Тогда-то и обнаружилось, что желание знать причины самоубийства отца горит внутри тихим, но устойчивым пламенем, раскрывшись посреди пустоши его души. Два способа добиться желаемого, но после всего, что он натворил дорога в правоохранительную систему ему заказана, пусть даже у него не было приводов - Маркус тщательно следил за этим, взяв на себя функцию защитника в их кодле - так что факультет журналистики принял его с распростёртыми объятиями, и открывая свои архивы и доступ в те места, куда нет хода простым смертным, он взялся за собственное расследование с нуля.

Уильям допивает свой кофе в три глотка, и с тем же усердием, что при приготовлении принимается мыть чашку, не отвлекаясь от раздумий.

Первый год он учился в местном колледже, получив одно из мест, оплаченных грантом, с лёгкостью, но к восемнадцати ему предоставят доступ к трастовому фонду, и он сумеет оплатить своё обучение, и с тех пор его жизнь превращается в смертельную гонку на выживание - нужен Оксфорд или Кембридж, которые славится тем, что перед их выпускниками в буквальном смысле распахиваются все двери, а ему просто необходимо знать наверняка, в чём же причина события, так круто изменившего его жизнь.

Все принадлежности убраны, а сам Уильям кутается в тёплое одеяло, его морозит, не смотря на то, что в комнате почти жарко. Временами кажется, что на дворе снова тот год, когда он получал дополнительное образование, чтобы иметь возможность работать педагогом. Дорого же обошлись те корочки для его нервной системы - пришлось закрывать годовые курсы за три месяца и успеть попасть по распределению как учителя на замену к началу учебного года.

В квартире, что он снимал тогда отрубили отопление, и он постоянно мучался от холода, закутываясь по ночам в два одеяла. В самые морозные ночи хотелось временами бросить эту затею - узнать больше о произошедшем. Всё бы решилось гораздо проще, если бы эта чокнутая Джина Фрейзер поговорила с ним адекватно, и не стояла на позиции, что ему нечего обсуждать с её дочерью. Судя по всему, именно Амелия в этой семье имела рассудок и здравый смысл, и Уилл уверен - если даже ей известно меньше, чем матери, то всё равно легче пойдёт на контакт, но нужно просто перестать быть незнакомцем.

'Более чем верное решение', - думает Уилл, кутаясь в тонкое одеяло и застывая как каменный истукан в надежде согреться. В каком-то смысле сейчас он понимал их лучше прочих, даже родителей.

Особенно Габриэль.

Уилл чувствует всё, с тех самых пор, когда впервые встретился глазами с одной из учениц своего класса, и, по правде говоря, он больше не хочет возвращаться к тому безэмоциональному ублюдку, которому ведома только ярость, каким он был прежде.

От мысли о ней в груди разливалось вязкое тепло, заполняя собой всё пространство внутри, согревая. Такая нежная, добрая и хрупкая, что Уилл теряется каждый раз, когда смотрит на неё. Она выглядит ранимой, но старается изо всех сил быть оптимистичной, и его разрывает от желания защитить, позаботится о ней так, как он сумеет. Милая девушка с простодушной улыбкой заставляет желать стать лучше, таким, каким она его видит, но вместо этого приходится защищаться от своих неуместных чувств.

Уилл впечатлён тем, как сработал его план. Стоило лишь сказать о том, что Габи надо подтянуться по английской и зарубежной литературе, размышляя о том как это можно устроить. Не наедине, конечно, нет - слишком страшно сорваться, когда она так близко. Амелия предложила дополнительные занятия, и это не звучало как его инициатива, хотя невеста буквально поняла всё с полуслова.

Особенно удивительным было то, что Лия ответила согласием на это предложение. Весь её вид - не только вид некрасивого шрама, но и вообще, её манера общаться отрезвляют его. Уильям находит это весьма полезным, при встречах с Габи, ведь ему достаточно смотреть на её кузину, чтобы не выдать свои желания.

Прошло уже четыре из них, и эта схема работает отлично.

