– А сейчас, Тим, ты не чувствуешь себя ущербным? – спросил я его.
– Отвянь! – ответил он.
– Интересно. Если против криворылых пожирателей выставить сотню-другую этих охотников, они разбегутся?
– Ага. Как же! Они, мне помнится, не разбежались даже при виде гигантских ящеров. – Возразил Тим. – Схарчили всех за милую душу. Вот если бы их обучить, как положено… – мечтательно сказал он. – Но на это уйдут годы! У них же мир древний, сам погляди! Копья, луки, мечи…
– Это верно. Нужно попробовать уломать командора, чтобы он дал добро на вербовку, хотя бы, сотни местных жителей. Они нам не помешают. А то, что мозг у них древний – не беда, прокачаем в мозгоправке и получим полный апгрейд.
– Уломать?! – Тим посмотрел на меня с нескрываемой иронией. – Да этот хрыч пеной изошёлся, прежде, чем дать добро на маленькую экскурсию, а ты говоришь о вербовке! А если вон тот самый здоровый, – Тим выбрал из всей оравы самого высокого и крепкого охотника, показывая его нам на обзорнике, – мой прапрапрапрапрапрадед? Вот помрёт он ненароком в неравной битве с ордой и, считай, я никогда не появлюсь на свет!
– С чего бы вдруг это твой прапрапрапрапрадед? – усмехнулся я.
– Ну, – Тим на секунду замялся, – он – здоровый и я – здоровый. – Ответил он простодушно.
– Ха! – звонко выдохнула Яра, высказывая своё мнение по поводу его заявления.
Тим резко обернулся, уставившись на неё сверлящим взглядом. Яра сделала вид, что вовсе не замечает его протеста. Я отвернулся, чтобы скрыть улыбку, невольно наползающую на губы всякий раз, когда эти два милых голубка начинали спорить друг с другом.
Возле деревянного городища, к этому времени, произошли резкие перемены. Женщины и дети исчезли, спрятавшись в жилищах, а мужчины, бросив добычу на землю, которую до этого несли бережно, рассредоточились по поляне. Всё замерло. В лесу воцарилась гробовая тишина. Затихло беспрестанное щебетание птиц и выкрики голодных падальщиков, прибывших за охотниками по кровавому следу на земле, и теперь бродящих неподалёку от лагеря в ожидании тех частей добычи, которыми побрезгуют добытчики. Неожиданно на вершину древа-жилища приземлились около дюжины донельзя зубастых и очень страшных на вид созданий, разворачивая с громким хлопком громадные антрацитово-синие перепончатые крылья. Несколько ожесточённых взмахов, чтобы остановить стремительное падение и вот они уже, скаля длинные клыки, жадно принюхиваются к воздуху, напоенным первым ароматом смерти. Шестиметровые предвестники кровавого пиршества не побрезговали связаться с мелкотой. Скорость, с которой они рухнули сверху, говорила о том, что твари сильно оголодали и скорее всего очень злые. Шустрые животные дикого леса попрятались в своих норах, чтобы не стать добычей обозлённой стаи. А вот люди так быстро спрятаться не могли. Вожак летающих хищников, роняя обильную слюну, прыгнул вниз первым. В холке эта хреновина была выше любого из охотников. Судя по глубоким шрамам на теле, оставленным явно чем-то рукотворным, эта гадина за всю свою жизнь не раз встречалась с человеком, знала, что можно от него ожидать, и от этого становилась ещё более опасной, если проигнорировала громко орущее внутри себя чувство самосохранения. Голод заставляет разумных делать и более безумные поступки, что уж говорить о безмозглой животине?
Тварь стояла на четырёх лапах, нервно отбивая такт длинным хвостом и громко фыркая через носовые отверстия крепкого клюва. Мощные задние лапы выпустили когти, впившиеся глубоко в землю. Передние тонкие и жилистые, с огромными серпами-когтями слегка приподнялись над землёй. Тварь напряглась, явно собираясь совершить что-то очень нехорошее. У неё была такая же клювообразная голова, как у виденного нами недавно дракона, с глазами на боковых сторонах черепа. Она по-куриному смотрела то одним боком, то другим. На голове плавно вихлялись длинные то ли перья, то ли ещё какие отростки, повторяя движения головы, плавно опускаясь на тело, когда тварь замирала. Вожак раскрыл пасть, издав пронзительный крик, от которого у нас заложило уши. Автоматика капсулы приглушила входящие звуки до минимума, но даже с применением звукового фильтра казалось, будто в голове застрял взбесившийся сверчок, готовый прогрызть кости черепа. Пока мы приходили в себя, ситуация на поляне кардинальным образом изменилась. По сигналу своего вожака твари одновременно соскочили с дерева и бросились в атаку. Охотники отреагировали стремительно. Я разглядел три тела, пронзённых стрелами, замерших навсегда в нелепых позах на вершине ствола.
