В конце концов Мэси вернулась в центральный район Восточного Эдема, надела спексы и позвонила Иво Тиргардену, чтобы сообщить: она сделает, что от нее требуют.
— Что ж, если такова твоя воля, я просто счастлив.
— Да, всё в порядке. Я так решила.
— Хорошо. Но пока ты с ним не встретишься, твое положение в Восточном Эдеме не изменится. Надеюсь, ты понимаешь.
— Лок Ифрахим должен увидеть, в каком я бедственном положении. Тогда он решит, что я обратилась к нему за помощью, потому что я в отчаянии.
— Мэси, ты прекрасно разобралась в ситуации. Давай увидимся — нам надо многое обсудить.
Тем же вечером Мэси встретилась с тремя отказниками на заправочной станции, располагавшейся под озером кладбищенского парка. Об этом месте все давно позабыли. Здесь было сыро и холодно, как и подобает местам для тайных собраний: на бетонном полу поблескивали лужи, из труб над головой медленно падали крупные капли, единственный свет исходил от граффити, извивавшихся по стене подобно клубку змей. Когда Мэси озвучила свою просьбу, Сада Селена, лидер среди отказников, лишь пожала плечами.
— И это всё? — спросила она.
— Для меня дело очень важное, — призналась Мэси.
Сгрудившись в углу, отказники о чем–то переговорили, а после Сада вернулась и объявила:
— Мы получаем права на съемку.
— Ладно. — Мэси и в голову не приходило, что видео ее побега может кого–то заинтересовать.
— Тут есть чем поживиться, — восторженно сказала девочка. — Будет ой как весело.
Сада была на полторы головы выше Мэси, а ведь ей еще только исполнилось пятнадцать. Девочку переполняли наивный энтузиазм и неистощимое чувство уверенности в себе, которое столь характерно для тех, кто еще не познал жизненных трудностей. Мэси уже начинала тревожиться: сам факт, что отказники предложили встретиться здесь, говорил об их отношении — то, что для Мэси было настоящей проблемой, они считали банальной ситуацией в какой–то дешевой мелодраме. А еще она переживала, что Сада с друзьями может увлечься и решиться на какой–нибудь пафосный план, который лишь доставит Мэси больше неприятностей.
— Обсудим практическую сторону дела, — предложила землянка. — Убеди меня, что вам это под силу.
Теперь Мэси оставалось лишь ждать прилета Лока Ифрахима. Она сняла комнату в общежитии для приезжих и большую часть времени проводила в кафе в разных деревнях, не обращая внимания на косые взгляды остальных посетителей. Скорее всего, думала девушка, сейчас уже все знают о том, что ее выселили и уволили с работы. Так что она старалась не придавать этому значения. Однажды Мэси заметила преследовавшего ее дрона, но Джибриля и аколитов поблизости не оказалось. Вечером второго дня ее внутренней ссылки (как она теперь называла свое существование), открыв дверь в свою комнату, Мэси обнаружила Лока Ифрахима — он сидел, скрестив ноги, на подъемной кровати. Окинув ее взглядом с ног до головы, дипломат заявил, что выглядит она здоровой и счастливой.
— Куда лучше, чем в тех видео, участником которых вы так не хотели выступать. Похоже, тюрьма пошла вам на пользу.
— Здесь это не называют тюрьмой.
— Но по сути это она и есть, не так ли? Полагаю, вас там избили, — сказал Лок Ифрахим.
— Я дала отпор, насколько смогла. — Мэси удивило, что дипломат знает, как ее встретили в исправительном центре.
А еще она с изумлением обнаружила, что абсолютно спокойна. Девушка затворила дверь и прислонилась к ней спиной: когда откидывали кровать, в этой крохотной комнатушке просто больше некуда было деться.
— Вас выпустили раньше, так как решили, что оставаться в тюрьме для вас небезопасно? Или они вас пожалели?
На Локе Ифрахиме были леггинсы канареечно–желтого цвета и черная туника. Волосы он по–прежнему заплетал в косички, украшенные бусинами, а на его лице, как всегда, источая обаяние, сияла притворная улыбка.
Мэси бросила в ответ:
— Они выпустили меня, потому что знали: вы захотите со мной поговорить. Потому что они жаждут узнать, зачем вы сюда прибыли.
