— Я не в этом смысле, пап. Человеку двадцать два года. Он решил — он делает. Чего тут обсуждать? Вот нужно обязательно любую мелочь обсосать со всех сторон и раздуть ее до слоновьего масштаба!

— Так, успокаиваемся, — Мария легонько положила ладонь на ногу старшего сына. — Такая замечательная новость, а мы тут спорим. Ладно, Крис, поступай, как считаешь нужным. В конечном счете, это ты женишься, а не мы.

— И не Алекс, — не удержавшись, вставил отец, все так же не отрываясь от чтения.

Старший сын искоса посмотрел на отца, прищурил глаза и сказал:

— Папа, Крис женится. Все в порядке, у тебя будут внуки. Галочка будет поставлена. Чего ты от меня-то хочешь?

— Я ни от кого ничего не хочу, — спокойно сказал Джозеф, но лицо его вплоть до лба сплошь покраснело, и это была не в силах скрыть даже газета.

— Давай, наберись смелости, — повысил голос Алекс, — спроси меня! Чего ты вечно со своими дурацкими намеками?!

Джозеф молчал.

— Боишься? — воскликнул Алекс. — А что такого? Сынок, дорогой, мы тебя не видели с девушкой никогда. Уж не педик ли ты? А, сынок? — Алекс сымитировал низкий голос отца и сам же ответил своим голосом: — Рад, что ты спросил, папа. Я должен вам с мамой кое в чем признаться. И не в том, что я курю! Дело в том, что…

— Замолчи немедленно! — гаркнул Джозеф, опустив газету и метнув в сторону сына строгий взгляд. — И не смей больше об этом! Ты взрослый парень, ты мужчина! И с кем ты спишь, меня не может волновать по определению! Не надо мне тут делать вид, будто у меня в жизни больше мыслей ни о чем нет, кроме как гадать, ты сношаешь или тебя сношают! Это ясно?

— Тогда и не надо этих идиотских комментариев. А то ведешь себя, как герой ситкома. Острослов, блин…

— Моя ошибка, — уже более спокойно сказал Джозеф. — Больше не буду.

В комнате стало тихо — даже стоящие на каминной полке большие часы округлой формы с массивными черными стрелками, казалось, замедлили свой ход и стали исподтишка наблюдать за тем, кто же первый проронит слово. Первой была Мария:

— Алекс, сынок, — Мария пыталась говорить таким тоном, как будто ситуация в гостиной еще минуту не накалилась до предела, — у тебя новый костюм, да?

— Да, мам, — нехотя отрезал сын.

— Красивый какой! Итальянский?

— Естественно. Как костюм может быть не итальянским…

— Дело, конечно, твое, — снова послышался почти безразличный голос из-за газеты, — но спускать зарплату на очередной костюм вместо того, чтобы копить на первый взнос… У тебя же шкаф наверняка пучит от обилия одежды.

— Пап, я нормально слежу за своим бюджетом и ничего никуда не спускаю.

— Тогда остается только порадоваться уровню дохода ассистентов на кафедре, — как будто безучастно прокомментировал Джозеф.

— А еще доходу врача. И репетитора. Если, как ты утверждаешь, тебе не интересно содержимое моей кровати, то содержимое кошелька и подавно не должно представлять никакого интереса.

— Я лишь поделился мнением. Наблюдением, вернее, — звучало из-за газеты. — В костюмах ты жить не сможешь, а в апартаментах — вполне.

— Будут у меня апартаменты, не беспокойтесь, — деловито заявил Алекс.

Пока Амира и Крис после завершения вечера у родителей неспешно шли от родительского дома к своей машине, Крис как бы невзначай выдал:

— Братец мой, конечно, тот еще транжира…

— Но ведь он транжирит свои деньги. Нет? — посмотрела на Криса невеста.

— Свои, никто не спорит. Но это не дело — покупать третий итальянский костюм. Отец правильно говорил, я с ним согласен. Меня это не касается, но Алекс, в конце концов, не адвокатом работает и не членом совета директоров «Би Пи».

— Ну, у человека хороший вкус. Он или есть, или его нет. И если твой брат готов тратить на это все свои деньги, то кто ж ему помешает.

— Тратить — дело немудреное. А вот зарабатывать… — и он взглянул на Амиру.

— Ты это к чему? — насторожилась девушка. — К тому, что я сейчас не работаю?