Ничего себе реакция!
Но тварей оставалось ещё много и без трёх сородичей. Завязалась кровавая схватка, где ценою была жизнь. Стая набросилась на небольшой отряд. Охотники рассредоточились по поляне, поэтому хищникам не удалось ударить единым тараном, им пришлось распылить свои силы. В результате столь нехитрого действия, проведённого людьми, ещё пара чудовищ лишилась жизни, напоровшись на длинные копья, выставленные вперёд. Это была последняя линия обороны перед началом рукопашной схватки. Остальные копья были разнесены в щепки хлёсткими ударами серповидных когтей. Двое охотников, укрываясь за стволами деревьев, продолжали выцеливать нападающих, посылая друг за другом длинные стрелы, стремясь уничтожить крайних наседавших монстров. Ещё два хищника расстались с жизнью. Осталось пятеро. Нет, уже четверо. Потому что охотники, вооружённые мечами, времени даром не теряли. Насев на одну из тварин, они общими усилиями завалили гадину, порубив её на части. Группа разделилась на два крыла, где каждому достался свой враг, опасный и страшный в своём желании убийства. Вдруг один из воинов упал, споткнувшись об узловатое корневище, так не вовремя оказавшееся под ногами. Это оказался вождь. Вожак стаи тут же навис над ним, занеся для удара когтистую лапу. Между тем следующая тварь свалилась бездыханным трупом, став жертвою лучников. Корпус бота неожиданно содрогнулся и я было подумал, что на нас наткнулась одна из летающих бестий. Спарка плазменных турелей харкнула огненным штормом. Тварь, собравшуюся прибить вождя, отбросило назад, превратив в прожжённую насквозь в нескольких местах головешку. Оставшиеся твари, почуяв неладное, растеряли весь боевой пыл. Они попытались скрыться, синхронно подпрыгнув вверх. Расправили мощные крылья, но следующая очередь плазменного огня настигла хищников. Одна рухнула на землю обгоревшей грудой мяса. А другую добили лучники. На поляне вновь стало тихо. Охотники заозирались по сторонам в поисках так вовремя подоспевшей помощи. Лучники, изготовившись к стрельбе, медленно водили луками, прислушиваясь к каждому шороху. Вождь поднялся с земли, махнул рукой насторожившимся лучникам и что-то громко гаркнул, после чего те опустили луки.
– Кто стрелял?! – Зло зашипел я. Я был готов задушить собственными руками человека, посмевшего нарушить приказ. Из-за пилотского кресла показалась виноватая физиономия Тима. – А если бы ты всех угробил?! – набросился я на него. – Ты хоть думаешь, что творишь, Тим? Мы должны были оставаться для них невидимками! – я замолчал, борясь с нарастающей яростью. – Чёрт! Теперь эту хрень расхлёбывать…
– Но, Макс! – сказал Тим оправдывающимся тоном. – Эта гадина хотела кокнуть их вождя! Я бы то же самое сделал, будь на его месте ты! Мы же не можем безучастно наблюдать за тем, как столь славные мужи лишаются руководителя? Я всех спас от многих проблем. Подумай сам. Если бы его растерзали, сколько бы горя было?! – он начал демонстративно загибать пальцы. – Выборы – это раз. Споры – это два. Обязательная резня – это три. Пока они решат, кто из них лучше и достойней, одна половина разбежится, а другая поляжет от поножовщины. Ты видел, как лихо они работают своими мечами. Почти как я! – Яра хотела сказать своему возлюбленному что-нибудь едкое, но на этот раз отказалась, встретившись с ним взглядом. – Зато теперь всё шито-крыто. Все живые и довольные. – Он уселся на место с чувством исполненного долга.
Желание помочь ближнему в трудной ситуации, особенно хорошему, всегда было отличительной чертой Тима. Разве можно было злиться на него за то, что он действовал на инстинктах? Но что сделано, то сделано. А в это время охотники уверенно начали тыкать пальцами в нашем направлении, хотя мы не были для них заметны. Вождь подошёл к подстреленным Тимом летающим тварям и отрубил серповидные когти. То же самое проделали охотники с подбитыми ими тварями.
