— Живее, Аллен, я еще пожрать сегодня собираюсь, — Арти отвешивает неслабый пинок, и Мартин, заваливаясь вперед, упирается ладонями в асфальт. Всхлип, дрожание чужого тела, и Дик не отрываясь наблюдает за этим. Каково ему? Ведь он недавно готов был заплатить, чтобы это самое тело потрогать.

Ползёт, тяжело дыша, наверняка полностью осознавая свое унижение, Мартин ползёт к Дику, а когда доползает — целует чёрную кожу обуви.

Друзья Дика смеются, начинают улюлюкать, бесноваться, а Арти успевает еще вытащить телефон и начать снимать чужое падение.

— Не только целуй, но и вылизывай! — Кенни хохочет и ставит ногу Мартину на поясницу. — Прогибайся-прогибайся!

Понимаю, что не могу смотреть, как Мартин касается языком с самого боку, почти подошву лижет. Но и отвернуться выше моих сил.

— Больше энтузиазма, — подбадривает Арти, — как-никак, а видео пойдет в коллекцию, — и он подходит ближе, чтобы заснять всё в лучшем виде.

Пит всё это время едва не сгибается от смеха, даже слезы утирает в уголках глаз, а Дик просто наблюдает за Мартином и не собирается ничего останавливать. О чем он думает? Считает ли он, это месть за то, что Мартин тогда отказал?

Дик поднимает взгляд на меня и ухмыляется. Возможно, пока я преподаю урок Мартину, Дик преподает урок мне? Оттого и ухмыляется… и ему не противно?

— Пожалуйста! — орет Мартин и прижимается лбом к чужим ногам. — Пожалуйста… — всхлип с надрывом, — я больше ничего не буду говорить…

— Конечно, не будешь, — Дик наклоняется и почти ласково проводит по волосам жертвы правды и языка, прежде чем схватить и оттянуть, чтобы голова этой самый жертвы задралась. — Ничего не будешь.

А после этих слов следует плевок в лицо. И я бы предпочел, чтобы плюнул Мартин в лицо наглого Дика, но всё наоборот. И вообще плевки — это прерогатива Пита, но на то они и друзья… ублюдки.

Разворачиваюсь и спешу убраться подальше от места действия. Проскальзывает лихая мысль, что нужно их сдать учителю, первому попавшемуся, но мысль слишком уж лихая, чтобы задержаться и реализоваться.

«Я останусь дома. Голова болит. Завтра приду» — отправляю Джеффу и вырубаю телефон.

*

— Мартин в первый раз отсутствует, — Джефф опять всё подмечает. — Он, конечно, задохлик тот еще, но он никогда не пропускал занятия, даже болея приходил, чтобы всех заразить.

Перед глазами встает лицо Мартина, плачущего Мартина, чьи очки падают на асфальт и чудом остаются целыми. Вот Пит кричит «крысёныш», а Кенни вцепляется в его сальные волосы, как цепная собака вцепляется пастью в человеческую руку. Но нет ничего хуже второй раз по памяти увидеть, как язык касается школьной туфли, у самого края, который уже считается подошвой.

Желудок скручивает жгутом, и меня мутит, подташнивает. А еще мочевой пузырь дает о себе знать, принося дискомфорт и намекая, что пора его опустошить.

— Всё бывает в первый раз, — поднимаюсь. — Я в туалет.

— Только давай быстрее, минуты через три урок начнется, — слышу недовольный голос Джеффа, когда нахожусь уже на полпути к выходу.

Залетаю в уборную, помня про три минуты, и замораживаюсь на пару драгоценных секунд — Дик моет руки.

После вчерашнего я старался весь день на него и мимолетного взгляда не кинуть. А тут… вот как не вовремя. И он без друзей, и я без Джеффа.

Дик смотрит на себя в зеркало, а потом через зеркало и на меня, застывшего. Поднимает бровь, как бы спрашивая, какого чёрта я залетел и заморозился.

Подхожу к писсуарам, и тело впадает в жар, не могу заставить руки вынуть член и поссать наконец. Мне кажется, мне ощущается, что он смотрит, и я боюсь проверить это. Боюсь повернуть голову и, повторив его жест, поднять бровь, спрашивая, какого чёрта он наблюдает.

Вдох-выдох, главное не сбиться и просто потянуть молнию за собачку. Бля, заедает. Дергаю вверх-вниз, пытаясь справиться, но заедает только сильнее.

— Да чёрт, — шепчу сквозь зубы, осознавая, что Дик слышит.

— Проблемы? — еще и отвечать мне вздумал.

