Тут Элли вспомнила про другой поцелуй.
Седрик видел, как Влад целовал ее. В губы.
«Черт!»
Через час гости ушли, и Элли начала убираться. Она восхищалась цветами и порядком на столе. Она взяла цветы, которые принес Седрик, и еще раз их понюхала. Но как он узнал, что они ей нравятся? Он хотел сделать ей приятное. Она плакала, но чувствовала внутренний покой.
В комнату вошел дедушка Фрэнк.
– Ну, ну, что случилось? Понадобится время, ты же знаешь, – он обнял Элли и улыбнулся.
Она высморкалась и вытерла глаза.
– Ты знаешь, это ведь не из–за Дерека. Это из–за Влада. Он не хочет оставить меня в покое.
– Он никогда не будет тебя достоин.
– Сейчас я это поняла.
– Только скажи, и я оторву ему яйца и затолкаю ему в глотку. У меня есть связи в мафии.
– Я уверена, ты это можешь, – она мельком улыбнулась и вытерла глаза.
– Каждое воскресенье я устраиваю барбекю с семьей Корлеоне.
Элли улыбнулась и снова высморкалась.
– Семьи Корлеоне не существует.
– О… – на минуту он задумался, – Я что, сказал Корлеоне? Я имел в виду… Морлеоне. Да. В любом случае, яйца Влада в опасности.
– Ты всегда умеешь поднять мне настроение, но трогать его яйца не придется. Он получит, что заслужил.
Фрэнк улыбнулся.
– Карма?
– Да, карма скоро укусит его за зад.
– Моя девочка. У меня для тебя сюрприз.
– Что там?
– Для начала посмотри в словаре значении слова «сюрприз». Давай сначала поедем домой.
– Хорошо.
– Отлично. Увидимся позже.
Дедушка Фрэнк поцеловал Элли и ушел. Она снова взяла конверт, который оставил ей Седрик. Она вытащила его визитку, набрала номер телефона, но ее сразу переключили на голосовую почту.
«Привет, это Седрик Джонсон и вы позвонили в компанию «Чесночок папочки Джорджа». Сейчас я не могу ответить, пожалуйста, оставьте сообщение. Хорошего дня».
«Привет, Седрик, это Элли. Я знаю, что ты не виноват в том, что случилось в поминальном доме. Это все Влад. Прости, что выставила тебя. Кстати, я не много сентиментальная… что ж, не хочу захламлять твою голосовую почту. Просто хотела сказать спасибо за цветы и записку. Это очень мило с твоей стороны. Перезвони мне, если сможешь. Хочу прояснить некоторые вещи».
Элли оставила свой номер и отключилась, не надеясь, что он перезвонит. Затем, она поехала к дедушке Фрэнку.
Она сидела на диване в гостиной, и ждала, пока дедушка вернется из спальни с сюрпризом для нее. Она любила сюрпризы, но сейчас была не в том настроении. Она знала, что, скорее всего, дедушка Фрэнк хочет поднять ей настроение, и была благодарна за то, что он есть в ее жизни. Но нужно время, чтобы смириться со смертью Дерека.
Дедушка крикнул из соседней комнаты:
– В холодильнике есть свежий лимонад.
– Спасибо, – и Элли пошла на кухню.
Она налила себе стакан и сделала глоток, прежде чем заметила коробку с цветными фотографиями на кухонном столе. Ей стало трудно дышать, когда она увидела фотографии дедушки Фрэнка и бабушки Эстер.
– Не понимаю. Откуда они?
Дедушка вошел в кухню с маленькой деревянной коробочкой, в которой явно было что–то хрупкое.
– Мне кажется, пришло время перемен. Тут не все фотографии.
Элли ничего не ответила. Она неподвижно стояла.
Фрэнк погладил ее по спине.
– Я знаю, о чем ты думаешь, я не собираюсь забывать бабушку. Она всегда будет частью меня. Я просто заменю некоторые из них, чем то актуальным сейчас. Например, твоими фотографиями.
Элли прижала ладонь к груди.
– Ты так меня напугал.
– Это были хорошие похороны. Ты хорошо держалась, и у нас всегда будут только хорошие воспоминания о твоем брате, – сказал дедушка Фрэнк.
Элли кивнула и почувствовала, что ей защипало глаза.
– Он всегда будет со мной, самый лучший брат, какого можно было пожелать, – она вытерла глаза, – Надеюсь, у меня получилось показать то, как я его любила.
– Поверь, он всегда это знал. Он всегда говорил, что гордился тобой, и что когда вы разговаривали по телефону, ты всегда улыбалась. Он очень сильно тебя любил.
