– Насколько я понимаю, вы хотите, чтобы я не давал ход письменному протесту?

Миками отпил небольшой глоток и поставил чашку на стол. Из-за резкого перехода он едва не пролил кофе.

– Да, в общем и целом. Можно ли как-то добиться, чтобы протест подали мне?

– Понятно… В общем, я с вами согласен: негоже сразу жаловаться самому главному начальнику. Но мне приходится учитывать и чувства моих служащих… Кроме того, я считаю: в том, что они так завелись, есть и ваша доля вины.

– Совершенно с вами согласен. И все же факт остается фактом: речь идет о беременной женщине.

– Понимаю вашу точку зрения. Но должен также заметить… – Адзуса заговорил о сокрытии персональных данных. Хотя он смотрел на дело несколько под другим углом, в целом его взгляды не слишком отличались от взглядов более молодых репортеров.

Кивая, Миками украдкой посмотрел на часы. Начало второго. Он должен ответить пресс-клубу меньше чем через три часа.

– Адзуса-сан. – Миками попытался взять инициативу в свои руки. – Уверен, при вашем знании методов полиции вы понимаете, насколько будут серьезны последствия, если протест подадут начальнику управления префектуры. Я не говорю, что вам вовсе не следует подавать протест. Однако, если учесть прецеденты, не согласитесь ли вы, что более уместно – по крайней мере, для начала – подать протест либо в секретариат, либо в управление по связям со СМИ?

– Хм… Наверное, вы правы.

Миками воспрянул духом. Похоже, у него все получится! Он вспомнил, что говорил Сува: «Мне показалось, что на Акикаву давит его редактор, Адзуса. Раньше он был репортером полицейской хроники…» Может быть, Акикава нарочно свалил все на своего редактора, а Сува и поверил? Может быть, Акикава чувствовал себя обязанным в уплату за напитки, которыми его угостил Сува, что-то выдумать? Во всяком случае, Адзуса совсем не показался ему ни твердолобым, ни радикалом. Хотя, может статься, Адзуса просто хороший дипломат – отточил свое искусство в Токио.

Миками решил не останавливаться на полпути.

– Я не собираюсь называть случившееся пустяком, – продолжал он, – но будет очень некстати, если из-за дорожно-транспортного происшествия ухудшатся отношения представителей прессы и полицейского управления. Если вы сейчас любезно окажете нам содействие…

Последнюю фразу Миками нарочно подчеркнул.

– Очень хорошо. – Адзуса задумчиво кивнул. – Вижу, вы не жалеете сил, чтобы убедить нас в своей точке зрения… Хорошо, я поговорю с Акикавой. И все же не забывайте: мы, журналисты, принимаем подобные дела близко к сердцу. К сожалению, я не могу гарантировать, что ответ будет положительным. Помимо всего прочего, вы пытаетесь решить вопрос у него за спиной…

Миками кивнул, стараясь не показывать радости. Ему очень хотелось унизить Акикаву. Пусть знает, что и на него нашлась управа! И все же Адзуса оставил вопрос открытым…

– Ничего не могу вам обещать. Не обижайтесь на меня.

Произнеся завершающие фразы, Адзуса потянулся к счету. Миками его опередил. Адзуса хихикнул:

– Суперинтендент, напрасно вы беспокоитесь! Я не собираюсь оплачивать весь счет. Я хотел оплатить всего лишь свою долю!

– Адзуса-сан, прошу вас, сядьте.

– Что такое?

Миками многозначительно посмотрел на него и понизил голос до шепота:

– Передайте Акикаве, что ему стоит обратить особое внимание на расследование незаконного сговора при строительстве музея.

Адзуса слегка склонил голову и посмотрел на Миками в упор. Как бывший репортер полицейской хроники он наверняка не раз обменивался со стражами порядка полезными сведениями и услугами. Он догадывался, что Миками, так сказать, платит авансом.

Миками не сомневался, что сведения, которые он собирался сообщить, превзойдут ожидания Адзусы.

– Последние несколько дней мы неоднократно вызывали на допросы исполнительного директора «Хаккаку констракшен». Если все пойдет по плану, в течение следующих нескольких дней мы сможем произвести арест.

