Саймон смутился, но старался не подавать виду.

– Ладно. Не переживай, тебя просто взрослым посвятили в клан. Мы-то все здесь с детства. Хотя, надо признать, наблюдать за твоей реакцией иногда забавно.

Саймон опустил голову. «Как-то надо все это принять, наверное», – мелькнула в голове мысль, он поднял глаза на Уну и наконец тоже улыбнулся.

– Я рада, что ты воспринимаешь все именно так, – Уна тепло улыбалась. – Пойдем, я покажу тебе, кто они. Только, чур, не пугаться сильно. Договорились? – Она протянула ему руку, и на этот раз он протянул свою в ответ.

– Пошли, – прошептала она и потянула его прочь из комнаты.

Они прошли обеденный зал, еще какие-то коридоры, пару раз свернули, и везде антураж был все тот же: змеи, крокодилы, питоны в разных вариантах и пропорциях и снова тот странный символ.

– А что это за знак? – спросил Саймон, разглядывая все вокруг.

Уна так резко остановилась, что он едва не столкнулся с ней. Она повернула шею: с правой стороны, прямо под ухом красовался тот же знак.

– Это знак силы. Он наносится нам при рождении, у тебя будет такой же. Это символ могущества нашего клана и опознавательный знак. У всех кланов свои знаки, как и это, – она взяла в руку амулет в виде змеи, висевший на шее, точно такой же, как у высшей Мельсиды, только меньшего размера.

– Тебе сейчас даруют его, и что бы ни произошло, где бы ты ни был, что бы ни случилось, тебе нужно дотянуться до него и воткнуть этим острым наконечником себе в грудь. В ту же секунду ты окажешься рядом со своим высшим, где бы он ни находился, а там уже не твоя забота, – она помолчала и продолжила: – Главные наши враги – человеческие воплощения из Корнивора, и у них тоже есть свой амулет. Поэтому самое главное – это блокировать руки, надо затянуть их крест-накрест за спиной. Но надо признать, Корнивора свои человеческие воплощения рождают воинами, так что сделать это очень сложно, – она серьезно смотрела на него, от былой хохотушки Уны как будто не осталось и следа.

– Ладно, пошли, – она потянула его дальше.

Наконец она распахнула очередную дверь, и перед Саймоном открылся большой зал с огромными окнами, неизменным исполинским камином по правой стороне, резными стенами и высокими потолками. В конце зала лицом к окну, сложив руки на груди, стояло, видимо, высшее существо: темные волосы, эти странные эльфийские уши, белоснежный смокинг и вздернутый профиль худощавого лица, высокомерно наблюдавшего за тем, что происходило за окном.

Уна прошла вперед. Она что-то прошипела на странном языке. Существо повернулось. Саймон обмер. Это был он. Он сам, только в таком странном виде и такого исполинского размера. Существо медленно, неслышно подошло к нему. Саймон оторопел, но не отрывал глаз и раскрыл рот от удивления.

– Здравствуй. Я рад, что ты теперь с нами, – спокойно произнес этот большой человек.

– Я… я… я тоже, – все так же пристально глядя на своего создателя, не очень уверенно произнес Саймон.

– Привыкнешь. Это пока страшно, – он положил руку ему на голову.

Уна тут же подбежала и положила обе руки Саймона на пальцы этого существа. Они простояли так минуту.

– Ну, вот и познакомились, – он убрал руку и улыбнулся.

Саймон поднял опять голову и прошептал:

– Фортис?

– Да, – сказал большой человек и погладил его по волосам. Его взгляд был очень теплым, отеческим. Он поднес руку к своему вороту и достал такой же амулет, как и у Уны. Отломив от него наконечник, он протянул его Саймону. Обломок тут же превратился в амулет в виде змеи. Саймон осторожно взял его и надел на шею.

– Ну, вот и хорошо, – сказал Фортис. – На сегодня хватит. Вам всем надо отдохнуть, поесть и поспать. Завтра сангуинем, а ты еще не окреп даже просто для службы, а уж тем более для него.

– Я присмотрю за ним! – вступила Уна.

– Ну хорошо, – Фортис посмотрел на нее с умилением, как на ребенка.

– А Карин, я так понимаю, сильно напряжена из-за его присутствия? – спросил он.