— Нет-нет, — постарался оправдаться Крис. — Я просто… если честно, то я хотел кое-что уточнить у тебя. На днях проверял выписку за прошлый месяц. Не подумай, что я тебя обвиняю или упрекаю, но ты потратила не самую маленькую сумму. Если верить выписке, конечно…

— Не вопрос, — реакция Амиры была незамедлительной, — мы ведь обсуждали, что если нужно экономить, то ты мне просто скажешь, какой у нас лимит на следующий месяц. Ты вещи свои стираешь?

— А при чем тут стирка?

— При том, что стирка на мне. И капсулы для стирки сами себя не купят. Не купят себя кондиционер для белья, освежитель воздуха, таблетки для посудомоечной машины.

— Амира…

— Сами за себя не заплатят вода и свет. Свежие овощи, которые ты так любишь, сами себя не приобретут и не доставят.

— Амира, ну не шесть же тысяч долларов за месяц!

— Извини, я не считаю… Потому тебе и говорю, что если надо экономить, говори мне о лимите. Я его не превышу. Хочешь возиться со счетами — пожалуйста.

— Да, но… Это в основном было снятие наличных, а не оплата счетов… как бы… — голос Криса стих, и он будто не решался дальше высказывать претензии.

— Я никак не могу понять, это обвинение? — резко повернулась к нему Амира и дернула рукой, которой держала жениха под плечо.

— Никаких обвинений! Я лишь…

— Старая песенка! Появилась голодранка и стала обдирать бедного мальчика как липку!

— Я никогда так не думал и не говорил. И когда ты появилась, у меня нечего было обдирать.

— Крис, если я что-то и снимала, то на наши нужды. Не везде я плачу картой. Наличка тоже с собой нужна. Даже банально тренеру своему заплатить…

— Четыре с половиной тысячи долларов? — спросил Крис.

— Да говорят тебе, не считаю я! Плохо ли это? Плохо! Я не спорю! В третий раз говорю — предупреждай меня о лимитах! Лимить мою карту! Я слова тебе не скажу! Куда мне эти деньги? Солить, что ли? — громко возмущалась Амира. В ее глазах блеснули слезы.

— Не нервничай ты так! Мы это обсудили, и вопрос закрыт. Ну? — улыбнулся он Амире, но девушка не посмотрела на него.

— Закрыт так закрыт, — пробурчала Амира.

— Не дуйся! Пойдем кино посмотрим лучше, а? — Крис не переставал улыбаться, думая, что так он разрядит обстановку и вновь расположит невесту к себе.

— Я бы не против, но в девять у меня теннис. Так что сегодня никак, — отрезала та.

— Крис, ты видел счета от юристов? — подошла к нему Федерика, финансовый директор его фирмы.

— А что там? Много?

— Почти в два раза больше, чем за прошлый квартал!

— Ну а поручения мы им давали?

— Давали.

— А чего ты тогда удивляешься? Там что, какой-то жесткий перебиллинг в расшифровке?

— Я бы не сказала, что перебиллинг, но просто сумма большая. Я ж не спорю, что они эти деньги отработали, но, может быть, нам стоит вернуться к вопросу о том, чтобы нанять юриста в штат?

— Федерика, за этот квартал счет от юристов в два раза больше, чем за прошлый. Соответственно, за прошлый было в два раза меньше. А за первый квартал у нас был счет на копейки, потому что работы для них не было. А теперь представь, что мы нанимаем человека в штат. Есть задачи, нет задач — плати зарплату, налоги, взносы. Мы софт производим. Зачем нам в штат юрист? Все договоры нам юрфирма составила, текучки нет, а вопросы юридического характера возникают точечно.

— Как знаешь.

— Ты в курсе, сколько мы заплатили юристам за прошлый год? — спросил Крис.

— В курсе.

— А теперь возьми среднюю месячную зарплату штатного юриста, умножь на 12 и добавь отчисления.

— Крис, я просто тебя поставила в известность, что от юристов пришел большой счет. И если что, то именно тебе перед инвесторами оправдывать эти затраты.

— Мне перед инвесторами знаешь что еще надо оправдывать? Дай-ка подумаю… А, точно — всё!

— Аудитор инвестора, к твоему сведению, уже как-то задавался вопросом, не потому ли мы держим на контракте не самую дешевую юридическую фирму, что в ней юристом твой друг детства работает.