- Кстати, о положительных эмоциях, мама звонила, приглашала нас к себе, провести вместе ближайшие выходные.

Вера захлопала в ладоши.

- А все съезжаются?

- Не знаю, приедут ли все, но точно знаю, что пригласили всех.

- Если честно, мы с тобой большие свиньи, уже больше месяца не наведывались в мошав, а ты ведь знаешь, как я люблю твою маму.

- Ага, ещё скажи, что и моего отца!

- Зря ты иронизируешь, я к нему отношусь нормально, это он постоянно меня поддевает и цепляется ко всяким мелочам!

- Глупенькая, это ведь любя, я же вижу с каким восхищением он смотрит на тебя, даже иногда слегка ревную.

Вера вслед за Галем рассмеялась.

- Ой, Галюш, совсем забыла тебе рассказать, вчера разговаривала по телефону с Олегом и его женой - поздравляла их с Новым годом...

- Как они поживают, что у них нового?

- Не знаю, мы не успели обсудить с ними их семейные дела, ограничились только поздравлениями, но я тебе не об этом хотела поведать.

Вера забрала у мужа пустую чашку и тарелку из-под бутерброда.

- К большой моей радости, Олег пригласил меня вечером тринадцатого января, посетить одну известную русскоговорящую поэтессу, которая живёт здесь не далеко, в Тель-Авиве.

Галь молчал, никак не реагируя на её слова.

- Так, вот, они в этот день целой группой поэтов приезжают из Ашкелона посетить её салон, и Олег хочет, чтобы я тоже приняла участие в их встрече.

Вот, я и ставлю тебя в известность, что в этот вечер буду занята.

Галь продолжал хранить молчание.

- Ну, чего ты молчишь, вижу, что тебе это не нравится, но я же не иду на свидание к чужому мужчине или в сомнительную компанию, ты ведь знаешь, что для меня значит поэзия и, как я страдаю отсутствием общения с коллегами по перу?

- Веруш, на какое число у тебя назначено УЗИ, я что-то выпустил дату из виду?

Вера поняла, её муж крайне недоволен последним её заявлением, не хочет он, чтобы она уходила по вечерам без него в чуждые для его восприятия компании, но решил всё же смириться, но даёт понять, что для него это только временное отступление.

- Пятнадцатого мы узнаем пол нашего ребёночка, уже через две недели.

Скажи на этот раз с полной ответственностью - кого ты больше хочешь, мальчика или девочку?

- Тебя, моя красавица, и при том, не откладывая дело в долгий ящик.

- Нет, хитрец, отвечай по существу или я до родов оставлю тебя сексуально голодным.

- О, Веруш, это уже шантаж и провокация, но ладно, я смирюсь, и поддамся на твои угрозы - мне всё равно, кто будет первым, я хочу несколько детей, а, чтобы не было споров, давай двойню - сразу мальчика и девочку.

Вера шутливо зажала мужу рот.

- Нет, мой хороший, я тебе не курица-несушка, хватит нам одного ребёночка, с ним вон какая морока, хоть бы удачно доходить до срока.

Галь высвободил рот.

- Веруш, ну, согласись хотя бы в будущем на двоих...

Вера вновь рассмеялась.

- А не будешь хмуриться, когда я заговорю о поэзии и о встречах с людьми, с которыми меня связывают общие интересы?

- Знаешь жена, ты сегодня только, то и делаешь, как шантажируешь и провоцируешь мужа, но я тебе прощаю все твои изощрения и только замечу - могла бы хоть для вида и меня позвать с собой, ведь мои друзья, коллеги и родственники стали и твоими приятелями, а я у тебя, как инородное тело, видимо стесняешься...

- Дурачок! Какой ты у меня дурачок!

Слёзы брызнули из глаз Веры.

- Никогда, слышишь, никогда, не говори таких вещей, просто мои родственники не очень хорошо относятся ко мне самой и поэтому эту нелюбовь легко перенесли заодно и на тебя.

Среди студентов нашего университета у меня нет настоящих друзей, и я с ними никуда не отлучаюсь, потому что все эти годы была рядом с тобой, прости, что напоминаю.

А, что касается моего предстоящего визита на встречу поэтов, то я просто хочу пощадить твоё время, терпение и душу, понимая, насколько тебе там будет не интересно среди стопроцентного общения на русском языке.

Какой ты у меня глупенький, скажешь тоже, стесняюсь, чтобы ты знал, хозяйка этого салона, как и ты, находится в инвалидной коляске, и Олег сказал, что она ещё привязана к диализу.

От отпора Веры Галь оторопел и даже сразу не нашёл слов, что ей ответить.

Долго смотрел серьёзным взглядом на вытирающую ладонями слёзы жену, а затем, протянул в её сторону руку и она, не противясь, подошла к нему.

Он с улыбкой потянул к себе на колени Веру и губами начал снимать слёзы с её ресничек и щёк.

- Веруш, ты даже представить не можешь, как я тебя люблю!

Вера всхлипнула.

- И хочешь поцеловать меня даже после того, как я ела чеснок?

- И не только один раз, и не только в губы...

Загадай желание...

Только не в серьёз.

Разочарование -

Не причина слёз.

Что б надежды тайные,

Радость с юных лиц

Не сменить печальною

Россыпью с ресниц.

Загадай желание...

Улыбнись, пустяк.

Сбудется желанное,

Значит надо так.

Неудачи облачком

Проплывут пускай...

По теченью лодочку

К счастью запускай...

Утром тринадцатого января машина Галя затормозила на стоянке, прилегающей к невзрачному зданию на старой улице Тель-Авива.

Привычным уже движением он распахнул дверь автомобиля, опустил кнопкой на панели подъёмники съехал на своей коляске, служившей ему также водительским сиденьем, на площадку парковки.

Уложив кейс на колени, проверил в карманах ключи, документы и прочую мелочь, нажав на брелоке соответствующую кнопочку, затворил дверь машины и покатил к подъезду ведомства, ставшим ему с недавних пор любимым местом работы.

Миновав охрану, перекинувшись с молодым сотрудником несколькими ничего не значащими словами, на лифте поднялся на четвёртый последний этаж и поздоровался с симпатичной секретаршей, уже несколько дней работающей в его приёмной.

Он обменялся с девушкой доброжелательными улыбками, и, заехав в свой кабинет, занял привычное место за громоздким столом, на котором стояли телефонный аппарат, пресс-папье и в аккуратной рамочке фотография жены.

Сбоку на специально оборудованном столике находился компьютер, и парень уверенным движением нажал кнопку, оживив своего верного помощника.