- Это не имеет значения, - сказал Заллик. - Я рассказал вам все, как было на самом деле, не так ли? Я хотел посмотреть, не ошибся ли в своих предположениях о том, как вы себя поведете. И вижу, что не ошибся. У нас много времени. Сделка с K & R не будет совершена в течение месяца. К тому времени о Хайлапе и Барбридже забудут, об этом можно не беспокоиться. Здесь комфортно, парни Медвежатника - надежные парни. Так что вы будете сидеть здесь, пока не подпишите эти бумаги.

- Я никогда ее не подпишу, - заявил Видпат, вставая. - Заберите вашу бумагу, Заллик. Я предпочту остаться в заключении, но не признать своей связи с этим грязным делом!

- Прекрасно, - ухмыльнулся Заллик, забирая бумагу. - Я сохраню ее для вас, Видпат, уверен, что вы передумаете. Вы будете жить в одной комнате с вашим шофером. Он тоже останется здесь, так как прибыл с вами.

Видпат был в ярости, он сжал кулаки. Заллик кивнул Медвежатнику; тот достал револьвер.

Банкир вздрогнул при виде оружия; Заллик протянул ему бумагу. Видпат покачал головой; Медвежатник ткнул его стволом револьвера и повел в его комнату.

Поместив банкира в его временную тюрьму, Медвежатник вернулся. Сунул револьвер в карман; тем не менее, Далкин и Селгер выглядели обеспокоенными.

Они слышали, что снаружи разместились наблюдатели. Они знали, что люди Заллика вооружены. Побег был невозможен.

- Вы, Далкин? - осведомился Заллик.

Торговец с длинным лицом вздрогнул. Ему не хватало достоинства Видпата; тем не менее, он проявил мужество, когда к нему обратились. Его тон был решительным, не смотря на заикание, которое он не смог скрыть.

- Я... я не могу подписать, - сказал он. - Это... это ложь. Я не принадлежу к тем, кто совершил это преступление. Я не убийца. Нет, я не стану подписывать.

Его губы дергались, когда он возвращал бумагу Заллику. На мгновение лицо того исказилось яростью, затем приняло прежнее выражение. Он безразлично пожал плечами, затем кивнул Медвежатнику. Тот снова достал револьвер.

Далкин невольно отступил, когда Медвежатник повел револьвером в сторону двери. На пороге он остановился, тяжело дыша, и Медвежатник решил, что торговец передумал. Но тот собрался с силами и снова покачал головой. Бандит отвел его в его комнату, запер дверь и вернулся.

- Итак? - спросил Заллик. - Как насчет вас, Селгер?

Брокер слабо улыбнулся, выражение его лицо осталось прежним. Поднеся бумагу к свету настольной лампы, он внимательно прочитал ее, после чего задал вопрос.

- Почему здесь сказано, что всю ответственность несу я? Далкин и Видпат - соучастники. Но их имена не упомянуты.

- Их признания такие же, как и ваше, - прорычал Заллик. - Они выдают их с головой.

- Разумеется, - признал Селгер, подумав. - А как насчет вас, Заллик? Также не упомянуты ни вы, ни кто-либо из тех, кто на вас работал.

- Почему не упомянут я! - промурлыкал Заллик. - Вы трое - владельцы Altamont Power Company. Мне тоже кое-что полагается, не так ли? Мне нужна моя доля, после того, как вы оформите сделку. Если у меня будут ваши подписанные признания, то я получу те деньги, которые мне полагаются. Если бы я был упомянут в ваших заявлениях, они бы ничего не значили. Предположим, заключив сделку, вы отказались бы мне заплатить, и что тогда? Сделать публичными признания, в которых упомянуто мое имя? Даже если бы я попытался это сделать, у вас есть алиби на момент совершения убийства. Вы обвинили бы меня в подлоге, и мне пришлось бы скрываться. Почему, сделав для вас работу, я должен подставляться? Речь идет о миллионе баксов, которые я заработал.

Селгер улыбнулся и кивнул. Вопросы закончились. Легкий блеск его глаз вполне соответствовал волчьей улыбке Заллика.

- Мы не можем вернуть Хайлапа и Барбриджа, - заметил Селгер. В его голосе звучала ирония. - Они мертвы, и мы ничего не можем с этим поделать. Я склонен подписать эту бумагу, Заллик. И понимаю, какой эффект это будет иметь на Далкина и Видпата.

