– Я подменился.

– Да, Николай сообщил…

– У меня возникли срочные дела.

– Конечно… простите, что отвлекаю… я просто хотела сообщить, что Лена Щербинина… мне удалось до нее дозвониться. Она очень напугана и хочет помочь. Я решила, что… я понадеялась, что вы поедете к ней со мной. Вы, наверное, лучше знаете, какие вопросы стоит задать, учитывая ваш прошлый опыт… в…

– Я обязательно поеду. Ждите меня. Срочно возвращаюсь в город!

– Спасибо!.. – едва слышно прошептала Стефания и добавила. – Звонил доктор, сказал, что Машеньке становится хуже…

– Лена, успокойся, не плачь. Тебя никто ни в чем не обвиняет. Постарайся сосредоточиться и подробно, со всеми деталями, вспомнить последние дни. Что и где могла принять Маша? – Роман находился в квартире Стефании Гамовой, в уютной, обставленной современной мебелью, гостиной, напротив заплаканной полноватой девушки семнадцати лет. – Она ничего не говорила про таблетки, порошки, шприцы, уколы? Может быть кто-то угощал ее странными напитками?

Лена подняла на него мокрые глаза, Роман отметил расширенные зрачки, но сам по себе этот факт не говорил ни о чем, только лишь намекал…

– Нет, мы же… не дуры, – с запинкой проревела она.

– Знаю, поэтому и пришел к тебе. Но даже с умными, хорошими людьми иногда случаются неприятные вещи. Машу могли обмануть, подсыпать ей что-то. Подростки, да и люди вообще, бывают жестоки, иногда просто ради веселья они ставят чужую жизнь под угрозу. Поверь мне, я достаточно видел. А сейчас твоя подруга в… ее жизнь в большой опасности. Врачи не знают, как именно ее лечить, потому что столкнулись с неизвестным веществом.

Девушка вытерла нос рукавом, с силой шмыгнула, загоняя в себя сопли, и сказала:

– Мы честно ничего не принимали. И Машка… она тоже… наверное. Я фиг знает… мы вроде всем делились… ну че там у кого случилось. Она ниче такого стремного не рассказывала, – девушка посмотрела на стоящую рядом Стефанию, которая, обхватив плечи руками, возвышалась над ней. Лена почесала лоб и как-то неожиданно серьезно добавила: – Но вы же понимаете, так-то чужая душа – в потемках.

Стефания вздохнула и посмотрела на Романа – но Пластинин не собирался сдаваться:

– Хорошо, я верю. Тогда опиши, чем вы занимались последнее время?

– Да ничем особенным… как обычно, – девушка пожала плечами.

– Лен, мы же не знаем, что для вас обычно. Расскажи, – подтолкнул ее Роман.

– Ну… это… гуляли там, с девками на районе тусовались, – помедлила и добавила, – с пацанами.

– И?

– Че и? – повысила она голос. – Вы так докопались, типа я или вру или совсем тупая и не могу сообразить, где Машка наркоты могла хапнуть? Я же сказала, что не было такого! Ну че обычно люди делают летом? Болтают, общаются, загорать ходят, купаться. Чем бы не тешились, лишь бы не залетели…

– Лен, ты пионерку-то выключи, – Роман выпрямился на стуле, поморщился. Ему не нравился тон девушки.

Щербинина замолчала, словно что-то обдумывала.

– Ну конечно мы там… ну… курили иногда, – и поспешила добавить, – сигареты! Пива иногда пацаны себе брали, а нам – вино. Но это же все фигня. Да и редко. Мы, вон, в клуб наш ходили часто. А там Сергей Александрович такие привычки как бы не приятствует.

– Это который молодежный клуб, да? Там, где с вами занимались, образовательные лекции читали, да? Про развитие характеристик, прокачку под определенные профессии, верно?

Лена кивнула, еще раз сильно шмыгнула носом и сглотнула.

– Дайте мне воды, голова че-то кружится, – пожаловалась она.

Стефания пошла на кухню, Пластинин поднялся и погруженный в свои мысли вышел в уборную. Бессонная ночь и долгая дорога сказывались на организме. Голова была ватной, тяжелые веки так и норовили опуститься, красные глаза слезились и горели. Он умылся холодной водой, внимательно посмотрел на себя в зеркало – да, усталый вид, давно не брился, лицо раскрасневшееся – загорел сегодня, пока ездил.

