— Хватит разводить сырость, Малфой. Еще пару минут, и можете отправляться на утку.

Пальцы мужчины сегодня тоже были гораздо грубее, и вскоре анус Драко горел, а член упрямо не подавал признаков жизни, испуганно сжавшись.

— Мистер Барнз, — наконец не выдержал Малфой. — Я не могу… Почему… За что вы… Вы сердитесь на меня?

Колдомедик, вдруг вытащив из него пальцы, стянул перчатки и, рыкнув: «Лежать, Малфой!», снова вышел из кабинета. Драко смотрел в потолок, глотая непослушные слезы и кусая дрожащие губы. Он боялся. Боялся слезть с кресла и боялся лежать в нем до возвращения Барнза, не зная, чего от того ожидать.

Но колдомедик, появившись через пять минут, вдруг все изменил. Войдя в кабинет, он быстро подошел к креслу и мягко положил ладонь на острое колено Малфоя.

— Простите меня, Драко, — почти ласково улыбнулся он, дыхнув сильным ароматом крепкого алкоголя. — Я не сержусь на вас, вы ни в чем не виноваты. Давайте попробуем еще раз… Расслабьтесь. Я все сделаю очень нежно.

Он вновь натянул перчатки и, выдавив дополнительную порцию любриканта, вернулся к прерванному занятию. Драко тихо всхлипнул, когда стенки ануса вновь раздвинулись, принимая в себя умелые пальцы колдомедика. Барнз что-то ласково шептал, осторожно и не спеша массируя чувствительные точки внутри его тела, и вскоре Драко на несколько минут забыл все свои горести и беды.

— Вот так, хороший мой, — едва слышно шептал колдомедик, когда Малфой сам нетерпеливо двигал задом, пытаясь насадиться глубже и резче. — Давай, я немного помогу.

И пальцы свободной руки Барнза мягко сжали подрагивающий от напряжения член «пациента». Драко изогнулся и, громко застонав, наконец, разрядился сильными пульсирующими выплесками.

— Вот и славно, — пробормотал колдомедик, не торопясь вытаскивать из него пальцы. — Сейчас отдышитесь и отправляйтесь в столовую, вас накормят. Вервольфы проверят еду. Все будет безопасно.

Драко, справившись кое-как со сбившимся дыханием, открыл глаза, но взглянуть на Барнза не смог, тут же залившись краской.

— Убираю, убираю, — понимающе слегка улыбнулся колдомедик и, осторожно освободив покрасневший анус от вторжения, отмотал бумажное полотенце и собрал с еще приоткрытого колечка сфинктера остатки любриканта. — Можете одеваться, Малфой.

Тот молча убрал салфеткой с живота следы оргазма и, через пару минут, уже вышел на улицу.

— Драко! — тут же бросился к нему явно давненько топтавшийся рядом с медотсеком Крис. — Меня не пускали… Там… Там Теда… Ему назначили тридцать ударов кнутом!

Малфой почувствовал, как кровь отливает от лица, и вокруг пропадает воздух, сжимая легкие в мучительном спазме.

— Где?.. — только и смог выдавить он.

— Там! Скорее! — Канингтон схватил было Драко за рукав, потянув за собой, но, под грозным взглядом стоящего на охране медотсека молодого вервольфа, тут же отпустил и просто побежал вперед, показывая дорогу.

Свист, удары кнута и болезненные крики Нотта Драко услышал сквозь ухающую в висках кровь задолго до того, как они вывернули на площадку для телесных наказаний.

Малфой еще ни разу не был в этой части лагеря. Здесь стоял административный корпус, окруженный аккуратными газонами с ровно постриженными, хотя уже и совершенно лысыми, кустами. Прямо перед главным входом располагалась площадь, в центре которой возвышались три высоких деревянных столба, опоясанных поверху металлическими пластинами. В прикрепленные к этим полоскам металла массивные кольца сейчас были продеты толстые веревки, стягивающие запястья двоих почти подвешенных таким образом парней. На юношах из одежды были лишь едва держащиеся на бедрах штаны, и обнаженную спину одного уже украшало несколько кровавых рубцов.

Муррей сёк сам, не торопясь, явно испытывая от процедуры удовольствие. Трехметровый кнут в его руке вел себя послушно, будто живой фамильяр. Начальник лагеря, оценивая свою работу, прошелся мимо дрожащего от боли и напряжения Теда и, остановившись в понравившемся ему для следующего удара месте, вновь приготовился к замаху.

