- А что знает?

Гусляр пожал плечами, примериваясь к куску птицы, но не решаясь взять. Уж больно вид у Гаврилы получился грозный.

- Слышал я, что это все в тех местах и случилось. Так что если узнать чего - тебе туда. Старики тамошние может и помнят.

Народ в зале загомонил, к певцу потянулись руки, потащили его к другим столам, а товарищи смотрели друг на друга, и каждый знал, что мысль у них сейчас одна на всех. И вовсе не о том, чтоб послушать еще что-нибудь из богатырской жизни.

- А что? - просил наконец Избор. - Какой-никакой, а след. Пока ничего другого нет - и этот сойдет.

- Точно! Придем к этому Алчедару и спросим! - кулак Исина грохнул по столу. - Пусть попробует отказать князю Киевскому!

- Князь Киевский нынче в большом отдалении пребывает. По другую сторону волшебства, - напомнил Избор и поежился, вспомнив лиловый кисель. -Так что... Только на себя нам надеяться надо.

- Так в первый раз что ли? Добром не отдаст - силой возьмем.

Никто хазарину не возразил. Понятно, что все так и будет.

- Бывал я там, - задумчиво сказал Гаврила. - Хорошее место. Для того кто внутри, конечно. А ежели кто воевать придет... Стены... Рвы... Да втроем... Может статься, что наших трех мечей для такого дела может и не хватить...

Киевлянин тряхнул головой, вовсе прощаясь с надеждой отвоевать замок.

- А как-то по-другому? Ну, выкупить, что ли...- предложил Избор. Денег не было, конечно, но ведь деньги украсть куда как проще, нежели замок захватить.

- По-другому это и называется - своровать, - объяснил Исин, - Деньги- то нам кто даст? Деньги тоже где-то красть придется, так уж проще сразу нужной вещью озаботиться.

Никто ему не возразил, и всем стало ясно, что другого пути нет - ищи не ищи...

- Ну, хорошо... В городище-то мы войдем. А вот в сам замок, к князю. Не думаю что любого туда пускают... До ворот-то дойдем. А вот дальше что? В сокровищницу нас добром никто не пустит... А там, поди стена...

Он замолчал, представив преграду.

- Тут через стену надо... -донеслось из-под стола.

- Так ведь не на всякую и влезешь, - ответил Гаврила, не успев даже сообразить, кому отвечает.

- На твоем бы месте я сказал бы: не всякий забор лбом прошибешь.

Забытый под лавкой мужичок выполз из-под стола и принялся горящими глазами выглядывать кружку. На помятом лице читалась страдальческая похмельная мука. Не говоря ни слова, Гаврила протянул ему свою. Тот двумя руками потянул её к себе, расплескивая пену. Присосался, словно в кружке ему доброты налили и, вытерев около рта, вполне умиротворенно сказал:

- Дураки вы все... Дела не знаете.

Изборовы кулаки сами собой сжались, только куда бить похмельного-то?

- А ты знаешь...

Избор почему-то позавидовал его уверенности.

- Знаю... Скажи-ка ты, умный, да здоровый, любой забор на чем стоит?

- На земле.

- Значит, подкопать можно.

- А на скале если?

- Точно..- подоспел Гаврила. - На скале и к тому же небывалой высоты стена...

- Ну, если забор вообще под небеса... - задумчиво протянул Егоша. - И скала...

Видно было, что хоть хмель его забрал всерьез, а дело свое он размел крепко.

- Для таких случаев другая уловка есть...

Он пошевелил бровями, но так вот попросту делиться тайной не стал. Грязноватый палец показал, куда и что надо наливать. В кружках булькнуло. Гаврила и своих не обделил.

Егоша икнул и поманил их пальцем к себе поближе. Головы вокруг него сомкнулись, отгородив тайну от мира.

- Для этого ученая птица нужна и заморский зверь облезьян о четырех руках! Я таких людей знаю... Учат доброму делу...

Язык у него уже заплетался.

- Дорого, конечно, но что поделаешь, если нужда...

Голова его упала на грудь, а потом все вместе - под стол.

Оттуда неразборчиво донеслось.

- Не живут они в нашей стуже... Я бы и сам... Надо очень... Только....