- Разумеется, - сурово сказал Заллик. - Давайте, Селгер, подписывайте. Я покажу бумагу этим двоим завтра утром.

- Я буду свободен до того, как они подпишут свои бумаги?

- Конечно. Вы можете вернуться в Нью-Йорк. Я найду вас, если мне будет нужно с вами связаться.

Селгер усмехнулся. Заллик расценил это так, что тот готов пойти на компромисс с убийцей. У брокера, как ему показалось, не было такого отвращения к сделке, какое выказали Видпат и Далкин. Вытащив из кармана ручку, Селгер подписал бумагу и протянул ее Заллику. Тот взял ее и повернулся к Медвежатнику Рамстеду.

- Как насчет машины Селгера? - спросил Заллик. - Она готова?

- Разумеется, Фо, - усмехнулся тот. - Я сам припарковывал ее, когда он приехал. Вот ключи. Я обратил внимание, что бензина осталось немного, наверное, пара галлонов.

- Порядок, Селгер, - сказал Заллик, протягивая ключи брокеру. - Можете ехать. Не заправляйтесь, пока не окажетесь на шоссе Линкольна. Не нужно, чтобы кто-нибудь заметил, что сюда кто-то приезжал.

- Хорошо, - согласился Селгер. - А что будет с Далкином и Видпатом?

- Вы о них скоро услышите. Не беспокойтесь за них. Они подпишут. У них нет ничего - ни газет, ни радио, ни телефона - они полностью изолированы. А кроме того, утром они увидят вот это.

Он помахал подписанным признанием Селгера. Брокер усмехнулся; они обменялись рукопожатием, Селгер был почти восхищен хваткой Заллика. В сопровождении Медвежатника, Селгер направился к двери. Затем они пошли по тропинке к дороге.

Автомобиль Селгера был припаркован на поляне. Он сел в него, включил зажигание и свет. Медвежатник снова заметил, что бензина очень мало. Селгер кивнул и уехал.

Хорошо зная дорогу к изолированному домику в горах Ватчунг, Осия Селгер не испытывал затруднений, следуя по ней к долине, а затем к скоростной автомагистрали. Через полчаса после отъезда он миновал мост на шоссе Линкольна и оказался возле автострады, ведущей на Манхэттен.

Он остановился на заправочной станции. В этот час автомобилей было немного, и он затратил на заправку совсем мало времени.

Пропустив несколько грузовиков, он снова выехал на шоссе и направился на восток.

Миновав поворот на аэропорт Ньюарка, он проехал несколько миль до развилки, где грузовики с магистрали съезжают на нижний уровень. Приняв вправо, Селгер стал подниматься на большой виадук. Теперь он оказался на Пуласки скайвэй, ведущем в Нью-Йорк.

Мерцающие огни нижнего шоссе остались далеко внизу. В нескольких милях впереди показался призрачный свет Манхэттена. Это ободрило возвращавшегося брокера. Когда он проезжал по мосту над рекой Пассай, то улыбался.

Милей впереди лежал мост через Хейкенсак, близнец того, по которому он проезжал сейчас. Высокие бетонные бордюры, массивные металлические ограждения обеспечивали безопасность движения.

Во мраке горели огни. Этой туманной ночью автомобили на магистрали, казалось, летели по воздуху. Тем не менее, Селгеру, за рулем его автомобиля, этот участок казался наименее опасным всех остальных по пути следования.

Спидометр перевалил за сто, когда автомобиль оказался посередине между мостами. Селгер улыбнулся, думая о теплой комнате, ожидающей его в Манхэттене, гораздо более предпочтительной, чем открытой всем ветрам холодной комнате в Ватчунге.

Улыбка все еще сияла на лице брокера, когда случилась катастрофа. Автомобиль внезапно подбросило.

В ночи раздался сильный взрыв. Задняя часть машины раскололась, из нее вырвался столб пламени.

Руль вырвался из рук Селгера, передняя часть машины нырнула под немыслимым углом; задняя часть была полностью разрушена; радиатор врезался в бордюр; колеса упали на дорогу и быстро покатились. Подкинутая вверх взрывом, часть автомобиля также врезалась в ограждение, и массой пылающих обломков посыпалась вниз.

Стальная основа магистрали едва дрогнула от мощного взрыва; следовавшие за автомобилем Селгера водители нажали на тормоза, послышался нестерпимый визг. Облако дыма окутало место взрыва, оседая на него грязным покровом.