У Седрика глаза вылезли от удивления.

– Я впечатлен.

Пегги кивнула:

– Вы, возможно, не знаете, но у нас чудесный детский раздел с книгами, но недавно к нам вломились, и сотни книг порвали и испортили.

– Кошмар.

– Да. Через две недели у нас будет благотворительный сбор средств, я надеюсь, что мы сможем собрать достаточно денег, чтобы заменить все испорченные книги. Не хотите прийти?

– Звучит не плохо.

– Вы – лучший! Не правда ли, Элли?

Элли заставила себя улыбнуться.

– Так и есть.

– У вас есть «Очень голодная гусеница»? – спросил Седрик, – Это моя любимая книга.

Элли почувствовала, что у нее бабочки в животе.

– Мне тоже она очень нравится.

– Значит, мне не нужно переживать из–за вас двоих. – сказала Пегги. – Вы идеально друг другу подходите!

Она и правда это сказала? Кому–то надо стереть эту дурацкую улыбку с лица Седрика.

Немного позже, Элли и Седрик сидели на двух маленьких стулья напротив мальчика Хосе, который сидел на подушке с Лягушонком Кермитом; он сидел, скрестив ноги и положив на ни руки. Элли улыбалась Хосе и заметила, что у него яркие широко открытые глаза, мальчик раскачивался туда в нетерпении. Этот ребенок действительно любит истории и не может дождаться, когда начнут читать.

– Люблю книги, – сказал Хосе.

– Это то, что я хотела услышать. Ты готов? – спросила Элли.

– Да.

– Отлично, начнем.

Когда Элли открыла книгу, она не могла не заметить свежий, чистый запах, исходивший от Седрика, похожий на белый чай и жасмин, ее гель для душа. Она захотела придвинуться поближе и понюхать, но знала, что это было бы странно. Несколько минут она читала книжку, а затем остановилась, и задала Хосе пару вопросов. Такой разговор был ключом к детской фантазии.

– Гусеница, кажется, очень голодная, правда? – спросила Элли.

– Да, наверное, она хочет хот–дог с горчицей и кетчупом.

– Возможно.

– Или макароны с сыром. Мне нравятся макароны с сыром.

– Правда?

Хосе кивнул.

– И мне тоже, – сказал Седрик.

Элли посмотрела на Седрика.

– Или печенье, – сказал Хосе.

– Именно. Печенье тоже.

– Мама гусеницы даст ему печенье, если он будет себя хорошо вести.

– Конечно, он будет. Что ж, посмотрим, что он нашел. – Элли продолжила читать.

– А откуда появляются маленькие гусеницы? – спросил Хосе.

Прекрасно.

К такому разговору Элли не была готова. Особенно при Седрике. Элли улыбнулась Хосе, а затем взглянула на Седрика. Конечно же, она знала ответ на этот вопрос, но говорить об этом не хотела. Возможно, она могла бы продолжить читать и Хосе обо всем забудет.

– Они появляются из личинок бабочек, – сказал Седрик. – Бабочки откладывают личинки с внутренней стороны листьев, чтобы их не намочил дождь. Они очень умные.

Откуда, черт возьми, Седрик это взял? Что еще он скажет?

– Личинки бабочек похожи на пасхальные яйца? – спросил Хосе.

Элли повернулась к Седрику, чтобы посмотреть, что же он на это ответит.

«Удачи!»

– Нет, – ответил Седрик, – Пасхальные яйца намного больше, чем личинки бабочки, и на много ярче. Но у них есть кое–что общее. Знаешь, что?

– Нет, – сказал Хосе.

Элли сказала то же самое.

– Бабочки откладывают личинки в марте и апреле, как раз, когда Пасха.

Хосе очень удивился, как и Элли.

Впечатляет. Седрик хорошо находил общий язык с детьми. Она представила его отцом, и он отлично смотрелся. Он был добрым и нежным.

«Черт!»

Элли резко очнулась от мыслей о Седрике. Он врал ей и ей необходимо думать своей головой.

– Это твой парень? – спросил Хосе.

– Еще нет, – ответил Седрик, улыбаясь.

Элли поерзала на стуле, она почувствовала, что у нее поднялась температура.

– Ты хочешь ее поцеловать? – спросил Хосе.

– Еще как, – сказал Седрик и дал пять Хосе. – А ты знаешь, сколько длился самый длинный поцелуй?

