Почему он вспомнил о Поттере? Чертов Герой! Он его уже и помнить забыл, а тут… Но, действительно, а кто еще столько раз «имел» Драко? Конечно, Поттер!
Он шагнул в столовую, где уже вовсю гремели ложки, и направился к своему столу. Десять пар глаз тут же жадно уставились на него.
— Смотреть на еду! — тихо рявкнул Драко, усаживаясь на оставленное для него место между Гойлом и Ноттом.
Подростки уткнулись носами в тарелки и загремели ложками. Только Тед, замерев, чего-то ждал. Драко скользнул по его необычно бледному лицу быстрым взглядом.
— Крайне неприятная процедура — это промывание кишечника, — чуть громче, чем было нужно для слуха Теда, совершенно спокойно произнес он. — Но, на мой взгляд, Барнзу там гораздо хуже… Лучше уж задницей на пальцы, чем пальцами в задницы…
Первым прыснул со смеху Малькольм, за ним заржал кто-то из старожилов за соседним столиком, Тед вцепился зубами в собственную руку, чтобы не рассмеяться в голос, но вскоре по всей столовой уже из уст в уста переходила эта незатейливая шутка, отзываясь столь несвойственным в лагерных стенах громким юношеским смехом.
— Спасибо… — едва слышно прошептал Нотт, когда в столовую быстро вошли несколько вервольфов, и под их грозными взглядами смех постепенно стих, оставив, однако, висящую в воздухе легкость.
— Я с тобой, — эхом откликнулся Драко словами его же «присяги».
*
— Ну, что, Барнз? Ты что-то узнал? — Муррей стремительно ворвался в кабинет колдомедика и, схватив за ворот только что вошедшего к тому паренька, вышвырнул за дверь. — Что? Кто он ему?
— Муррей, ты бы не трогал моих пациентов, — равнодушно заметил Барнз. — И входить без стука сюда не стоит, вдруг у меня…
— Барнз! Кто Он ему? Ты узнал?
Колдомедик отложил карандаш и, присев на краешек стола, скрестил руки на груди.
— Он ему «Гарри-Мать-Его-Поттер», — передразнил он Драко. — По его словам, единственный, кто имел его в зад. Тот, о ком он вспоминает, когда его имею я, — Барнз усмехнулся. — Думаю, тебе стоит забыть о Малфое. С этим Поттером даже Темный Лорд не справился, найди игрушку по зубам… — и зло прищурился, — и лучше не среди моих пациентов.
Муррей тихо и опасно зарычал, но, развернувшись на каблуках, вылетел прочь, хлопнув дверью. Барнз пожал плечами и вновь усмехнулся:
— Хоть дверь снимай… Хлопают и хлопают…
========== Глава 6. Потребность Спасителя ==========
Портключ начинал действовать в полдень и прекращал ровно через шесть часов. Еще вчера Гарри казалось, что он активирует его, как только стрелки коснутся цифры двенадцать, но сегодня отчего-то медлил.
Простенький медный перстень-печатка, который нужно было только надеть на палец и перевернуть верхушкой внутрь ладони, лежал на столе; в карманы короткой кожаной куртки, купленной два года назад Сириусом и так ни разу и не надетой им, но уже потертой в нескольких местах его крестником, легко уместились уменьшенные Редуцио сумки со снедью; часы отбили час дня… А Гарри все казалось, что он то ли о чем-то забыл, то ли сделал что-то не так.
— Так… Все! — наконец рявкнул он сам на себя. — Что может быть не так? Форму курсанта-аврора не надевал, сумки… Не пропустит охрана, пойду к начальнику лагеря! Что не так?.. Мерлин! Документы!
Он бросился в спальню, где на прикроватной тумбочке лежало подписанное Шеклболтом разрешение Министерства на еженедельные свидания с Малфоем.
— Гарри, ты идиот… — бормотал Поттер, пряча бумагу во внутренний карман и, наконец, чувствуя, что вот теперь все в порядке. — Вечно рассеянный идиот…
Он в последний раз проверил наличие сумок в карманах, схватил перстень и, сунув в него палец, перевернул…
Гарри выкинуло из портала прямо перед высокими закрытыми воротами, над которыми темно-синим дымом висела надпись: Исправительный лагерь для несовершеннолетних магов «Последний шанс».
— Оптимисты, — буркнул Поттер и решительно забарабанил в ворота.
Прямо перед его носом открылось смотровое окно, и на посетителя уставились карие глаза оборотня-омеги, а мгновение спустя лязгнул засов, и воротина поползла в сторону.
— Добрый день… — начал Гарри, но здороваться, как оказалось, было не с кем.
