========== Огонь и Ветер ==========

Таймлайн - незадолго до Пятого Турнира, Япония.

Ворнинг: алкоголь/первый раз/акупрессура

ОГОНЬ

День не предвещал неприятностей. Вообще ничто их не предвещало. День обычный, обычная тренировка, обычные дела, обычная, чёрт бы её побрал, вечерняя прогулка. И ведь всё было нормально!

Так нет же!

Услышав за спиной удивлённый оклик на корейском, Джин испытал вполне предсказуемое желание сбежать подальше и без оглядки. Нет, против Хоарана он ничего не имел, но рыжий уже сидел в печёнках со своим реваншем. Ничья, и что? Многих бы этот результат полностью бы устроил, но этому же мало, ему больше надо. Он как… как… Как заноза!

Сбежать не позволили гордость и затаённое — даже от себя самого — желание. Джин вздохнул и неохотно обернулся, сунув руки в карманы тёмного плаща.

— Неожиданно, — выдал на английском Хоаран, легко перемахнув через фигурный заборчик, отделявший тротуар от дороги, и не обратив внимания на поток машин и отсутствие в этом месте пешеходного перехода.

— Тебе не холодно? — вместо приветствия поинтересовался Джин.

Хоаран щеголял в жилетке из тонкой кожи. Как обычно. И плевать хотел на холодный ветер, редкие капли дождя, падавшие с неба, и… На него даже смотреть было больно. Назвать неженкой Джина никто не осмелился бы, но он не рискнул бы бродить по улицам с полностью обнажёнными руками всего лишь в лёгеньком жилете.

— Ты это к чему? — удивлённо отозвался Хоаран и мотнул головой в попытке откинуть с лица влажные рыжие пряди. Его защитные очки свободно болтались на шее. — И чего ты бредёшь тут с таким мрачным видом, как будто сел задницей на гвоздь?

Джин поджал губы от недовольства манерами этого наглого и заносчивого шута горохового. Вообще-то он размышлял о важном: о проклятии рода Мишима и о тёмном в своей душе. И душа эта могла в скором времени перестать быть его личной собственностью. Хорошо хоть, что сейчас Тёмный куда-то запропастился и не подавал признаков жизни — он ведь вёлся на провокации Хоарана и мечтал выяснить с ним отношения.

— Тебя это не касается, — коротко ответил Джин и отвернулся, вознамерившись продолжить прогулку в одиночестве.

— Какого чёрта? — возмутился за его спиной Хоаран. — Раз уж так вышло, что встретились, может, сходим куда да погудим?

— Погудим? — не понял Джин, но почему-то остановился, хотя мог спокойно уйти, не отреагировав на эти слова.

— Ну да. Расскажешь, как дела. Или просто повеселимся.

— Повеселимся? — с горечью переспросил он. Да уж, у него поводов для веселья — вагон и маленькая тележка.

— Да что ты такой кислый? Меня боишься? Ну так не бойся, я терпеливый и своего добьюсь. Рано или поздно.

— И это весьма успокаивает, — с иронией отозвался Джин, повернувшись к собеседнику. — Мне никуда не хочется.

— Почему? — Хоаран не намеревался отступать и явно готовился к штурму.

— Народу многовато, — вздохнул Джин.

— Ага, любишь тихариться? Так не проблема же. По людным местам шляться не будем, обещаю, — весело подмигнул несносный Хоаран. Светло-карие глаза сверкали задором.

— И я не пью, — добавил Джин от отчаяния.

Губы Хоарана тронула мимолётная улыбка и тут же пропала.

— Я тоже не пью. Ну так идём? Я тут одно местечко присмотрел — закачаешься!

— Я бы предпочёл сохранить равновесие…

— Казама, чтоб тебя! Ты можешь просто расслабиться и наслаждаться жизнью? — проворчал Хоаран, вцепившись в его руку, и потащил за собой к пресловутому заборчику.

“Не могу!” — Джину очень хотелось так ответить, но он промолчал, разглядывая спутника. Тот светился даже под дождём. Светился той самой “жизнью”. И Джин перестал замечать холод, дождь, возмущённые гудки автомобилей справа и слева, визг тормозов… Он видел свободу, лёгкость и радость, видел так отчётливо, что начал сам их ощущать. Словно он уже выпил полбутылки виски и изрядно захмелел.

В этом нелегко было признаться, но он действительно мечтал прикоснуться к той свободе, что своеобразным ореолом окружала Хоарана, мечтал попробовать её на вкус и забыть… забыть всё, что удалось бы. Хотя бы на время.

— Как тебе? — с гордостью в голосе вопросил Хоаран.