Элли плакала, а дедушка Фрэнк еще крепче обнял ее. Несколько раз она высморкалась, и нервно посмеялась.
– Хорошо, что я не сильно красилась сегодня, иначе была бы похожа на монстра.
– Никогда, – ответил дедушка Фрэнк.
Элли покопалась в фотографиях и увидела одну со свадьбы дедушки и бабушки.
– В каком году вы поженились? Я не помню.
– 1955 год. 17 июля, если быть точным. Ты знала, что я чуть не испортил свадьбу?
– Это еще одна твоя байка?
– Мы тогда жили в Анахайме. Это был один из самых жарких дней года, около сорока трех градусов, и какому–то умнику пришла идея открыть парк развлечений в паре кварталов от церкви.
– Диснейлэнд?
Дедушка Фрэнк улыбнулся и поставил на стол деревянную коробку.
– Это было важное событие, и Рональд Рейган был на открытии, он представил тысячам людей Уолта Диснея. Открытие было в один день с нашей свадьбой и движение было ужасное. Они такого не ожидали. И люди двигались быстрее, чем машины, кстати. Это было как раз то, что я сделал. Я пошел пешком на свою свадьбу по жаре.
Элли еще раз посмотрела на фото.
– Так вот почему, у тебя такие красные щеки на фотографии. И сколько ты прошел?
– 16 километров.
– Не может быть.
– Ладно, около 3х километров. Но было такое ощущение, что 16.
– На сколько ты опоздал?
– На 40 минут.
– Оуу. Бабушка, наверное, с ума сошла.
– И это было понятно. Она позвонила в полицию, в отдел пропавших людей.
Элли засмеялась.
– Не может быть.
– Она даже позвонила на местную радиостанцию, попросила, чтобы они объявили по радио, что ее жених пропал.
– И они это сделали?
– Нет. Они спросили, есть ли у нее вопросы насчет ядерной энергии, и она послала их, – он улыбнулся, – Она была удивительная.
– Я скучаю по бабушке.
– Не было ни дня, чтобы я не вспоминал о ней. Она в моем сердце всегда.
Элли вытерла глаза.
– Это так мило.
Дедушка поцеловал ее в лоб.
– Ничего не могу с собой поделать, вот такой я сентиментальный дурак.
– Это значит, что ты будешь с кем–то встречаться?
– Это значит… Я открыт чему–то новому.
– Это отлично, – ее улыбка пропала с лица, когда дедушка взял со стола коробку, – Только не говори, что в ней прах бабушки.
– Конечно, нет.
– Слава Богу.
– Я храню ее прах у себя в шкафу, там, где обувь, – он подмигнул, – Это коробка принадлежала ей. Но у меня есть кое–что для тебя. Я всегда хотела тебе отдать, но не было подходящего момента. А потом я подумал, что любой момент – подходящий.
Он открыл коробку и вытащил карты и бумаги. Затем, он достал вельветовую коробочку в форме сердца и отдал Элли. Она улыбнулась, и медленно открыла коробочку. Там было серебряное ожерелье с кулоном в виде колибри.
– О боже мой. Это… очень красиво, – она рассмотрела подвеску, – Мне кажется, я видела ее раньше. Ее носила бабушка?
– Когда ты была маленькой, она всегда надевала ее, когда присматривала за тобой. Это было ее любимое ожерелье. Но затем, ты обнаружила, что можешь все засунуть себе в рот, она сняла ее и забыла. Я почистил ожерелье, на случай, если ты опять потащишь ее в рот.
Элли засмеялась, и у нее опять защипало глаза.
– Ты самый лучший. И я люблю тебя. Спасибо, – она обняла и поцеловала дедушку.
– Позволь, я помогу тебе, – сказал он, и вытащил ожерелье. Затем он застегнул цепочку на шее Элли. Она прижала подвеску рукой, как будто защищая ее.
Она глубоко вздохнула.
– Колибри символизирует радость и мир.
– Я не удивлен, что ты это знаешь.
Элли улыбнулась. Дедушка всегда знал, как поддержать ее. Похороны Дерека прошли хорошо, в спокойной обстановке. А то, что она увидела Седрика, было приятным сюрпризом; гардении и записка – очень мило. Элли не могла понять, почему Седрик до сих пор не перезвонил. Она надеялась, что он не сердится на нее за произошедшее в поминальном доме. Или еще хуже, что Влад его запугал. Она стыдилась за то, что обвинила Седрика, и хотела извиниться.