Адзуса даже моргать перестал. Он стал похож на новичка-репортера, который почуял сенсацию.

В закусочной почти никого не осталось – обеденный перерыв заканчивался. Миками показалось, что они с Адзусой поняли друг друга.

Пробило четыре часа пополудни.

Миками толкнул дверь в пресс-центр. За ним шли Сува, Курамаэ и Микумо. В пресс-центре их уже ждали. Миками поразился количеству собравшихся – больше тридцати человек. Похоже, все члены клуба явились в полном составе. Семь или восемь репортеров сидел и на диванах посреди комнаты. Другие принесли себе стулья. Остальные стояли; места для стульев в комнате больше не было. Микумо с ручкой в руке пересчитала присутствующих по головам. Вчерашняя враждебная атмосфера совершенно рассеялась. Все репортеры смотрели на них выжидательно. Впереди стоял Ямасина из «Дзэнкен таймс»; Миками заметил его заискивающий взгляд. Ямасина наверняка вышел вперед только затем, чтобы остальные не заметили его двуличности. Акикава и его заместитель Тэдзима стояли скрестив руки на груди за одним из диванов. Внешне Акикава выглядел таким же собранным, как всегда. Но что творится у него внутри? Интересно, что ему сказал Адзуса? Что он чувствовал, пока ждал? Уцаки, главный репортер «Майнити», казалось, пребывал в приподнятом настроении; вполне возможно, Суве удалось склонить его на свою сторону. В дальнем углу плечом к плечу стояли Хороива из Эн-эйч-кей и Янасе из «Дзидзи-пресс». Их позиция соответствовала словам Курамаэ о том, что они еще не определились.

– Ну что, все в сборе? – заговорил Сува. – Отлично. В связи со вчерашними событиями директор по связям с прессой Миками сейчас зачитает наш официальный ответ относительно виновницы серьезного дорожного происшествия, имевшего место на территории участка И.

Миками поклонился и тут же зажмурился от вспышки. Он поднял голову, чтобы посмотреть, кто его снимает. Мадока Такаги из «Асахи».

– Такаги, Такаги! По-моему, без этого мы вполне можем обойтись. Сейчас ведь не пресс-конференция! – укоризненно произнес Сува, стараясь, впрочем, не казаться слишком строгим.

Послышался высокий голос Такаги:

– Мне нужен снимок для моей колонки. Я делаю специальный репортаж о сокрытии персональных данных!

– Ну ладно, но разве нельзя было снимать со спины? Не стоит иллюстрировать репортаж нашими портретами, – в конце концов, сокрытие персональных данных не только наша инициатива…

Восстановив мир, Сува повернулся к Миками и жестом показал, что можно начинать. Миками откашлялся и посмотрел на листок, который держал в руках:

– Не стану задерживаться с официальным ответом. После тщательных размышлений мы пришли к выводу, что, поскольку виновница происшествия ждет ребенка, мы не вправе раскрывать ее персональные данные.

Несомненно, именно такого ответа все ожидали; за ним почти не последовало никакой реакции. Миками продолжал читать:

– Однако мы обязуемся и дальше вести дискуссии на любые темы с вами, уважаемыми членами пресс-клуба, и рассматривать каждый подобный случай отдельно… Спасибо!

Вторую часть они добавили для равновесия. Предложение внес Миками, и начальник Исии дал свое позволение включить фразу в официальный ответ всего пятнадцать минут назад.

Прежде чем ответить, Акикава театрально кивнул:

– Позиция полицейского управления префектуры нам вполне ясна. Сейчас мы посовещаемся и дадим вам ответ. Будьте добры, оставьте нас.

Сотрудники управления по связям со СМИ вернулись к себе. Им казалось, что время тянется бесконечно. Тикали часы на стене. Миками сидел на диване; напротив него устроился Исии. Он спустился со второго этажа, заранее опасаясь результата. Сува, Курамаэ и Микумо тоже волновались. Каждый сидел за своим столом и деловито писал что-то или набирал на компьютере, но все то и дело косились на часы.

Четыре пятнадцать… четыре двадцать…

Благодаря резиновому стопору дверь была приоткрыта сантиметров на пять. Как только репортеры выйдут в коридор, сотрудники отдела по связям с прессой услышат…