Грэм приехал на такси, а с ним вместе выгрузился кто-то еще. Ярко-желтая спортивная куртка показалась Дину знакомой; он с недоумением рассматривал гостя, выгружающего из машины подарочные пакеты.

– Эммет?

– Здорово, старик! Не ожидал, а? С днем рождения!!! – друг из далекого Окленда был рад встрече и намечающемуся застолью. – У меня рейс в Лос-Анджелес через сутки, специально взял с разрывом, чтобы поздравить! Это от всех наших, ты не думай.

Мистер Каллен пришел пешком по холмам. На нем были вязаные гольфы ядерной расцветки, натянутые поверх штанов, пальто с большими карманами для переноски Тыковки, а под ним – толстый свитер с узором из танцующих куриц. Он принес обещанный чайный сбор, баночку чудесной мази и бутылку домашней настойки в подарок.

– Крэйг, ты не знаешь, Карл в порядке? Я надеялся, он зайдет, – спросил Дин, улучив момент.

– Понятия не имею, – тот покачал головой. – Я несколько дней не видел его.

– Жив ли, – тихо сказал Дин.

– Надеемся, – Крэйг вздохнул.

Карл появился как раз к горячему, чем очень порадовал многих присутствующих. Они пришли с Ири, которая была расчесана с особым тщанием, и принесли в подарок старинную фигурку маяка с потайным сейфом внутри. Карл выглядел почти здоровым, но сильно уставшим; это подходило к легенде, которую придумали для Эммета (ему сказали, что Карл – местный спасатель, что, в общем-то, было почти правдой). Сидели до поздней ночи, тем более что снаружи с полудня и до самой ночи шел ленивый холодный дождь, отмечая начало календарной зимы. Время от времени кто-то выходил подышать и снова возвращался, парочки шептались и опять становились частью коллектива. Народные песни пели все вместе, и огромную жареную индейку делили – тоже. Увидев свой праздничный торт, Дин долго мучился сомнениями: кто же его выбрал? Какой нормальный человек мог вообще принести домой это, покрытое белыми и розовыми рюшами, розами и завитками из крема, усеянное золотистыми звездами и фальшивыми жемчужинами.

– Ну ты же хотел торт, – сказал Бретт, сглатывая.

Дин расслышал в его голосе что-то, похожее на страх.

Вопреки опасениям, торт оказался недурным на вкус, особенно если снять с него тонну крема; Карл с упоением умял примерно треть, а потом стал интересоваться адресом кондитерской.

– Братишка, – зашептал Бретт, подобравшись со спины. – Мне кажется, тут все какие-то странные. Скажи, среди нас людей-то много?

– Ну… ты, я, Эммет, дядя Ричард, Миранда, мистер Каллен, – начал перечислять Дин, – да много получается, ты чего?

– А парочки? Что они все парочками, Дин? Даже дядя Ричард, уж я не ожидал никак… – Бретт чуть было не расплакался.

– Во первых, ты его толком и не знал раньше, а во-вторых, с чего вдруг такие страдания? Уж не заделался ли ты гомофобом, дорогой братец?

– Нет, я просто… это так трогательно!

Бретт высморкался в салфетку и покачал головой; он него сильно пахло виски, так что Дин не стал придавать значения его словам.

К ночи гости стали расходиться. Ричард с Грэмом уехали одни из первых, за ними засобирались старички и девочки с маяка. Когда ушли Карл и Миранда Дин не видел, но тоже не очень этому удивился: их отношения представлялись ему самыми сложными из всех. Последними распрощались Крэйг и Люк, и еще Адам, стараниями Крэйга: бедняга был силой утянут прочь, хотя явно хотел задержаться чуть подольше. Дин хотел предложить Эммету переночевать здесь, но ничего делать и не пришлось, потому что тот уже спал, свалившись в диван. Должно быть, долгая дорога непросто далась даже такому молодому тусовщику, или в том была вина Крэйга, по поводу и без коварно подливавшего виски в его стакан.

Дом постепенно затихал, и только горы посуды, мусора и подарков напоминали о прошедшей вечеринке.

– Так, мы моем посуду, ты гуляешь с Бэтменом, – устало сказал Дин Эйдану.

– Но у тебя ведь праздник, давай я помою?

– Нет, потому что я не могу нормально погулять с ребенком. Иди, мы справимся. Наверное.

Бретт протанцевал мимо с двумя бутылками в руках, на голове его красовался блестящий подарочный пакет.