Удивленно поозиравшись, Поттер поднял ногу, чтобы шагнуть в ворота, но вовремя вспомнил о лежащих в карманах сумках. В антимагическом вакууме чары прекратят действие мгновенно, а значит, забудь он вытащить свой багаж, от куртки крестного ничего бы не осталось.
Достав сумки и вернув им нормальные размеры, Гарри спрятал палочку и наконец ступил на территорию лагеря.
Антимагический вакуум мгновенно дал о себе знать ощущением холода где-то внутри, словно Гарри залпом выпил бутылку ледяной минералки.
Отвлекшись на неприятные и странные ощущения, Поттер не сразу заметил быстро шагающего к нему высокого длинноволосого мужчину. За ним, то ускоряя шаг, то слегка отставая, но не приближаясь ближе чем на метр и будто бы прячась за спину впереди идущего, двигался омега, несколько минут назад открывший Гарри ворота.
В десяти шагах от посетителя длинноволосый мужчина остановился и, казалось, принюхался, после чего словно неосознанно, безотчетно отступил на шаг назад и, слегка наклонив голову набок, замер.
Гарри цепким взглядом прирожденного аврора скользнул по сильной, мускулистой, но при этом довольно стройной фигуре, немного резким, но правильным чертам, и, наконец, остановился на бледно-голубой, четко очерченной темным контуром радужке глаз.
Перед ним стоял Альфа — редкий в современном мире экземпляр. Вервольфы являлись вымирающим видом, все чаще пополняя свои ряды обращением магов и магглов. Иногда оборотни-одиночки связывали себя узами брака с другими видами, как, например, профессор Люпин, и тогда рождались полукровки. Но и в том, и в другом случае о появлении нового Альфы не могло быть и речи. Альфа мог быть только чистокровным оборотнем от рождения, и только Альфа мог собрать стаю.
Под внимательным молчаливым прищуром бледно-голубых глаз Поттер немного растерялся. Он ожидал, что его спросят, кто он и с чем пожаловал, а на него уже несколько секунд просто смотрели, немного настороженно, словно ожидая чего-то от него самого.
— Добрый день, — решил снова начать Гарри. — Моя фамилия Поттер. Я хотел бы… Мне нужно встретиться с Малфоем… Драко Малфоем.
Мужчина молча кивнул и, щелкнув пальцами, махнул двум тут же беззвучно скользнувшим к нему омегам на сумки Поттера.
— Отнесите багаж мистера Поттера в домик для свиданий, — и обернулся к вервольфу, по-прежнему стоящему за его спиной. — Драко Малфоя. Живо.
Омеги исчезли выполнять указания, и вместе с ними исчезли сумки Гарри.
— Я вас провожу, — Альфа скользнул по Поттеру тем же странным, настороженным взглядом и, тут же отвернувшись, направился по вымощенной камнем дорожке вглубь территории, иногда оборачиваясь, словно проверяя, идут ли за ним.
Это действительно был домик. Небольшой, ровно в одну комнату. Отдельно стоящий вдалеке ото всех остальных корпусов и бараков сразу за внутренним барьером — стеной, обнесенной колючей проволокой. Оборотень открыл дверь и отступил в сторону.
— Ваши сумки уже здесь. Парня сейчас приведут.
Гарри благодарно кивнул и шагнул внутрь. Действительно, одна-единственная комната, в которой из мебели был только стол, несколько стульев вокруг и вешалка для одежды. Сумки стояли у стены.
Поттер расстегнул куртку и, подойдя к единственному здесь окну, выглянул на улицу. Два молодых оборотня у стены забора о чем-то живо переговаривались, иногда посматривая в сторону домика. Гарри усмехнулся. Интересно, у них тут часто бывают посетители?
Дверь распахнулась, и Гарри, вздрогнув, обернулся. Со светящегося детской радостью, бледного, худого лица Драко медленно сползала улыбка.
— Поттер?
— Привет, Малфой… — эти два слова дались Гарри с трудом и звучали совсем не так, как он планировал.
Перед ним стоял бледный призрак Малфоя, вызывающий желание заплакать от жалости. Серая, на несколько размеров больше нужного — потому что нужного размера не существовало в природе — лагерная роба подчеркивала истощенность Драко куда сильнее, чем висящая на нем в Министерстве мантия, а тени под глазами, прозрачная бледность кожи и заострившийся нос наводили на мысль, что парня для встречи с Гарри подняли со смертного одра. Поттер скользил взглядом по замершему в дверях бывшему однокурснику, вспоминая, как выглядит его скелетообразное тело под одеждой, и едва сдерживаясь, чтобы не обматюкать Мерлина и всю его родню.