Снова устроившись в кровати он кутается и пытается найти самую удобную позу. Кое-как укладываясь, он закрывает глаза, позволяя воспоминаниям заполнить его голову шумными, жужжащими образами старых, перемешивающихся в безумный коктейль с новыми.

Когда через час звонит будильник, Уилл дремлет, устроившись в позе совершенно непригодной для здорового сна, полностью вовлечённый в свои воспоминания, где которые мягкие, женские руки обнимают его со спины, и он чувствует чужое тепло, отзывчивость и чуткость, и, самое главное - долгожданное умиротворение.

Габриэль.

Традиционно, под Новый год всем желают чего-то нового: радости, счастья, впечатлений, и этот не исключение - поздравления, которыми обменялись все ещё в особняке, имели стандартный набор и Габи даже не думала, что какие-то из них и впрямь могли сбыться, но, тем не менее, перемены произошли.

Счастье топит её, когда мистер Кастра, всегда такой строгий и собранный, объясняет ей и Лии что-нибудь на дополнительных занятиях. Его голос звучит спокойно, и Габи чудятся нотки мягкости, когда Уильям, глядя на то, что она пишет, едва касаясь её руки, поправляет:

- Обратите внимание на то, какое слово вы выбрали для того, чтобы описать смятение своих чувств. Разве термин 'феерия' в полной мере отражает то, что вы хотите сказать?

Пелена соломенного цвета волос скрывает порозовевшие от смущения щеки от любопытных взглядов. Рука горит от прикосновения, а голос учителя раздаётся как гром среди ясного неба, пропитывая её всю, и отпечатываясь в памяти.

- Следите за стилистикой предложений - чем правильней они составлены, тем яснее та мысль, которую вы хотите донести, - голос мистера Кастра всегда богат интонациями, но на этих дополнительных уроках, Габи кажется, что он особенно выразителен. - Это ясно, мисс Фейн?

Она кивает, под насмешливым взглядом Лии, сидящей рядом, для удобства. Их условное разделение на одиночные парты не помогает скрыть от кузины тот факт, что на дополнительном уроке она чувствует себя как в раю и аду одновременно - каждый раз, когда учитель терпеливо разъясняет ей ошибки, она готова петь от упоения, и рыдать от осознания собственной бесталанности. В сравнении с тем, что пишет Лия, она полный бездарь. Посредственные рисунки двоюродной сестры служат ей утешением, ведь она с лёгкостью сделает лучше, а на физкультуре они примерно одинаково беспомощны, в отличие от девиц шабаша, особенно Куинси, которая местная звезда волейбола и победительница региональных соревнований.

У всех свои сильные и слабые стороны, Габи знает, но всё же то, что тот, кто ей так дорог видит то в чём она плоха задевает больше, чем то, что их видит кто-либо другой. Но и хорошо, что теперь у неё есть шанс исправиться и каждое из занятий запечатлеется в её памяти. Через каких-то четыре месяца эти встречи прекратятся, скорее всего, навсегда. Это очень хорошо, пусть и больно, но сейчас есть время смириться.

- Вы снова спите на занятиях? - голос мистера Кастра звучит недовольно где-то над её головой, и Габи вскидывается, случайно ударяя его затылком по подбородку, на короткий миг ощущая горячее дыхание на своей макушке.

Мужчина почти успевает увернуться, но всё же его зубы клацают прямо над головой. Она вскакивает и виновато смотрит, рассыпаясь в извинениях.

- Я... Простите, я сейчас принесу лёд! - она кидается куда-то, но мистер Кастра лишь отмахивается.

- Успокойтесь, мисс Фейн. Ничего страшного не произошло, - кажется, на несколько секунд он смотрит на неё весёлым взглядом, в котором Габи видит что-то ещё. Нечто такое, что сердце рвётся от нежности, и она готова обнять его, когда Лия вмешивается.

- Зубы целы? - насмешливый голос кузины действует отрезвляюще, и Габи падает обратно на стул, закрывая алое от смущения лицо руками.

Господи, да она только что чуть не позволила себе лишнее по отношению к человеку, которому, она знает, совсем нет до неё дела! Это смущает так сильно, что нет сил сдерживать это внутри, и ноги дрожат от желания сбежать.