Со временем действия “зажима сна” Хоаран промахнулся. Как обычно. Джин проснулся только после полудня ― и хорошо так после полудня. Разумеется, проснулся в гордом одиночестве, что отнюдь его не обрадовало. Отыскав брюки, надел их и потрогал шрам на боку. На пулевое ранение не походило, а напоминало послеоперационный шрам. Вроде бы, пуля застряла внутри, значит, шрам и впрямь послеоперационный. Он немного чесался, но боль действительно исчезла бесследно.

И Джин услышал приближащееся рычание мотора, которое затихло внизу. Опознать не смог. Хоаран или Эсмер? Хотя Эсмер, кажется, уже…

Он вышел из комнаты и увидел на лестнице рыжего, тот остановился и сунул пальцы за ремень, окинув его быстрым взглядом.

― Зря оделся, ― заявил он.

У Джина сразу же забродили в голове всякие и разные мысли. Хоаран ехидно улыбнулся.

― Тебе в ванную надо. И я бы даже сказал, что надо срочно ― вот прямо сию секунду.

Настроение испортилось окончательно, но в ванную он послушно побрёл. Пустил тёплую воду и уселся на бортик с мрачным видом.

Проклятие, ну мог же Хоаран хоть что-то приятное сказать? Что-то вроде “Рад тебя видеть” или “Я скучал”, или ещё что-то в этом духе. Ведь легко же, а он…

Зараза!

“Зараза” ввалился в ванную, успев переодеться. Частично. Он влез в гаражные джинсы, протёртые до дыр на коленях, а пятнистую футболку держал в руке. И, кажется, он отощал за эти дни, потому что джинсы едва держались на нём. Раньше тоже были слегка велики, но сейчас ― так и вовсе.

― Ты ремень забыл.

― Какой ремень? ― вопросительно изогнул бровь Хоаран.

― На джинсы. Сейчас свалятся.

― Вовремя.

― Что?

― Мне тоже в ванну надо, ― безмятежно пожал плечами Хоаран. ― Но если ты против, то, конечно…

Он шагнул обратно к двери, и Джин едва успел поймать его за запястье. Хоаран оглянулся, по губам скользнула неуловимая улыбка.

― Ага, не против, значит…

Джин порывисто поднялся с бортика, прижал Хоарана к двери и спрятал лицо в непослушных волосах, пропахших ветром, солнцем и металлом. За спиной Хоарана тихо щёлкнул замок, после чего его ладонь согрела спину Джина.

― Лезь в воду, отмывать тебя буду.

― А ты ещё помнишь, как это делается?

― А в зубы? ― прищурив глаза, уточнил Хоаран.

― Мылом?

― Полотенцем, а то мыло ты и съесть можешь, а на полотенце тебя точно не хватит, разве что пожевать частично… Лезь уже.

Хоаран повесил футболку на крючок и выжидающе посмотрел на Джина. Тот стянул брюки и перешагнул-таки через бортик. Хоаран старательно облил его водой, ухватил упомянутое мыло и взялся за дело всерьёз. Бежать было просто некуда, так что пришлось терпеть. Тело само реагировало на прикосновения Хоарана ― на любые прикосновения, и Джин уже не знал, куда ему смотреть и как бы лучше обставить процесс проваливания сквозь землю, точнее, сквозь воду и ванну. С другой стороны, Хоаран делал вид, что всё в полном порядке, так что Джин уже сомневался, стоило ли ему куда-то проваливаться, если уж и тут хорошо.

Потом он сидел в тёплой воде и переживал по этому поводу гораздо меньше ― мыльная пена, конечно, не лучшая маскировка, но всё-таки. Хоаран же занимался его головой.

― Угу, теперь почти на человека похож, ― проворчал он, сунув голову Джина под струю воды.

― А раньше был не похож? ― обиделся Джин, вывернувшись из рук Хоарана и смахнув мыльную пену со лба.

― Нет, конечно, ― расплылся в улыбке мерзавец, за что и поплатился. Железные пальцы ухватили его за запястье и дёрнули от души. Светло-карие глаза изумлённо расширились, после чего кое-кто кувыркнулся через бортик ванны.

― Чёрт! ― возмущённо рыкнул Хоаран, вынырнув из воды. Джин ничего не мог ему ответить ― он почти что в клубок свернулся в углу и зажал себе рот ладонями. ― Хватит ржать!

Всё, его просто уже не хватило и, запрокинув голову, он всё-таки расхохотался в голос.

