- Ну, как величать будешь? - заглянул сбоку Мечеслав.
- Да я как-то... - засомневался Иванушка и, оказалось, зря - предложения с пожеланиями посыпались, как из ведра.
- Зоряной назови - будет как зорька ясная.
- Зорькой, как корову что ли?!
- Ну тогда Милорадой! Глянь, какая миленькая да радостная...
- Это чтоб усю жисть княжну Милкой звали, да?!
- О! Стэллой назовите, в честь тётки-царицы...
- ...Стелькой-Телькой?! Да что вас всё на коров-то тянет!
Под напором доброжелателей Иванушка растерялся и тут сквозь толпу протиснулся дед Голуб - запыхавшийся от спешки и едва держащийся на ногах.
- Ой-гой!.. - вздохнул-пожаловался он на неподобающие для старческого организма нагрузки и дальше только укоризненно развёл руками, мол, "что ж вы без меня-то рожаете". Но Иванушка понял по-своему.
- Правильно, дедушка, назовём Ольгой! - поторопился он закончить обсуждение, пока ребёнка "Рыжухой" не назвали... в честь царицы Находки. - Эй, Сеня! - прокричал он в глубину башни. - Ничего, если Ольгой назовём?
- Хоть горшком назови!.. - раздался оттуда раздражённый голос, а другой добавил: - Несите обратно, ребёнка кормить пора!
Иванушка торопливо вернул свёрток тётке, и та исчезла внутри. Дверь опять заботливо прикрылась. Народ заулыбался и приготовился делиться друг с другом новостями, которые все и так видели, но святое дело - поговорить.
- Ну, слава богу, всё... - начал младший Брентлей и тут неожиданно стало темнее, словно Солнце заслонила тучка. Виконт поднял голову, глаза его удивлённо расширились и он, оторопело заикаясь, сообщил: - Драк-ык-он...
- ...Она, - поправил Кысь, тоже задрав голову.
- Драк-она? - недоверчиво переспросил виконт.
- Дурень ты, Петя, она это - Змиулания. Вон, и Размик рядом виднеется. Да не трясись - своих не трогаем!..
Виконт огляделся на всякий случай, но народ вокруг действительно не слишком беспокоился по поводу парившего в вышине дракона. Видимо, действительно можно было не бояться.
- ГДЕ МОЯ ЛЮБИМАЯ ЦАРЕВНА?! - громыхнуло с небес тройным голосом.
- Да! Где нафа любимая цайевна?! - поддакнуло оттуда же голосом пожиже, но тоже весьма решительным.
- Тут! Тут! - жизнерадостно замахал народ шапками, руками и всем, что под руку попало, отчего случилось несколько непредвиденных травм, но даже они не смогли отвлечь людей от зрелища спускающихся змеев.
Змиулания плавными взмахами огромных крыльев затормозила падение и аккуратно опустилась на вершину Проклятой башни, где и приняла картинно-горделивую позу "Змей на башне". Её малолетний сын Эразмий пристроился было на башню соседнюю, ненароком сдув оттуда зачатки ремонтных работ, но не удержался и спланировал прямо на головы толпе. Естественно, толпа с таким себя использованием не согласилась и шустро бросилась под стеночки. Змейчик воспринял это как само собой разумеющееся, приземлился перед входом в башню и сходу попытался скопировать горделивую позу матери, но опять не удержался и шлёпнулся на попу.
- Ой! - сообщил он всеми тремя головами. - Мама, я упал.
- Ты ж моё солнышко... - нежно проворковала сверху Змиулания.
Иван-царевич с трудом оторвал взгляд от обаятельного змейчика и поднял голову к его страшноватой мамаше.
- Здравствуй Лана! Вот уж кого не ожидал тут увидеть. Тебя каким ветром принесло?
- А известно ли тебе, маленький человеческий царевич, что мы, Великие Змеи, видим будущее? - проигнорировав "здравствуй", спросила с высоты Змиулания высокомерным тоном, хотя в шести змеиных глазах плясали ехидные огоньки. - Разве могла я пропустить рождение малышки моей любимой царевны? Я прилетела, чтобы быть ей крёстной матерью. А ещё я, как древнее и магическое существо, должна дать ей имя.
- Кхм... - чего-то закашлялся Иванушка. - Ну и какое имя ты хочешь ей дать?
Змиулания задумалась, словно прозревая неведомое.
- Я нарекаю её... Ольгой! - важно, как закон в последней инстанции сообщила она.
"А ещё у змеев очень тонкий слух", - подумал Иванушка, но спорить не стал.
В это время дверь отворилась и на пороге одна за другой появились двойняшки, деловито волочащие за собой мешки с вещами. Они вытащили мешки, сказали "Ух!" и обернулись. Две пары оторопелых человеческих глаз упёрлись взглядом в три пары любопытных змеевых... и воздух разорвало пронзительным визгом. Побросав мешки, двойняшки мигом исчезли в башне. Вслед им поверху испуганно ударили три струи огня.
- Ой... Я нечаянно, - сообщил змейчик.
- Осторожнее, - ласково пожурила его мама-змея.
Дверь снова отворилась и в щёлку выглянул чей-то любопытный нос.
- Тю! - сообщил "нос". - Так это же Размик! Идите, не бойтесь. Слышь, Размик, - обратилась к радостно встрепенувшемуся змейчику Мыська, - ты чего это людей пугаешь?
- Я маленький, - смутился змеёныш одной головой. - Я сам испугался, - серьёзно пояснил он второй. - А давайте иг'ать? - радостно потянулся он третьей. И долго упрашивать ему не пришлось...
...Когда царевна Серафима с новорожденной Лёлькой на руках и ещё непривычным ощущением "надо же - моё!" вышла из башни, её встречали: любимый муж лукоморский царевич Иван, царь Костейский Мечеслав, царица Костейская и убыр Октябричская Находка, верные друзья - гвардейцы, хотя и бывшие когда-то умрунами, не менее верные друзья - дружинники, хотя оставшиеся ещё детьми, весь состав костейского правительства - в виде министров и цвет его культуры - в виде деда Голуба, а так же любопытный костейский народ, когда только успевший набежать на шум. Сзади весёленькими искорками провожало её бывшее страшное заклятие Проклятой башни, охраняющее могущественное и загадочное Пламя Сердца Земли. Спереди резвился девчаче-змейчиковский детский сад... Чего-то ещё не хватает? Ах да! Сверху ласково заглядывали три головы огромной змеищи.
"Ничего себе я натворила делов, - с уважением к себе самой подумала Серафима. - Ну так - рожать, так рожать!"