– Да, есть немного, – ответила Уна.

– Я не неволю ее, так что пусть не переживает, – после этих слов он повернулся и направился к противоположному выходу.

Когда Фортис вышел, Саймон повернулся к Уне и чуть было не закричал:

– Ничего себе! Обалдеть, вот это да! – и засмеялся.

– Не кричи, дурак. Что тут смешного?

– Я думаю, у меня истерика, – Саймон выдохнул и приложил руку ко лбу.

Немного отдышавшись, он попытался осмыслить увиденное, а потом машинально ухватился за амулет на шее и хотел было снять его, чтобы рассмотреть получше. Однако амулет не снимался. Его можно было взять в руки и даже пошелевелить цепочкой, на которой он висел по шее, но снять – нет, не получалось.

Он удивленно опустил руки и тут же заметил хитрый взгляд Уны.

– Его не снять, – как бы констатируя этот факт, произнес Саймон.

– Ага, – Уна уже улыбалась вовсю. – И знак на шее уже появился. Все, тебе уже никуда не деться, красавчик, ты наш.

– Как будто у меня есть выбор.

– Ты прав, выбора нет. Пошли, надо отдохнуть, завтра сангуинем.

– А что это?

– Забор крови

Саймон напрягся и осторожно спросил:

– И как же это происходит?

– Да никак. Просто утром проснешься без сил, сможешь – доползешь до ванны с живой водой, нет – тебе другие помогут.

– То есть это как-то во сне происходит?

– Да. Но как – никто никогда не видел. Завтра все будем без сил. Так что сейчас будем много есть и много спать, – она улыбнулась, закинула руку ему на шею и, повернув к двери, повела рядом с собой.

– Этот ритуал у каждого из кланов держится в строжайшем секрете. Потому что в этот момент и сами высшие, и мы – человеческие воплощения кланов – находимся в максимально ослабленном состоянии. Поэтому в этот день никто не покидает Логово, это опасно. А нападать на любой из кланов в его пристанище бесполезно. Фортис, видимо, проникся к тебе, раз так легко про это тебе сказал.

– А что он говорил насчет Карин?

– Да ничего, забудь.

В большом зале, на диванах у окон расположились все человеческие воплощения клана. Как и в прошлый раз, они что-то обсуждали. Когда Уна с Саймоном вошли, все дружно повернулись к ним и зааплодировали.

– Все, посвятили? – поинтересовалась одна из девушек.

– Да, все, наш, – ответила Уна.

– Ура! – и тут на Саймона налетела толпа желающих его поздравить. Он заметил, что только Карин стояла в противоположном углу от него и не шелохнувшись смотрела на все происходящее. Когда поток людей иссяк, Саймон уверенно направился в ее сторону.

– Поздравите меня? – спросил он и сам обалдел от своей смелости.

Она пристально взглянула на него, а потом отвернулась и, сжав кисти рук, процедила:

– Поздравляю.

– Что-то не так? – Саймон, не узнавая самого себя, с легкой надменностью смотрел на нее.

Она резко повернулась. В глазах читалось возмущение.

– Потом поговорим, – прошипела она и быстрым шагом направилась к выходу из зала.

Саймон только посмотрел ей вслед. «Откуда такая ненависть? Может, у Уны спросить?» Та уже вместе со всеми сидела за столом и с аппетитом ела, хихикая и запивая из кубка. «Когда появилась еда? Хотя чему я удивляюсь?» – подумал он, подошел и сел напротив Уны.

– Нам нужно поговорить.

– О чем? – она сделала большой глоток из кубка.

– О Карин, она, похоже, ненавидит меня.

– Не выдумывай, – Уна расплылась в улыбке.

– Я серьезно, – продолжил Саймон.

– Саймон, она просто ревнует, ну и еще немного побаивается тебя.

– Хватит говорить загадками, – Саймон возмущенно вскинул бровь.

– Ладно, в общем Карин, как и ты, человеческое воплощение Фортиса. Конечно, она ревнует. К тому же она боится, что вас поженят, так обычно делают с человеческими воплощениями одного существа.

– Что за чушь? Как меня можно поженить без моей воли? – возмутился Саймон.

– А куда ты денешься? Если они так решат, то вариантов ни у нее, ни у тебя не будет.