– Спасибо, Иван Никитович за науку, – сказала девушка.

Иван Никитович открыл калитку Долговых и увидел во дворе Катю, идущую из стряпки в дом.

– Сестричка, здравствуй. Вот помощницу тебе привёл. Девушка грамотная из хорошей семьи.

– Здравствуй, братец. И ты, девушка, здравствуй. Как тебя зовут?

– Дарья Ивановна Плотникова.

– Иван Ананьевич Плотников твой отец?

– Да, мой.

– Дорогие женщины, я вам больше не нужен, я пойду, дел много, – говорил, прощаясь, Иван Никитович.

– Спасибо, братец. Пойди стопочку испей.

– Спасибо. В другой раз. До свидания.

– Даша, как будем строить наши взаимоотношения? – спросила Катя.

– Как Вы скажете, так и будет, – ответила Даша.

– Я буду к тебе относиться как мать, – сказала Катя.

– А я буду относиться к Вам как послушная дочь.

– Я дам тебе одежду: рабочую, выходную, праздничную по две пары. За год работы дам стельную тёлку. Если будешь работать очень хорошо, дам ещё овцу.

– Я согласна, – ответила Даша.

– Говорим друг другу только правду. Есть хочешь?

– Очень хочу. Два дня как не ела, – ответила Даша.

– Спасибо за откровенность, пойдём в стряпку.

В стряпке Катя обратилась к Марии Фоминичне:

– Мария Фоминична, накорми нас, да покрепче. Наливай в отдельные чашки. Дарье Ивановне побольше.

Даша ела. Убежав из работников от прежних хозяев, она ничего не взяла. Она боялась, что её догонят. Найдут у неё хлеб, обвинят в воровстве и будут бить. И действительно, её догнали. Хозяин крикнул сыну:

– Лови, сынок, валяй, мы с ней побалуемся! У неё отобрали палку, бросили ее на землю. Даша изо всех сил ударила хозяина ногой ниже живота. Тот взревел, согнулся и упал на колени. Даша вскочила, схватила свою палку и с размаху хватила его по голове. Он охнул и упал лицом в дорожную пыль. Хозяйского сына Даша огрела палкой по голени, тот взвыл и запрыгал на одной ноге. Даша стукнула его по другой ноге. Он взвыл сильнее и упал сбочь дороги в траву. Даша развернула их лошадь по направлению к дому, ослабила вожжи и пугнула. Лошадь пошла домой, хозяева остались лежать. Даша подошла к сыну:

– Вот я тебе сейчас локти поперешибаю, чтобы ты соплей утереть не мог. Вы полгода надо мной издевались и сейчас хотели надругаться, но Господь оказался на моей стороне. Ползите домой, герои!

Позавтракав, женщины вышли во двор и сели на скамейку у стряпки. Из дома вышли дети: шесть русоволосых девочек, одна черноволосая и смуглая лицом и один совсем беловолосый мальчик.

– Екатерина Ивановна. Я хочу перед завтраком походить с детворой по саду, – сказала женщина, вышедшая из дома вместе с детьми.

– Спасибо тебе, Ольга Петровна, поступай как знаешь, – сказала Катя.

– Екатерина Ивановна, кто эта женщина, – спросила Даша.

– Ольга Петровна Попова. Кости Попова жена.

– Как же я не узнала? Я пела на её выпускном вечере в гимназии, – сказала Даша.

– Ты училась в гимназии? – удивилась Катя.

– Не только училась, но и закончила. Оставалось сдать один экзамен и аттестат был бы в кармане, но в Урюпинскую пришла какая-то воинская часть. Начали хватать девчат. Мы с двумя Зотовскими девушками купили лодку и ночью уплыли по Хопру. У Зотовской подруги сошли, а я одна поплыла до Орловской косы. Сошла, лодку вытянула и домой.

Ольга Петровна – женщина необыкновенной божественной красоты. Поворот головы, движение руки не наше, не земное.