– Ладно! – Элли всплеснула руками. – На сегодня достаточно вопросов. Давайте посмотрим, что гусеница будет делать дальше.

Через двадцать минут Элли и Седрик попрощались с Хосе. Элли убрала стулья и поставила книгу на полку. Она старалась держаться так, как будто ничего не было между ней и Седриком.

– Есть какие–то вопросы? – Элли постукивала себя пальцами по ноге.

Седрик улыбнулся, он узнавал Элли все лучше. У нее были милые привычки. Его любимая была, пожалуй, вот эта… как она постукивала пальцами по ноге. Очень мило.

Блин.

Он только что понял, что смотрит на ее бедра больше двадцати секунд. Элли перестала постукивать пальцами по ноге, Седрик встретился с ней взглядом. Она не выглядела довольной.

Попался. Опять.

Седрик почесал щеку и пожал плечами. Ему казалось, что его привычки, такие же, как и у нее. Он хотел извиниться за его странные приступы идиотизма, которые случались, когда она была рядом. Он открыл рот, чтобы сказать все нежные слова, которые пришли ему в голову.

– Элли…

Так, отлично, одно слово есть. Это начало. Элли остановила Седрика, как будто знала, что он хочет сказать.

– Седрик, давай не будем отвлекаться.

Он уставился на ее губы.

– Я…

– Можешь написать мне…

Седрик ее поцеловал.

И это был самый прекрасный поцелуй.

Затем зашла Пегги, а Элли отвесила ему пощечину.

Блин.

– О, – сказала Пегги, – Я…

– Мне очень жаль, – сказал Седрик, – Я не должен был. Я пойду.

Как только Седрик вышел из библиотеки, он больше не мог сдерживать улыбку. Он потерпит все пощечины, только чтобы еще раз ее поцеловать.

Глава 12

– Он поцеловал меня прямо в библиотеке! – сказала Элли. – Я там работаю, и это совершенно неприемлемо.

Элли положила себе на тарелку немного лапши.

– У меня на носу большое повышение, и если этот поцелуй все испортит, то я убью Седрика собственными руками.

Дедушка Фрэнк засмеялся.

– Тебе не кажется, что ты немного переигрываешь?

– Но ты же не будешь целовать людей у них же на работе.

– Что ж, точно сказать не могу. Все случается неожиданно и ты ничего не можешь с собой поделать. Я целовался с твоей бабушкой в пивном магазине… несколько раз.

Элли перестала жевать.

– Не удивляйся. Я не ханжа, ты же знаешь.

– Я знаю, но…

– Это все из–за повышения? Или есть что–то еще?

Дедушка Фрэнк слишком хорошо ее знал.

Это было совсем не из–за повышения, теперь она это знала.

Настоящей проблемой было то… что ей понравился этот поцелуй, и она не хотела, чтобы все заканчивалось. Это напугало ее, потому что Элли до сих пор не могла понять, кто же он на самом деле. Ее очень привлекал Седрик, это она знала наверняка. Он был остроумный и симпатичный, но у нее было столько вопросов и сомнений на его счет.

Элли улыбнулась.

– Я когда–нибудь говорила тебе, что ты мудрый человек?

– Да, – дедушка Фрэнк пожал плечами, – И я никогда не устану это слушать.

– Мне очень понравился. Поцелуй.

Фрэнк покачала головой.

– А потом я его ударила.

– Бедный парень. Наверное, это один из тех случаев, когда мужчины не понимают женщин. Зачем ты его ударила, если тебе понравилось?

Элли не знала, что сказать. Она разглядывала солонку и перечницу на столе.

– Наверное, просто нервная реакция.

– Хорошо…

– Там была Пегги. Я хотела, чтобы она знала, что это не я его поцеловала, я бы никогда не сделала такого в библиотеке.

– Ну вот, мы уже куда–то вырулили.

– Мне надо платить за твои услуги. Ты можешь стать профессионалом.

– Я думаю, тебе надо самой это все выяснить.

– Да, но мне страшно.

– Страх тут не поможет, он лишь помешает тебе.

– Ты прав.

Элли посмотрела на дедушкину тарелку. Он не притрагивался к еде.

– Кстати, о страхе. Ты даже не попробовал.

Он улыбнулся.

– Туше.

Дедушка Фрэнк решил попробовать Монгольский Восторг, блюдо, которое он заказал. Поковырял еду в тарелке, как пятилетний ребенок.