Несколько мгновений они слушали, не скажет ли еще чего-нибудь мудрого этот странный человек, но только всхрапнул и засопел в две дырки.

- Ну и ладно, - Гаврила положил ладонь на стол, ставя точку в рассуждениях.- Пойдем к этому Алчедару.

Ладонь богатыря сжалась в кулак, пальцы зашевелились, словно хватались за что-то.

- Поинтересуемся...

- Ну и если какие богатыри по дороге попадутся, то тоже брезговать не будем.... -добавил Избор. - А то кто знает что там и как...

К Алчедару пошли короткой дорогой.

Гаврила обещал провести - хаживал уже. Лошадей покупать не стали, потому как знали, что на Руси самая короткая дорога она же самая кривая, самая кочевряжистая и самая неудобная... Так и вышло. Идти пришлось напрямик, через лес, переправляться через лесные речки по перекинутым бревнам, а то и вплавь - какие уж тут лошади.

За пять дней они прошли большую часть пути. Ночевали, где придется и как получится, разок даже пришлось на какой-то кочке в болоте ночь пересиживать, от болотников отругиваясь, но ничего, преодолели.

Болото кончилось и на пятый день, к полудню они вышли в светлый лес. Деревца тут стояли одно к одному, солнечный свет потоком обрушивался с неба, обтекая белые стволы берез и янтарные ветки сосен. По такой красоте они шли до тех пор, пока не уткнулись в здоровенную, с хороший дом, гранитную каменюку.

Откуда в этом светлом чистом лесу, где ни камней больших, ни коряг не водилось, взялась эта глыбища, и кто в ней дыру проделал, не сказал бы никто.

Ветер? Возможно. Вода? Не исключено. Люди? Вполне вероятно.

В её тени странники посидели, собираясь с силами. Солнце еще стояло высоко и теплилась у них надежда дойти до вечера до того места, где можно будет поесть и выспаться на мягком.

- Ладно... Хватит рассиживаться. Пошли.

Подавая пример Избор со вздохом поднялся. Вставать не хотелось, но если воевода примера не подаст, кто ж его уважать станет? Прихрамывая, он обошел камень, выбрался на облитую солнцем поляну. Товарищей он не видел. Конечно, посидеть на травке да в теньке - удовольствие. Это не по жаре сквозь лес тащиться, где паутинные лохмотья, труха, льнущая к разгоряченным лицам. Только сиди- не сиди, а идти все одно надо. Стоя в зарослях ежевики воевода крикнул:

- Давай, давай. Шевелись.

- Да сейчас, сейчас... - отозвался ворчливо Гаврила, - Дай хоть мешок собрать...

Масленников задержался, увязывая котомку и бурча что-то неразборчиво, а Исин, вертя головой по неизбывному своему хазарскому любопытству и лени, не стал ничего обходить и пошел прямиком сквозь камень, залитый прохладной летней тенью. Видя, как хазарин входит в тень, Избор повернулся, зашагал дальше, но невнятное восклицание заставило его обернуться.

Много чего удивительного Избор в своей жизни повидал, но такого... Только что вот и двух мгновений не прошло один был хазарин, а тут прямо на глазах, можно сказать, пару шагов только сделал и на тебе - раздвоился.

Исин и сам, похоже, не осознал что случилось. Избор смотрел как друг против друга, ухватившись одинаковыми движениями за рукояти мечей, стояло два Исина, и глаза что у одного, что у второго становились всё круглее и круглее. Именно два. Не просто один похожий на другого, а именно что два одинаковых хазарина. Волос в волос, голос в голос...

Последнее колдовство, которое он своими глазами видел, оказалось большой гадостью, так что и от этого колдовства Масленников тоже ничего хорошего не ждал. Наверняка ведь колдовские штучки... Кровь побежала по жилам, меч сам собой прыгнул в руку.

- Ого! - сказал Гаврила, вертя головой по сторонам. - Ничего себе. Откуда второй? В кустах сидел?

Если б кто знал "откуда" непременно ответил бы, но на залитой солнечным светом полянке знатоков не нашлось. Вытаращив глаза, все смотрели на явленное Богами чудо. Первым оторопь сбросил Избор.

- Исин!

- А - откликнулись оба, так и не отведя друг от друга колючих взглядов.