С Леной как-то ничего не выходило. То ли все-таки врет идиотка, то ли не знает, то ли… да мало ли чего еще может быть! Но все это никак не поможет Машке! Роман выругался. Ладно, сейчас он пойдет спросит про остальных подруг из их компании. Про этот молодежный клуб, в конце концов.

– Роман! Роман Павлович! – послышался крик Стефании из комнаты. – Скорее!

Пластинин ринулся туда, чуть в спешке не вышиб плечом дверь в ванную, где закрылся.

На полу гостиной без сознания лежала Лена, перед ней на коленях стояла Стефания: хлопала девушку по щекам и брызгала только что принесенной водой. Рядом внимательно на эту сцену смотрел пшеничный лабрадор Ластик.

Пластинин уже звонил в скорую, когда женщина пояснила:

– Я вернулась – а она лежит… обморок? Перенервничала?

– Вряд ли, – бросил Роман, – скорее всего то же, что и с Машкой.

На звонок ответил диспетчер и Роман коротко описал произошедшее, симптомы, назвал адрес квартиры.

Пластинин сидел на холодном больничном стуле в коридоре перед реанимацией. Теперь там пытались спасти уже двух знакомых ему девчонок. Стефания ушла пообщаться с доктором насчет состояния Машки. Сегодня на смене был добродушный румяный и пузатый мужчина, он много улыбался, заверял, что все у всех будет хорошо. Роман серьезно усомнился в его адекватности и умственных способностях.

За пазухой грел душу надеждой сверток, взятый из нычки в гараже Гошиных родителей. Теперь лишь нужно было остаться одному и попытаться разобраться в записях химиков из банды. Сопоставить их с результатами анализов Машки, а еще лучше – и с анализами Лены Щербининой тоже. Ее привезли пару часов назад, скоро можно будет поговорить с доктором-весельчаком, представиться капитаном ФСБ, потребовать результаты анализов. Если фокус прокатит и в этот раз – информации станет вдвое больше. Стоит попробовать.

В коридоре послышались шаги, он обернулся – невысокий худощавый мужчина в серой ветровке и вытертых джинсах прихрамывал в его сторону. Роман присмотрелся и узнал Валерия Сергеевича – врача, принявшего Машку.

Тот тоже узнал Романа и нехорошо улыбнулся.

– Неужели вы и у новой девушки друг семьи? – спросил он, остановившись напротив Пластинина.

– Лена – подруга Марии Гамовой, я пытаюсь найти закономерность. Очевидно, их внезапные комы связаны друг с другом.

– Напомните, на каком основании вы занимаетесь этим? Кроме неуемного желания помочь?..

Роман начал закипать. Снова эти странные вопросы. Что же так смущает доктора в его участии? Хочет человек помочь не чужим ведь людям, а знакомым.

– Я – капитан ФСБ, долгие годы в отделе по борьбе с наркотиками. Этого недостаточно?

– Но в данный момент вы здесь, как частное лицо?

Роман задумался. Завираться не хотелось, а нужно было каким-то образом повысить лояльность врача. Может быть попробовать зайти с человеческой стороны? Стоит рискнуть.

– Конечно, пока состава преступления нет, поскольку вы не можете сообщить, что именно послужило причиной резкого ухудшения состояния девушек. Теоретически возможно, что наркотики здесь не при чем. Поэтому официально этими случаями ФСБ заниматься рано. Но мы то с вами люди опытные, – сделал он прогиб, – понимаем, что без них не обошлось. Нужно только расшифровать результаты анализов, понять, откуда именно девчонки получили препарат – чем бы он ни оказался.

Валерий Сергеевич прищурился, вновь внимательно посмотрел в глаза Роману, убрал руки в карманы ветровки и заключил:

– Хорошо. Я только из дома, меня срочно вызвали. Анализы новой пациентки пока не видел. Сейчас разберусь, что к чему и поделюсь с вами всей имеющейся информацией. Посидите, пожалуйста, здесь. Подождите меня часик. Никуда не уходите… может быть, вы действительно способны помочь…

Роман кивнул. Ну что же, хороший итог. Осталось немного подождать и можно будет наконец отправиться домой – разбираться с полученными материалами. Конечно, очень хотелось спать, время приближалось к полуночи, он уже почти двое суток на ногах. Сознание путалось. Сможет ли он разобраться в фармакологических выкладках? Должен, надо сцепить зубы, выпить кофе и работать!