– Красивая, но несчастная. Она очень любит своего Костю, но он не прислал ей ни одного письма. Вот придёт Миша, Михаил Иванович, может он что-то расскажет, они вместе уходили служить в белые, а победили красные. С ними уходили Матвей Панькин и Евгений Кочетов. Где они? Один Бог знает, – прошептала Катя.

– Евгений Кочетов – мой жених, – сказала Даша, она закрыла лицо ладонями и заплакала. Она плакала беззвучно. Между пальцами текли слёзы. Даша плакала, оплакивая Женю. Всё время она молилась о нём, а сегодня – заплакала. Даша редко плакала: она плакала, когда умерла мать от повторного тифа, оставив на отца-инвалида семерых детей, двое из которых умерли после её смерти. Плакала Даша, когда её сундук со справою разграбила «саранча». Даша плакала тогда, когда к ней приставал хозяин, она первый раз была в работницах, оплакивая свою незащищённость и свою нищету. Но о Жене она не плакала, просто не могла представить Женю мёртвым. Такой умный, сильный, находчивый, он должен уйти от смерти. Он обязательно придёт к ней, думала Даша. Она народит ему много детей. Дети народят внуков, а внуки – правнуков. Они их будут нянчить, выполняя извечную обязанность человека. И будут они вместе до глубокой старости, которая хочешь или не хочешь, а обязательно придёт тогда, когда выдадут замуж последнюю правнучку. Они будут ходить в церковь; в хорошую погоду – на Хопёр или в луг, или в лес, по тем дорожкам, по которым они ходили ещё детьми за грибами и ягодами. Или на кладбище, к предкам, поддерживая друг друга, присматривая местечки и для своих могил, обязательно рядом. Даша плакала долго. Екатерина Ивановна обняла её и привлекла к себе:

– Успокойся, Дашенька. Он ещё объявится. Вот, Михаил Иванович же объявился.

Проплакавшись, Даша сказала:

– Давайте, Екатерина Ивановна, займёмся делом.

– Давай, Дашенька. Пойдём, я покажу, как надо подготовить баню.

Посмотрев баню, Даша сказала:

– Вода будет греться, а я пока помою полы в доме.

– А я подберу тебе одежду и обувь. Будем купаться и искупаем детей.

Подбирать одежду для Даши Катя пригласила Марию Фоминичну. Они пошли в дом Тимофея, открыли Полинин сундук и взяли там всё, что было нужно. Пришли дети, их умыли и стали кормить. Кормили детей все, в том числе и Даша. Коле, сыночку Марии Фоминичны, Даша говорила:

– Ешь, Коля, дюжей. Вырастешь с Илью Муромца.

– А кто он такой, этот Илья? – спросил Коля.

– Это был богатырь, он один выходил драться на тысячу и побеждал. Как-нибудь перед сном я расскажу вам об Илье Муромце.

После завтрака Ольга Петровна отвела детей в дом и каждому дала задание:

Младшие и Коля – рисовать, а старшие – шить себе трусики.

– Ольга Петровна, не хотите ли Вы ходить к нам каждый день? – спросила Катя.

– Нет. Мне надо работать, у меня заказы.

– У нас два свободных дома и три свободных швейных машинки, – сказала Катя.

– Я подумаю, – помедлив, ответила Ольга.

– Дочке твоей веселее будет, да и тебе тоже. Да и нам.

– Я подумаю, – повторила Ольга.

– Ольга Петровна, Вы меня не помните? Я пела на вашем выпускном вечере, – спросила Даша.

– Нет, Даша, не помню, – ответила Ольга Петровна.

Даша запела:

Последний куплет Даша пела громко, во весь голос. В голосе её были слышны скорбь и плач.

– Даша, почему ты так печально поёшь? – спросила Ольга Петровна.

За Дашу ответила Катя:

– Даша плачет по жениху своему. Это друг твоему Косте, Евгений Кочетов, – сказала Катя.

– Такой высокий, чернявый, кудрявый?