— Тогда можете им передать: всё именно таково, каким кажется. Обыкновенная миссия с целью разведать обстановку. Зондирование почвы, так сказать. Хотите верьте, хотите нет, но считается, что мы по–прежнему должны устанавливать торговые связи. Что же до встречи с вами — у меня выдалось свободное время, и я подумал, почему бы не навестить гражданина Великой Бразилии, оказавшегося в трудной ситуации вдали от дома. Человека, подвергшегося значительному публичному унижению. Я мог бы переговорить с вашим мучителем, если считаете, что это поможет.
— Вот уж что вы точно могли бы сделать, так это обменяться мыслями по поводу того, как доставить мне неприятности, — заявила Мэси. — В чем истинная причина вашего приезда, мистер Ифрахим? Дело ведь не в сборе информации и не в торговых связях, правда?
Какое–то время Лок Ифрахим пристально разглядывал собеседницу, а затем попросил ее положить спексы за дверь.
— Они выключены. Вот, можете проверить, — сказала Мэси и протянула ему прибор.
Дипломат выхватил спексы у нее из рук, встал, приоткрыл дверь, затем швырнул их в коридор на пол, закрыл дверь и снова сел.
— Мне выдали точно такую же пару, — пояснил он. — В них были установлены скрытый передатчик и устройство слежения.
— Вы шутите.
— Вовсе нет. Люди здесь не слишком изобретательны. Теперь можете мне объяснить, как, по–вашему добрые люди Восточного Эдема подставили вас и что они хотят выяснить. Не волнуйтесь. Они установили жучок на спексы, но не в этой маленькой клетке.
Мэси вкратце поведала историю. Похоже, дипломата она порадовала.
— Они ждут, что я попрошу вас о помощи, а вы меня предадите. Вполне логично, хотя уловка уж больно очевидная и недалекая. Но почему вы предали их? Вот это загадка.
— Не люблю, когда меня используют. И вам об этом прекрасно известно.
— Что я точно знаю, так это если вы не поможете той или иной стороне, останетесь гнить здесь до конца жизни, Мэси. Они найдут предлог отправить вас обратно в этот их исправительный центр. Вы там состаритесь. Там же и умрете. И всем будет наплевать. Но вы можете помочь мне, а я в ответ помогу вам.
— Хотите, чтобы я притворилась, будто работаю на Восточный Эдем, а на самом деле я буду работать на вас.
— Давайте не будем забегать вперед. Я вас навещу в очень скором времени, Мэси. И надеюсь, что к этому моменту вы ответите на несколько вопросов. Вот, — Лок Ифрахим поднялся с кровати и вручил Мэси иглу памяти.
— Это что? Проверка?
— Совершенно верно, — промолвил Лок Ифрахим и, потеснив девушку, вышел.
На устройстве был перечень безобидных вопросов, касающихся Восточного Эдема, и двадцать страниц, отобранных из дискуссий по поводу бразильского присутствия в системе Юпитера. К ним прилагалась короткая записка: «В ходе нашей следующей встречи мне будет интересно услышать, какая информация показалась вам важной».
Мэси рассказала Иво Тиргардену о беседе с Локом Ифрахимом и о том, что от нее хотел дипломат, после чего старик забрал иглу данных на проверку.
— Я принесу устройство сегодня вечером — затем можете позвонить мистеру Ифрахиму и назначить следующую встречу. Полагаю, на этот раз он откроет вам, чего желает на самом деле.
Девушка связалась с дипломатом и договорилась на завтра. Иво Тиргарден вернул ей иглу и сообщил, что на ней не содержалось никакой секретной информации, поэтому Мэси может отвечать на вопросы Лока так, как считает нужным. После этого девушка пообщалась с Садой Селеной в кладбищенском парке — первым делом она поведала девочке о жучках в спексах.
— Прости, но похоже, мне придется придумать другой план. А то и совсем отказаться от затеи.
— Этот дипломат и правда шпион?
— В некоторой степени.
— Получается, он мог соврать о жучке, — пришла к выводу Сада. — Даже если нет, откуда нам знать, что они и вправду подслушивали. Хорошо, допустим, они могли, но мы встречались в месте, где не проходит телефонный сигнал. Потому мы и выбрали эту заправочную станцию.
