Интересно проследить, как на протяжении минувших двух веков историки использовали этот источник, ответы на какие вопросы они рассчитывали из него извлечь. Исследователи ищут в источниках сведения по вопросам, интересующим их собственное поколение. На протяжении большей части XIX века интерес был сосредоточен на политическом и конституционном развитии, и поэтому в тексте Л. Хатчинсон искали сведений и характеристик, касающихся этих вопросов. Позднее (последняя четверть XIX – первая половина XX века), когда внимание сместилось в сторону проблем социально-экономической истории, в ее сочинении обнаружили рассуждения о взаимосвязи между экономической жизнью и политическими процессами (так называемая теория «баланса собственности» Д. Гаррингтона[41]).
Примерно в 80-х годах XX века сложилось и продолжает развиваться по сей день много новых направлений в истории, тесно связанных с изучением частной жизни, бытовой культуры, – и вновь сочинение миссис Хатчинсон предложило интересующимся массу любопытных сведений. Характерной чертой этой и других работ Л. Хатчинсон является то, что всё написанное ею сама автор не предназначала для печати – она писала для себя или для своих близких.
Люси Хатчинсон принадлежала к тому поколению, которое формировалось в ходе революционных событий середины XVII века, пропустив через себя «электрический разряд» эмоционально и интеллектуально насыщенной атмосферы тех лет. Ее «Мемуары» начинаются с обращения к детям и написаны так, чтобы внушить предполагаемым читателям определенную точку зрения на описываемые события и вовлеченных в них людей.
Основному тексту «Мемуаров» по смыслу предшествует небольшой текст, условно названный «Жизнь миссис Люси Хатчинсон, написанная ей самой. Фрагмент», в котором автор рассказывает о своей семье и раннем периоде своей жизни. «Фрагмент» отделен от основного текста «Мемуаров» тем, что автор в нем ведет повествование от первого лица.
«Фрагмент» открывает пространное обращение к Господу, в котором автор благодарит Бога за то, что он подарил ей жизнь, за то, что она родилась в Англии, за то, что она появилась на свет в период распространения протестантизма, за то, что ее семья принадлежала к числу самых достойных и благородных. Метафоричность, патетичность, витиеватая многословность, свойственная стилю барокко, отчетливо проявляется в тех частях сочинения Л. Хатчинсон, которые можно условно назвать историко-философскими отступлениями, постоянно прерывающими нить повествования.
Для миссис Хатчинсон история «малая» (семья, родители) тесно переплетается с «большой» историей, включающей общеанглийские и даже общеевропейские проблемы (роль и распространение протестантизма). Задуманное как сугубо личные воспоминания сочинение отличается масштабностью восприятия действительности. Люси Хатчинсон остро чувствовала себя частицей огромного мира и хотела понять, как явления этого «большого мира» влияют на ее собственную судьбу. Она свободно ориентируется в событиях английской истории, как недавних, так и древних.
В ее авторской позиции была новизна, отличавшая ее от средневековых хронистов, которые начинали любую историю с сотворения мира, и от современных ей авторов автобиографий, которые ограничивались узким миром своей семьи, своей местности. Л. Хатчинсон не обращается к «допотопным» временам, но и не замыкается на жизни своей округи. О ее подходе можно сказать, что она пыталась воссоздать английскую историю для понимания своего времени. Ее собственная судьба оказалась вписанной в современную ей ситуацию. Прерывая рассказ о своей семье, она вновь и вновь повторяет слова благодарности Богу за то, что родилась в Англии в первой четверти XVII века: «…не только место, но и время моего прихода в мир свидетельствуют о благосклонности ко мне».[42] Она убеждена, что ее родной остров является средоточием всех земных благ и людских добродетелей, какие только могут существовать в природе. Плодородие земли, доблесть, трудолюбие, мастерство людей, ее населяющих, наилучшая форма организации управления государством – всё сосредоточилось здесь.
Многочисленные завоевания, пережитые населением острова, не особенно привлекают ее внимание, их влияние не представляется ей существенным: по ее мнению, римляне пришли и ушли, а остальные, включая норманнов, слились с местным населением, стали частью английской нации. В отличие от современных ей авторов, видевших главное содержание английской истории вплоть до гражданских войн середины XVII века в нормандском завоевании и вызванном им многовековом противоборстве между завоевателями и завоеванными, леди Люси считала, ссылаясь на пример родительской семьи, что «норманны и саксы становились одним народом».[43]
Принимая теорию «баланса собственности», она отметила произошедшие за предшествующее столетие изменения в составе тех, кто владел землей, и связала эти перемены с идейно-религиозным противостоянием в стране. Вместе с тем она исходила из положения, присутствующего в большинстве политических сочинений того времени, о древности «смешанного» правления в Англии, признавая фактическое разделение властей между королем (Короной) и двумя палатами парламента, представляющими «благородных» (палата лордов) и «народ» (палата общин). О государственном устройстве своей страны Л. Хатчинсон писала восторженно, отмечая «лучшие законы и счастливейший порядок управления», которые обеспечивались совмещением смешанной монархии, аристократии и демократии, при наличии ограничений, позволяющих избежать вреда, который может причинить каждая из этих форм, – тирании, раздора, беспорядка. Она не ограничилась характеристикой конституционных институтов, но указала на состояние хозяйственной жизни страны, подчеркнув процветание сельского хозяйства и успехи ремесел, особенно кораблестроения.
С особым воодушевлением писала она о роли христианской религии в судьбе Англии. По ее словам, обитатели острова одними из первых стали христианами, а Генрих VIII первым из правителей освободил своих подданных от «антихристова ига» папского Рима. Это обстоятельство позволяет миссис Хатчинсон порадоваться за себя и своих соотечественников и выразить сострадание тем христианским народам, которые томятся под гнетом турок и других тиранов.
Себя автор рассматривала как часть семьи, некоего малого микрокосмоса, и сообщила лишь самые необходимые с точки зрения задуманного ею сведения. Причем и в этой части она больше рассказывает о происхождении и судьбах родителей, о братьях отца и тому подобном. Люси Эпсли (такова была ее девичья фамилия) родилась 29 января 1620 года. Ее отец Аллан Эпсли был младшим из семи сыновей почтенного джентльмена из Сассекса, обладавшего годовым доходом около 800 фунтов стерлингов. После смерти отца он вынужден был прервать учение и начать самостоятельную жизнь. Его военно-придворная карьера под началом графа Эссекса была довольно успешной, но личная жизнь долго не складывалась: дважды он был женат на вдовах и дважды оставался вдовцом. Имея двух детей от второго брака, он женился в третий раз на молоденькой девушке Люси, близкой родственнице почтенного семейства Сент Джон.
Детство и девичество своей матери Л. Хатчинсон обрисовывает мрачновато-выразительными штрихами: раннее сиротство, положение бедной родственницы… Оставшись круглой сиротой с пятилетнего возраста, Люси Сент Джон долго жила у родственников, терпя обиды и унижения. Важным моментом в ее судьбе дочь считает пребывание на острове Джерси, где священник-гугенот не только обучил ее французскому языку, но и приобщил к кальвинизму. Возвращение на место постоянного проживания, в дом одного из родственников, подготовило для Люси новый удар – джентльмен, которого она считала претендентом на руку и сердце, женился, пока она была в отъезде. В этой ситуации возможность выйти замуж за почтенного сорокавосьмилетнего вдовца представлялась шестнадцатилетней бесприданнице наилучшим выходом – у нее появился свой дом, материальный достаток и достаточно высокий общественный статус.