Драко, расталкивая толпящихся вокруг подростков, понял, что не может даже крикнуть — от ужаса у него свело челюсти. Прорвавшись, наконец, сквозь толпу, он услышал свист рассекающего воздух плетеного кожаного хвоста и, одним рывком преодолев расстояние в пять метров, отделяющее его от привязанного к столбу друга, закрыл собой тело Теда, протиснув руки между столбом и его обнаженным торсом.

— Здесь… Я здесь… Я с тобой, — выдохнул он в облепленное мокрыми от пота волосами ухо, а в следующую секунду вскрикнул от жгучей боли.

Муррей едва успел отдернуть набравшее в размахе силу орудие пытки, но самый кончик хлыста все же ужалил сквозь грубую ткань робы тонкую бледную кожу.

— Какого черта? — рыкнул начальник лагеря. — Убрать отсюда этого идиота!

Драко изо всех сил сцепил руки где-то на груди Нотта и, уткнувшись носом ему в шею, быстро-быстро забормотал:

— Не бойся, я не уйду… Ни за что не уйду… Все… Все… Больше не тронет, не бойся…

Сильные пальцы схватили его за плечо и попытались оторвать от окровавленного мальчишки, но Малфой глухо зарычал и лишь крепче стиснул Теда в объятиях.

— Хотите бить, бейте меня! — прохрипел Драко. — Не трогайте его, он ни в чем не виноват!

Пальцы на его плече вдруг разжались, а мгновение спустя вновь раздалось тонкое жужжание длинного кожаного хвоста в воздухе.

— Что ж, Малфой, давай проверим, на сколько твоей жертвенности хватит!

Драко зажмурился, сжав зубы… Но свист вдруг оборвался, а удара не последовало. Пространство звенело тишиной. Малфой медленно обернулся и сморгнул слезы, мешающие рассмотреть, что же произошло.

Начальник охраны держал за запястье занесенную в замахе, сжимающую рукоятку кнута руку начальника лагеря. Взгляды мужчин сцепились, словно сарацинские сабли и, казалось, искрились и скрежетали.

— Мистер Муррей, — низкое неторопливое рычание Альфы напоминало, кто скрывался под личиной этого высокого молодого мужчины. — На первый раз Нотт получил достаточно хороший урок. Да и вина его лишь в попытке начать драку. Малфой же… Вообще, пострадавшая сторона. Проявите немного милосердия к новичкам… Пожалуйста.

Последнее слово он выплюнул, показывая, сколь тяжело ему дается этот уважительный тон. Муррей пытался прожечь его взглядом, но сталь в немигающих глазах оборотня оказалась сильнее.

— Хорошо, мистер Уилан, — процедил начальник лагеря. — Отнесите Нотта в медотсек. На первый раз действительно довольно.

Драко облегченно прикрыл глаза, но лишь на мгновение. Затылком чувствуя чужой взгляд, он обернулся. Губы на изуродованном шрамом лице кривились в горькой усмешке:

— Ты, верно, никогда еще не был так близко к собственной смерти, — прошептал Хант и отвернулся.

— Отпусти его, — раздался над ухом Драко тихий голос начальника охраны. — Отпусти, дай мне отвязать его.

Чьи-то пальцы осторожно расцепили его ослабевшие вмиг руки и, мягко сжав плечо, оттащили от Теда.

— Я с ним, — тут же начал сопротивляться Малфой, но его уже тянул за собой в сторону казармы кто-то из охранников:

— Ты отдохнешь, поешь, а им пока док займется, — быстро говорил вервольф.

Драко в последний раз вывернулся, чтобы взглянуть назад. Уилан, подхватив неспособного стоять на ногах Теда на руки, быстро снимал с вывихнутых запястий толстые петли веревки. Воздух снова рассек свист кнута, а мгновение спустя раздался первый крик Дэнниса Ханта.

Казарма заполнилась через час. Подростки разбрелись по своим местам и, в большинстве своем, забравшись под тонкие одеяла, затихли.

— Драко, хочешь мяса? — едва слышно спросил Канингтон, присев на край постели Теда и усердно ковыряя носком ботинка выщербленную дощечку в полу.

— Крис, испарись с койки Нотта, это неприлично, — устало произнес Малфой и откинул голову на спинку кровати. — Не хочу, оставь себе.

Парнишка быстро пересел к нему, скинув ботинки, подтянул ноги к груди и обнял руками колени.