Хоаран поднялся на ноги ― видок тот ещё: мокрые джинсы облепили тело, на плечах ― мыльная пена, а влажные пряди свесились на глаза. Злющий, но всё-таки вовсе не страшный, а скорее уж забавно нелепый, словно разъярённый горностай, которого внезапно окатили водой из ведра, и он мгновенно из свирепого пушистого хищника превратился в жалкого и тощего бродячего кота. Правда, чертовски красивого бродячего кота…

― Заодно и отмоем, ― со смехом отметил Джин и протянул Хоарану руку, чтобы тот помог ему встать, правда, выпрямившись, он едва не поскользнулся, но ухватился за Хоарана и устоял на ногах. Ладонь сама съехала вниз по коже и оказалась на джинсах рыжего. И пальцы на автомате расстегнули пуговицу, потянули вниз молнию…

Он смотрел в посветлевшие до цвета янтаря глаза, а руки медленно сдвигали вниз мокрую ткань, которая яростно этому сопротивлялась и липла к телу. Джин ещё медленнее опускался на одно колено ― перед глазами проплыла грудь, расчерченная шрамами, напряжённые мышцы живота, узкие бёдра, на правом ― старый косой шрам… Он пытался не смотреть ― не смотреть отнюдь не на шрам, ― но не получалось. С трудом перевёл взгляд на длинные ноги ― на колени, украшенные памятью о старых ранках и свежими ссадинами. Наконец Хоаран переступил ногами, выбравшись из джинсов, которые Джин отправил в раковину.

Подниматься он не спешил, неуверенно поднял руку и притронулся к колену, повёл вверх ― по внешней стороне. Под ладонью ― твёрдые мышцы, словно стальные. Наконец всё же он поднялся и вновь посмотрел в золотистые глаза.

― Кажется, я сотню лет тебя не видел…

― Ты чего? ― удивлённо спросил Хоаран, откинув с лица влажные пряди. Джин неожиданно толкнул его ладонью в грудь, заставив сесть на выступ у стены, сам же опустился на колено и подался вперёд ― к губам рыжего.

― Чёрт!.. ― Хоаран вцепился в его плечи и резко отстранил. ― Ты же только оклемался.

― Я в порядке, ― уверенно возразил Джин.

― Сомневаюсь.

― У меня действительно ничего не болит. Или ты перестал мне верить?

Хоаран чуть нахмурился и потрогал шрам на боку Джина.

― Выглядит не слишком убедительно, я бы прописал тебе постельный режим ещё на пару дней. И не в том смысле, о котором ты сейчас подумал, а в смысле покоя.

― Но я чувствую себя прекрасно. Хорошо, если ты мне не веришь, тогда я хотя бы о тебе могу позаботиться? Или я должен тебя и об этом умолять?

― Не должен, ― отвернувшись, тихо ответил Хоаран. ― Давай позже поговорим об этом? Всё равно сейчас не лучший момент.

― Почему?

― Потому что я тебе верю, и потому что мои планы заходят дальше этого.

― Насколько дальше? ― не понял Джин.

― Настолько…

Хоаран соскользнул с выступа, по пути открыл сток для воды и упал на колени. Обхватив Джина, привлёк его к себе и прижался к его губам. Пальцы тронули виски, заблудились в волосах, откуда перебрались на шею. Лёгкие поцелуи осыпали подбородок, кончик языка защекотал шею и оказался в ямочке меж ключицами. Несколько разных касаний: лёгких, сильных, жарких, приятно прохладных ― и Джин уже дышал так, словно совершил невероятный забег, правда, чувствовал себя иначе ― словно на седьмом небе оказался.

Всё-таки хорошо, когда кто-то знает о твоём теле больше, чем ты сам, и ещё умеет этим знанием пользоваться.

Хоаран медленно провёл руками по его бёдрам.

― Это, может быть, будет больно… ― прошептал он. ― Просто останови меня, хорошо? Если будет больно.

Чёрта с два! Но вслух Джин этого не сказал, просто кивнул.

В следующий миг он ухватился за бортик ванны, потому что Хоаран приподнял его немного. Твёрдая плоть медленно вошла в тело и скользнула потом внутрь уже легче, зато и основательнее. По крайней мере, Джин остро прочувствовал это ― жёсткая позиция. И знакомая, но теперь это было по-другому.

― Выпрями ноги, ― подсказал Хоаран, прикрыв глаза.

― Что? ― почти неразборчиво выдохнул Джин. Он весь сосредоточился на новом ощущении, и отвлечься от него плохо получалось.

― Ноги выпрями. Можешь обхватить меня ногами, если так тебе удобнее.