— И блестит?

— Блестит.

— Ха-ха-ха, — обрадовался домовой. — Золото! Это золото! — Он потряс колечком. — Это золото!

Слышишь, как звенит!

Домовой наслаждался позвякиванием довольно долго. Мику-Пака с удивлением наблюдала за ним. С гораздо большим удовольствием она бы теперь порыла землю, но грубое замечание нового соседа значительно поколебало ее уверенность в себе.

— Серный чад и третьи петухи! — вдруг заорал домовой. — Хозяин меня бесстыдно надул. Он сделал меня без метлы! Скандальное недоразумение!

— Он сказал, что ты можешь кататься на мне, сколько тебе вздумается, — сообщила Мику-Пака.

Глаза Тыну тотчас засветились.

— Он это вправду сказал?

— Сказал!

— Можешь поклясться?

— Могу!

— Тогда поклянись! Серным чадом и третьими петухами!

— Клянусь! Серным чадом и третьими петухами.

— Что же мы канителимся! — И домовой вскочил в седло. — Сделаем пару кругов по острову: мне надо знать, где тут можно что-нибудь свистнуть. Айда, поехали!

Бешеным галопом они вылетели со двора.

Необъяснимое явление природы на крышке матросского сундука. В глазах девицы Кристины отражается ужас. У Одноглазого Сильвера имеются спрятанные сокровища, но он не может найти карты. Лика и Вика задумали собрать с черешни спелые ягоды, но забывают пригласить Кристину. «Дорогая тетя Фридерика!» Марианна проявляет душевную черствость. Под высоким лбом девицы Кристины возникает мысль, заставляющая ее рисовать и петь.

Страшный пират сидел на матросском сундуке и курил. Он был так поглощен этим занятием, что дымил, как вулкан. Склонами вулкана возвышалась измятая пиратская шляпа, пока, наконец, густые серые облака не заволокли и ее вершину. Непроницаемые дымные сумерки окутали моряцкий сундук.

С половины Белопуза появилась девица Кристина, держа в руках найденный на чердаке детективный роман без начала и конца. Она удивленно воззрилась на загадочное явление природы.

— Мадам Марианна! — крикнула она в кухонную дверь. — Мадам Марианна, боюсь, что у вас в комнате пожар!

Испуганная Марианна выглянула из двери.

— Как вы меня напугали, Кристина, — облегченно вздохнула она. И добавила: — Не обращайте внимания, это всего-навсего страшный пират. Он думает!

Марианна раскатывала в кухне слоеное тесто. Девица Кристина, прислонясь к косяку, со скучающим видом наблюдала за ее деятельностью.

— А вы все читаете, Кристина? — сказала Марианна.

Девица Кристина прореагировала на это едва заметным пожатием плеч.

— Вам нравится то, что вы сейчас читаете?

— Да так… — Кристина слегка приподняла одно плечо. — Ничего…

— Вам бы побольше бывать с Мальви и Катри, — сказала Марианна.

— Чтобы возиться с этими дурацкими сетками, шпульками и прочей ерундой. Благодарю покорно!

Наступила пауза.

— Боюсь, вам станет скучно, — сказала Марианна.

— Я-то как-нибудь выдержу, — вздохнула девица Кристина. — Но я просто не представляю себе, что делать бедной мадам Фридерике!

— А кто она вам? — поинтересовалась Марианна.

— Да так… одна вполне сносная пожилая дама, — процедила девица Кристина. — Она ужасно ко мне привязалась… Сегодня у нее гости, а меня нет… Я просто не представляю, что она, бедняжка, будет без меня делать, — с выражением мученицы она покачала головой. — Просто невозможно себе представить! — В ее больших, и, кстати, очень красивых глазах отразился неподдельный ужас.

По-видимому, тяжесть предполагаемых забот мадам Фридерики легла и на плечи Марианны. Она с силой надавила на скалку и ушла в себя.

Девица Кристина по-прежнему стояла в дверях и следила за мельканием скалки в умелых руках Марианны.

Понемногу губы ее начали обиженно кривиться. Она гордо задрала свой носик и собралась уходить. Девице Кристине и впрямь было скучно. Ужасно скучно!

В метеорологических условиях над матросским сундуком за это время существенных изменений не произошло. Из клубящихся туч виднелись лишь ноги Одноглазого Сильвера. Вряд ли под такими густыми тучами могли взойти розовые цветы радости, это девица Кристина сразу постигла, руководствуясь тренированным чутьем светского человека. Она настроилась на беседу.

