Мужчина натужно с хрипом в горле закашлял и полез в карман за сигаретами.

- Ступайте, милуйтесь, пока тяга друг к другу не пропала, а я сам помогу Гиле накрыть стол к ужину.

Вера вытащила из машины всё привезённое с собой на выходные, определила свои вещи в выделенную ей в доме комнату и, поставив на зарядку новые телефонные аппараты, пошла вслед за Галем под его любимый навес в дальний конец обширного участка, занятого под пардес.

Точно так же, как, утром накануне Гиля, она уселась в шезлонг рядом с коляской Галя и уронила голову к нему на плечо:

- Галюш, как я по тебе соскучилась, когда уже, наконец, наступит время, чтобы мы могли с тобой каждый вечер проводить вместе...

- Скоро, моя хорошая, ты же понимаешь, что наша квартира в Ришоне мне сейчас никак не подходит по профилю, поэтому надо её срочно продавать, а покупать что-нибудь на земле или в доме с лифтом.

- Ну, и что, когда что-нибудь сдвинется с мёртвой точки?

- На следующей неделе, моя хорошая, дадим маклерам распоряжение искать нам подходящих покупателей.

Вера двумя руками обняла Галя за шею и своими губами отыскала его приоткрытые для поцелуя губы.

Они надолго слились в горячем поцелуе, шаловливо переплетаясь сладкими языками.

Вера почувствовала, как рука парня приподняла кофточку и проникла под бюстгальтер и жадно стала сжимать, гладить и щекотать грудь иногда причиняя ей лёгкую боль, а затем, приподняла тяжёлую пышную вазу, и стала нежно пощипывать сосок.

Вера застонала.

- Галюш, я больше не могу, находясь рядом с тобой сдерживать себя, как ты смотришь на то, чтобы сегодня ночью я тихонько прокралась в твою комнату?

- А зачем красться, просто оставайся в моей спальне, у нас же через два месяца свадьба.

Веруш, у меня ведь родители не датишные (верующие), а вполне современные люди.

- Нет, мой миленький, я стесняюсь, особенно, твоего отца, давай нашу близость пока оставим втайне.

- Ладно, но давай устроим близость, чтобы было, что скрывать.

Верина рука легла на пах парня на рвущийся из джинсов жезл и нежно погладила восставшую от неуемного желания плоть.

- Веруш, прекрати, а то сейчас со мной случится конфуз, как у пятнадцатилетнего юноши.

- Не случится.

И Вера уверенно распустила молнию замка на джинсах, тут же склоняясь лицом к освобождённому из плена дрожащему от нетерпения члену парня.

Всё может быть...

И в дымке миражей

Твой силуэт привидится мне зримо,

Туман качнётся, тело в неглиже

Идёт в твои объятья торопливо.

Всё может быть... -

Прочту в колодцах глаз,

Желания безумное влеченье,

А зеркала пускай глядят на нас,

Смущаясь от любовного теченья.

Всё может быть... -

Растают миражи,

Оставив лишь медовость послевкусия...

В тумане грёз сумела так прожить,

Что настоящее не внемлю с грустью.

Эти строки Вера написала после того, как она вернулась из комнаты Галя, где они тайком, истосковавшись по плотским утехам, предавались любви и сексу.

Девушка сделала всё от неё зависящее, чтобы любимый парень не чувствовал себя ущербным и в принципе, ей это наверняка почти удалось.

Она сама даже не заметила, как быстро приспособилась к малоподвижности Галя, компенсируя многие неудобные моменты своим жадным до любви телом.

Не успела Вера ещё проснуться, как вновь склонилась над чистым листом тетради, по которому скоро побежали слова, сплетаясь рифмами в цельное стихотворение:

Растреплю твои хмельные кудри.

В них лицом зароюсь, вызвав смех.

От безумств очнёмся утром мудрым.

С вечера пьянея от утех.

Брызгами взметнётся ночь шальная.

Две души звенят одной струной.

Необузданность любви познаем,

Спрятавшись от суеты земной.

Утро нам споёт на смятом ложе,

Словно в чистом поле на цветах.

Солнца луч дразнясь, бежит по коже,

Замерев улыбкой на устах.

Напевала ночь любви мотивы.

Заплетала в косы ленты слов.

Страсть волной плескалась шаловливой,

Размывая кромку берегов.

На завтра, после приезда Веры в мошав, ранним субботним утром Галь с книгой в руках устроился в своей коляске на летней веранде, находящейся на заднем дворе, где обычно проходили трапезы в тёплое время года и стал поджидать, когда освободится его девушка.

Вера быстро помогла Гиле накрыть на стол для завтрака и уселась рядом с парнем.

За едой старый полицейский нарушил сонную атмосферу идеальной семейной обстановки, с лукавой улыбкой уставившись на молодых:

- Друзья, хорошо сегодня смотритесь - отдохнувшими и счастливыми, а мне вот ночью что-то плохо спалось, несколько раз курить выходил на улицу...

Галь прервал отца:

- Не надо папа, ехидничать, мы с Верой достаточно взрослые люди и, к тому же, скоро станем мужем и женой.

Да, ещё хочу вам сообщить, что в ближайшее время постараюсь продать свою квартиру в Ришоне и купить нам подходящее жильё где-нибудь в центре.

Гиля сокрушённо посмотрела на мужа.

- Абрамке, твоим языком можно ржавчину снимать.

Что, смолчать нельзя было?

Мужчина расхохотался.

- Эй, вы чего на меня налетели, я уже давно ждал этого момента, когда мой младший сын в любовных делах проявит себя во всей красе.

Вера быстро собрала грязную посуду и понесла на кухню, чтобы скрыть краску, обильно прихлынувшую к лицу.

Девушка складывала в посудомоечную машину чашки, тарелки и мысленно сокрушалась:

- Ну, почему, почему эти израильтяне такие пошлые?!

Почему для них шутки на всё, что находится ниже пояса, самые смешные и популярней их нет, даже Гилю они не особо коробят?!

Как теперь смотреть в глаза матери жениха, которая, безусловно, тоже слышала, громко звучащие в ночи их с Галем томные любовные стоны и крики?!

На Абрама ей было наплевать, он скоро дождётся, и она скажет ему в ответ парочку ласковых, пусть не думает, что она дурочка бессловесная.

А в принципе она сама виновата, воспринимает всё так остро, как будто нельзя было просто легко отшутиться.

Наташка, та бы спокойно в одну минуту поставила Абрама на место, да так, чтобы он ещё долго её вспоминал.

Успокоившись, Вера вышла на улицу, держа в руках, их новенькие с Галем мобильные телефоны.

Молодые люди тут же продемонстрировали свои игрушки Абраму с Гилей.

Старый полицейский покрутил аппарат в руках:

- Наподобие наших раций и радиотелефонов, которыми мы пользовались на службе, но насколько меньше и легче, вот наука прёт вперёд, может и тебе сын вместо ног какие-нибудь колёса поставят, что будет за тобой не угнаться.