— Нет, никаких, — пыхчу и таки поворачиваюсь, чтобы посмотреть на него.

Дик уже не моет руки, а просто стоит возле раковин и через зеркало наблюдает за мной. Наверное, ему забавно, а быть может…

— Ты можешь не смотреть? — чертыхаюсь, и молния поддаётся. — Не то чтобы я стеснительный, но… ты понимаешь же…

— Понимаю? — просто переспрашивает, будто на самом деле не понимает.

А если я сейчас пошучу про отдельный туалет для геев, сюда прибегут его дружки и заставят лизать подошвы? Наверное, лучше не проверять, а то вдруг ответ «да».

— Гм, там скоро урок начнется, — перевожу тему и чувствую, как от напряжения лоб покрылся холодной испариной, — тебе лучше поторопиться, чтобы не опоздать.

— Хах, — его забавляет, и он поворачивается, чтобы наблюдать за мной без посредства зеркала. — Это намёк, что тебя больше не тянет со мной общаться?

Что? Он считал, что меня тянет с ним общаться?

— Нет, это намёк, что я не могу облегчиться при тебе, — член в пальцах и не думает действовать, серьёзно.

— А-а-а, — тянет Дик, — а я-то подумал, что после вчерашнего… Мартин был хорош, да? Так плакал, как девчонка.

От омерзения меня передёргивает, от омерзения, вызванного его довольным голосом.

— Не знаю, как по мне, всё было отвратительно вчера, и Мартин в том числе, — прикрываю глаза, стараясь отвлечься, — но он получил по справедливости, если вы не перегнули после того, как я ушёл… Мартин сам виноват, не надо было болтать.

Тишина, Дик долго молчит, прежде чем заливается смехом, немного издевательским и негромким.

— Не надо было болтать? — всё еще смеётся Дик. — Рэндал, ты правда поверил? Ты поверил, что такой как Мартин решился развязать язык, не думая о последствиях?

Цепенею и слышу шаги: Дик подходит, становится позади меня. Довольно близко, но не вплотную, к счастью.

— Мартин молчал, я просто решил проучить его за отказ, — и специально он дует мне в шею, заставляя опаляемое место покрываться мурашками, — мне было так обидно, когда он не согласился на оказание услуги.

— То есть ты сам подошел к своим убл… — спохватываюсь, — друзьям и сказал, будто Мартин пускает слухи, что ты гей, так?

— Ну-у-у, не совсем, — смешок. — Я подошел к своим убл… — передразнивает еще, — друзьям и сообщил, что мне сказали, будто Мартин пускает слухи, что я гей.

— Это одно и то же, — злюсь, — ты мудак.

— Не спорю, — руки ложатся на мои плечи и чуть-чуть скользят вниз. — Но ты бы видел, как он отрицал поначалу свою причастность, а потом, когда понял, что всё бесполезно, умолял привести тебя. Это было так смешно.

— Идиот, — шепчу и теперь злюсь еще и на себя. — Зачем ты тогда вообще его просил никому не говорить?

— А я не просил, — хмыкает прям над ухом, — ты что-то путаешь. Мы с ним договорились, что его не бьют, а он молчит, а после я передумал. Обида взыграла, знаешь ли…

Так, пора с этим кончать, делаю глубокий вдох, расслабляющий выдох и наконец опустошаю содержимое мочевого пузыря.

— Фух, — стряхиваю член. — А ты коварный… мне тоже бояться подставы? Зарезервировать место в больнице или чуть подождать?

— Нет, что ты, — притворно сладко, и Дик всё еще не отходит, даже не отпускает мои плечи. — Ты же мне еще не отказал.

Застегиваю брюки и поворачиваюсь к Дику, вынуждая того сделать шаг назад и отпустить меня наконец.

— Эм, а вроде бы я говорил, что точно нет.

— Что такое слова, Рэнди? — берет мою правую руку и кладет свою ладонь поверх моей. — Тебе надо вымыть руки, ты держал член, — незатейливо подмечает он.

Выдергиваю свою конечность из его и вздрагиваю, когда он поднимает руку и медленно так подносит к…

— Да брось, не буду я нюхать, — издевается, наблюдая за моим потрясенным взглядом, — я же не больной.

Быстро ополаскивает руки и сматывается, оставляя меня в некотором недоумении.

========== 7-ая глава ==========

А Дик оказался хитрее, чем я всегда считал. И херовее по душевным качествам — что тоже та еще беда. Взять и вот так расквитаться с Мартином за простой и понятный отказ — весьма жестоко, теперь ясно, почему именно он лидер в их компании, а я наивно полагал, что всё решили деньги.