— Мужчинам, конечно, хорошо. Если их что-то угнетает, они прячутся в облака дыма, — заметила девица Кристина, прислонившись к печной трубе. Она выбрала тон, который как нельзя лучше подошел бы раненому оленю.

За облаками — ни движения, ни звука.

— Под прикрытием облаков можно плевать даже на вежливость, не правда ли? — оценила Кристина сложившуюся обстановку.

— Девица Кристина, прошу вас… — мрачно донеслось из облаков. — У меня серьезная беда.

— Надо же! — поразилась девица Кристина. — Как будто это привилегия мужчин!

— Девица Кристина, не забывайте, что я страшный разбойник! — проворчал Одноглазый Сильвер еще более мрачным голосом.

— Да. И, пожалуй, только этим вы интереснее других!

Страшный пират зарычал.

— Воспитанный человек хотя бы из вежливости спросил бы, как живется его ближнему!

— А я не вежливый! — проворчал Одноглазый Сильвер сквозь облака дыма. — И не собираюсь быть вежливым!

— Надо же, как интересно! — отрезала Кристина. — А я, как видите, все-таки вежлива. — Вам, конечно, этого не понять — и у меня могут быть свои беды, ничуть не меньше, чем у вас… Вы можете мне исповедаться, Одноглазый Сильвер, говорят, это помогает…

Одноглазый Сильвер безмолвствовал, как могила.

— Идет вторая минута, Одноглазый Сильвер! — заметила девица Кристина. — Надеюсь, вы не станете отрицать, что и мое время дорого!

Страшный пират не стал спорить.

— У меня нет карты! — проворчал он.

На лице девицы Кристины появилась гримаса. С легким презрением она пожала плечами. Одноглазый Сильвер, окутанный облаками, разумеется, этого не заметил.

— У меня нет карты, — повторил он с отчаянием. — А что за пират без карты? Все равно что солдат без ружья, генерал без армии!

— Куда же девалась ваша карта?

— В том-то все и дело, — прохрипел пират. — Я ее куда-то положил, вместе со всеми бумагами. — Одноглазый Сильвер встал и вышел из облаков дыма. Его шляпа совсем съехала на бок, лицо раскраснелось от волнения. — Я куда-то положил всю пачку. Но куда? В сундук?.. На крышу?.. На пол?.. — он размахивал воображаемой пачкой. — В книги?.. В корзину?.. Совершенно вылетело из головы! Или все это повисло в воздухе?! Но и там ее нет, я все перерыл! — он дико уставился на девицу. Та не выдержала пиратского взгляда, ей даже стало жутковато.

— Интересно, — протянула она без всякой светскости. — Но, скажите, пожалуйста, зачем вам, собственно, эта карта?

— Чтоб меня черти съели! — прошептал пират. — Ну можно ли задать более дурацкий вопрос?!.. А сокровища? Захороненные сокровища?!

Девица Кристина обиженно сморщила нос.

— А существуют ли они вообще, эти сокровища?! — усомнилась она.

— Если есть карта, есть и сокровища! — заверил пират. — Нет карты, нет и сокровищ.

— Ну, если уж вы спрятали свои сокровища, то вы должны бы знать…

— Не я прятал, в том-то и дело! — перебил ее Одноглазый Сильвер. — Спрятал Косолапый Джек. А карта досталась мне.

— А где эти сокровища? — поинтересовалась Кристина.

— На острове! — отозвался Одноглазый Сильвер, описал рукой неопределенную дугу и вновь нырнул в несколько поредевшие облака дыма.

— Чтоб меня черти съели, какие это были сокровища! — застонал страшный разбойник. — В них была половина казны Мирмагонского государства. Но что всего важнее: часовым к этим сокровищам Косолапый Джек приставил бутылку рома. Целую бутылку самого настоящего порториканского рома! А теперь вот, надо же, пропала карта. У меня нет карты!

Над съехавшей набекрень шляпой снова стали собираться густые тучи.

— Нет — карта должна быть! — вскочил Одноглазый Сильвер со своего сундука. — Я хоть трижды переверну весь чердак, но не успокоюсь, пока не найду ее! — Он носился по чердаку, а за ним клубились облака дыма.