Джин тряхнул головой, проясняя мысли.

— Что?

— Вот! — И Хоаран указал коротким движением подбородка на мощный байк.

— Видел и покруче, — скупо усмехнулся Джин.

Из-под рыжих прядей сверкнуло расплавленным золотом — обжигающий словно наяву взгляд.

— Покруче?

— Покруче, — кивнул он.

— Садись, — велел Хоаран.

Джин удивлённо поднял брови. Он правильно понял? Неужели Хоаран хотел, чтобы он управлял этим монстром?

По губам Хоарана скользнула призрачная улыбка.

— Страшно?

— Нет, но ты уверен?

— Казама, ты меня только что оскорбил, заявив, что видел и покруче. Я хочу услышать, что ты скажешь, когда испытаешь его в деле. Ну так как?

Джин хмыкнул и решительно перекинул ногу, устроился с удобством и глянул на Хоарана. Тот с досадой поморщился и уселся за его спиной.

— Зуб болит? — поддел Джин.

— Идея ни к чёрту, — пробормотал Хоаран. — Поехали уже.

И они поехали. С матом, руганью, рыками, но на приличной скорости. Потом на ходу долго выясняли, куда, собственно, Джину рулить. До места назначения добрались живыми. Оба. Хотя Джин опасался за свою шкуру, ибо Хоаран, похоже, больше беспокоился за байк, чем за собственную жизнь или за жизнь Джина.

— Да чтоб я тебя хоть раз близко подпустил…

— Нормально же всё!

— Да какое нормально?! Мы еле ползли! Нас обогнали двести пятьдесят раз! И какого чёрта ты стал колом на том светофоре? Козёл на джипе едва не раздолбал байк нафиг!

— Знаешь, есть такие штуки — ограничители скорости называются — натыканы вдоль дороги. Спешить нам особо некуда. На светофоре горел красный. И козёл на джипе остановился на нужной дистанции! — не выдержал Джин.

— Катись к чёрту! Ты хотел опробовать байк в деле или нет? Если это было “опробовать”, то я сынок твоего дедули!

— Так ты мой дядя, — с сарказмом кивнул Джин. — Ещё раз! Я видел и покруче байки, чем твоя рухлядь.

— Рухлядь? — Хоаран даже задохнулся от обиды.

— Копи деньги, — посоветовал он с наигранным сочувствием. Почему-то ему стало уже почти весело. Несколько минут в компании взбешённого Хоарана, ветер в лицо и отличный байк позволили сделать глоток той самой свободы, отогнав мрачные мысли в сторону.

Ещё немного попререкавшись, они ввалились в какую-то забегаловку. Хоаран крупно ошибся, потому что в помещении было не протолкнуться. На центральном мониторе, висящем под потолком, показывали гонки. Толпа гудела, иногда разражаясь воплями восторга или отчаяния. Джину на миг показалось, что он отстал от спутника, однако тот вновь появился рядом, ухватил за рукав и потащил за собой, бесцеремонно распихивая людей и привычно огрызаясь на недовольство пихаемых либо угрожающе сверкая глазами.

— Смотри, вот как надо водить, — крикнул он на ухо Джину и указал на монитор, где мотогонщик лихо вписался в крутой поворот и бешено погнал по прямой.

— Псих, — пробормотал себе под нос Джин скорее для вида, чем всерьёз.

И как-то незаметно он “влился” в толпу: появился интерес к происходящему, желание вопить со всеми, пихать недовольных и тех, кто болел за других гонщиков, а не за его фаворита.

Странно для него, даже невозможно, но тем не менее. А спустя полчаса он уже с удовольствием потягивал откуда-то взявшееся прохладное пиво и слушал спор Хоарана с одним из болельщиков.

Потом Хоаран куда-то подевался, и возбуждение, лёгкость и расслабленность мгновенно испарились. Всё стало обычным и пресным, словно всё веселье скрылось с глаз вместе с ярко-рыжей шевелюрой Хоарана. Захотелось немедленно уйти, выскользнуть из толпы и просто подышать в тишине холодным влажным воздухом.

Джин недоумевал, как он вообще выдержал тут столько времени. И даже пиво обрело неприятную горечь.

Он пробрался к выходу, выбросив на ходу почти пустую бутылку в мусорную корзину, поспешно дёрнул дверь и в два шага оказался на улице. Горели фонари в полумраке, мимо проносились автомобили, зато не было людей, не так шумно. Джин опустил голову и различил в луже под ногами собственное отражение. Всё правильно: он чужой в этом мире, не похож на остальных, не радовался тому же, чему радовались прочие, и…