– Да, и еще какая вальки, целая предводительница! – нагнетаю страстей.

– О Великие. Как вы приручили эту дикарку?!

– У вас ложное представление о них. Это вполне образованные женщины и много их из знатных кругов. Они предпочли свободу от стен, вещей, титулов и гонки сравнений. А еще они независимы от мужчин. Это их главное достоинство, даже больше – культ! И Глорию я не приручал, не вздумайте при ней это сказать. Мне–то она не залепит, а вам может валькийскую стрижку сделать.

– Какой ужас, простите...

Все женщины в глубине души и рабыни и вальки. Внутреннее противоречие у них в крови, это их природа и суть – ненавидеть мужчин ровно на столько, насколько их и любить. Многие дамы, что знают о вальки, завидуют им. Зависть выражается в восторге, а что идет уже после: каскад осуждений, кривые мордашки, комментарии о дикости... это все стремление завуалировать желание быть ими, исправить положение, выровнять позицию. Но первое сказанное в порыве чувств, оно настоящее...

Еще немного поболтали и, убедившись, что удрали от посторонних глаз, присели на лавочку.

– Ох, сейчас баранинки бы, – говорю повышенным тоном.

Эмилия хихикает. Это проверка нашего интима, мало ли в кустах официант прячется, вот и узнаем.

– Винца бы еще, – подыгрывает Эмилия и прыскает, ее прорывает на смех.

Кажется, ей хватило и одного бокала. Не удивлюсь, если герцог подсыпал в ее напиток каких–нибудь возбуждающих средств.

После смеха наступает резкое молчание. Девушка о чем–то думает, или сомневается.

– Эмилия, что вы во мне нашли? – нарушаю неловкую тишину.

– Не знаю, – отвечает она и вздыхает глубоко. – Ничего... А вообще, к чему этот вопрос? Вы гость и были одни, я соблюла правила хорошего тона, проявила инициативу. Это должно что–то значить? Мы просто гуляем, интересно узнать, чем живут космические рыцари.

– Какие рыцари? – откровенно удивлен такому определению.

– Ну... Космические, или если желаете – звездные. Вы летаете на железных кораблях, вы видите все с высоты и со стороны. Мир в целом, мир на ладони. Я завидую вам. И не богатствам и положению, не думайте, пожалуйста... Для меня вы человек, что побывал там, где мне никогда не суждено побывать, немыслимо и невозможно.

Под конец своей реплики Эмилия не на шутку воодушевилась.

– Все может быть, – говорю интригующим тоном.

– Один мне предлагал за стену Гариама на лошадях промчаться до самой мглы, откуда дафы лезут, адреналин получить незабываемый. Другой, представился магом и сказал, что перенесет на самую высокую вершину Эреннийского хребта, – говорит она скептическим тоном. – И все ради того, чтобы затащить в постель.

– А может они влюбились? – предлагаю елейную версию и улыбаюсь.

Если женщина начинает говорить о других предложениях, значит, ждет и от меня обещаний.

– Может, раздевая глазами, и влюбились. – скептическим тоном говорит она. –Странные вы существа, мужчины. Вам от женщины только и нужна постель.

– Не бывает мужчин, которые хотят только секса. Бывают женщины, которые больше ничего не могут предложить, – говорю твердо, но с ехидством.

Эмилия повержена. Молода и наивна еще, а уже проводит глубокий анализ мужской психологии.

– Вы стали серьезным, это пугает, – шепчет она. – Не хотела вас обидеть. Простите.

– Не прощу, – воркую и вижу боковым зрением, как девушка посматривает на меня и пытается понять мое настроение.

– Тогда и я обиделась, – заявляет она, собираясь подняться с лавки, но я беру ее за руку. Она продолжает. – Сексуальная привлекательность, ум и эрудиция – даже для женщины не являются исключающими друг друга качествами!

Забавно провоцировать молодых и неопытных девушек, пытающихся доказать, что они не глупы. Тонкая грань между обидой, вспышкой и притяжением. Стоит перегнуть, и она может оскорбиться и сбежать. Сразу нельзя нападать, сперва нужно пообщаться, понять эту грань. Все это у меня в крови, мое естественное, почти интуитивное поведение. Но есть одно правило – если ты не заинтересовал, все это будет выглядеть смешно.

Она тяжело дышит, может злится, или взволнована.