Несмотря на разруху, Дин был очень доволен вечером. Они неплохо посидели, вкусно поели и пообщались. К Ричарду прилетел Грэм, Эммет привез приветы из Окленда, и Карл показался, что он жив и практически здоров – это же очень хорошо. Бретт, взявшийся поначалу вытирать тарелки, куда-то технично скрылся; чуть позже его храп раздался из кладовой. Дин не стал его будить.

Он начал мыть стаканы, когда в дверь постучали.

– Дин, это я, – раздался снаружи голос Миранды. – Извини пожалуйста, я у тебя, кажется, шарф забыла.

– Ага, есть такой, – отозвался он, приметив лишний под вешалкой. – Скажи, какого цвета шкафчик у тебя в холле?

– У меня нет шкафчика, там только открытая полка!

– Верно, входи, – Дин отворил дверь и увидел промокшую до нитки соседку. – Ой, ты чего это?

– Я… я, – Миранда шмыгнула носом и часто заморгала. – Ничего я.

– Так, проходи. Быстрее, не мокни. Я тебе сейчас чай заварю, с бренди. Сядь на диване, там есть место рядом с Эмметом.

– Мне не хочется тебя напрягать, – попыталась возразить она.

– Глупости, – Дин заварил обычный сбор мистера Каллена от простуды и добавил в него несколько ложек бренди. – Что-то случилось?

Миранда боролась с собой пару секунд, отхлебывая чай; потом она поставила чашку на стол, обхватила руками голову и заплакала.

– Я не понимаю, Дин! Я ничего не понимаю, – повторяла она. – Все было так хорошо…

– Расскажешь? – попросил он, не зная, чем помочь.

– Карл говорит, чтобы я не привыкала к нему, и что скоро все закончится. Рассказывает, что уедет работать куда-то в Антарктиду. Но я не верю ему, Дин! Он не хочет никуда ехать, какая к черту работа мечты? Это же бред! Я вижу, что он приходит в отметинах, едва живой, и я вижу, что его собака не похожа на других собак. Сегодня я пошла за ним и – я клянусь тебе, Дин, – видела, как они оба пропали в море. Я почти не пила, это не могла быть галлюцинация! Или я с ума схожу? Что вообще происходит?

– Я думаю, он любит тебя и пытается уберечь, – Дин сел на подлокотник. – Здесь часто происходят странные вещи.

– А та ужасная овца? Это его рук дело? Он хотел напасть? Съесть? Так получается?

– Нет, уверен что нет. Карл пытался спасти тебя, защитить от этого. Я видел его следы.

– Я так и думала, – прошептала Миранда, вытирая слезы. – Знала, что он кто-то другой, не человек. Дин, ты надзорный, ты все знаешь, хоть и не можешь рассказать. Я прошу тебя, скажи ему, что кто бы он ни был, я хочу быть с ним. Слышишь, Дин? Обязательно скажи, не забудь!

Дин смотрел, как она сжимает кулаки, и решимость на ее лице вытесняет страх и слезы, и удивлялся тому, как это бывает больно.

====== Глава 22 ======

Декабрь пришел тихий, темный и сырой. Дождь лил, почти не прекращаясь, тучи на небе явно стремились доказать, что это и есть нормальное положение вещей.

Дин много спал, а в остальное время обрабатывал оставшиеся фото. Он не уставал удивляться их количеству, ведь вроде не так уж много и снимал... Готовые снимки он разбирал по папкам, подписывал даты, имена и места, не ленясь. Больше всего не хотелось, чтобы после его ухода фото стали бесполезными картинками и затерялись. Пусть лучше Бретт и Ричард, разбирая их, знают, кто это был и когда. Смириться с пониманием, что жизнь заканчивается, оказалось не так уж сложно, хоть Дин и подозревал, что это временное помутнение, и его психика блокирует переживания, оберегая себя.

Все дела теперь стали чуточку важнее, значимее. Теперь как никогда ярко Дин понимал старую истину: не бывает мелочей. Тень от чашки на столе, развеселая песня Бретта в душе, загнувшийся угол придверного коврика – будет ли это еще? Не в последний ли раз? Такие незаметные, обычные вещи стали вдруг очень важными и значимыми.

Эйдан старался как мог отвлечь Дина от переживаний, развеселить и занять чем-то. Боялся ли он сам, или ждал смерти как освобождения – этого Эйдан не говорил и не показывал никак. Однажды Дин спросил, страшно ли ему.