Наступает миг таинства. Особое ощущение, когда ты понимаешь, что истина сейчас предстанет перед тобой. Ты поймешь, что делал все правильно или наоборот. Сейчас нельзя быть уверенным ни в чем. Женщины с их формулой поведения всегда предсказуемы. Но их беда в том, что они иногда сами не знаю, чего хотят. И может выйти так, что все указывает на «да», а в итоге выходит «нет». Сейчас моя уверенность затаила дыхание. Это ощущение, ради которого стоит жить, пока ты красив, молод и все вокруг восхищает и восхищается.

Поворачиваюсь к зайчику по имени Эмилия и смотрю на эти необычного цвета глазки, говорящие, чего же ты ждешь виконт. Миг таинства восторжествовал. Теперь я знаю, что будет дальше.

Как обожаю эти моменты! Ты видишь перед собой куклу, что целый день трудилась над собой перед балом. Это предвкушение. Ты представляешь, как собираешься открывать подарок с красивой оберткой, как будешь вскрывать, рвать и терзать непослушные ленточки, зная, что эту обертку уже не вернуть в прежнее состояние. Эту прическу уже не уложить этим же образом, и эту помаду не положить на эти пухлые губки также. И это платье, что собираюсь порвать, уже не купить. Такие наряды шьют на заказ... Продолжаю смотреть на мой подарочек.

Ее руки обвивают мою шею, заставляют идти к ее губам навстречу. Излюбленный прием леди, будто целует джентльмен. Искра от первого контакта отдает где–то внизу. Ее мягкие губки пьянят, будто холодные леденцы тают на моих губах.

Мой язык врывается в ее ротик. Вот так, девочка… а ты думала что?

Не трогаю ее, не обнимаю, не хватаю за грудь или задницу. Сейчас получаю лишь сахарок в виде поцелуев. Скоро это уже будет приторно. Но в данный момент мои ладони скромно лежат на деревяшках лавки. Чем меньше трогаю ее сейчас, тем больше получу в постели.

В покоях мы оказываемся спустя два часа. Эта утомительная прогулка по лабиринту превратилась в нескончаемую дорогу до постели, два раза еще появлялась прислуга с вином и закусками. Эмилия совсем распоясалась, девочке лет двадцать, в таком возрасте это не возбраняется, но на пару наставнических шлепков она все же напросилась.

В покои деликатно проводил управляющий, что пасся именно у нашего входа в здание дворца. Обычно мне плевать, на посторонние взгляды, но я все–таки надеялся, что Камиллу по дороге не встречу. Моей совести повезло, зубы об мою натуру ломать не придется.

Роскошные, пышные апартаменты. Ласковые ковры, развратные картины, шикарные занавески, шелк, всюду шелк и интимное таинство света. В центре гостиной столик преимущественно с красным полусладким и бараниной. Кто бы сомневался. Дальше две двери. Заглянул в ту, что слева: огромная ванна, подсвеченная голубая вода, следы служанки на мраморе, что пять минут назад наверняка проверяла температуру воды. На столике фрукты, хрустальный кувшин вина и два бокала. Усмехнулся, ну нельзя же так цинично.

Во вторую комнату не стал заглядывать сразу. Это спальня, сомнений нет. Развернулся к Эмилии. Та стоит по центру комнаты, затаилась и ждет.

– Помоги мне снять платье, – она это не просто говорит, она требует.

– Давай просто порвем его, – предлагаю с нотками безразличия в голосе. – Все равно расплетать корсеты не умею.

На что последовал невозмутимый ответ:

– У меня нет корсета, он мне не нужен. Там просто молния.

О Великие, температура моей спермы подскочила до степени кипения. Подошел к ней, дернул молнию, девочка повела плечами, шевельнула руками, и платье рухнуло. Никаких панталон, только тоненькие трусики, что она подцепила пальчиками и стала медленно спускать... Голое, превосходное тело, круглая попочка, тоненькая талия и стоячая большая грудь. Девушка стоит на месте и демонстрирует себя.

Я в шоке, наливаю в бокал вина из графина, залпом заливаю в себя, обхожу эту неподвижную, но дрожащую в предвкушении фигурку. Эмилия застенчиво поглядывает и скромненько улыбается. Эта особа знает и сама, что фигурка ее фантастически прекрасна. Эти глазки из–под длинных ресничек ласково следят за моей реакцией, словно говоря: убедись Катэр сам, какой подарочек ты сегодня получил.