Хафлои действовал иначе. Он ходил туда-сюда по стене, периодически паля из своего болт-пистолета, и демонстративно потрясал топором.

— И это все, что у вас есть? — ревел он, разводя руки в стороны и дразня врага. — Скитья, вы отвратительны! Залезайте сюда и попробуйте сразиться со мной!

Ёрундур видел, что смертные начинали смеяться, несмотря на окружавший их кошмар, когда Хафлои проходил мимо них. Его нескончаемый поток оскорблений, вызовов и брани оказывал на них хорошее влияние. Они видели наглое бесстрашие Кровавого Когтя, и какая-то часть его ярости передавалась им.

Ёрундур криво ухмыльнулся. Это было хорошо. Он повел стволом оружия из стороны в сторону, высматривая цели в туманной мгле. Внизу старый воин увидел громадного монстра с обвисшим брюхом, который шел, шатаясь, по направлению к стенам. Его желтушная кожа свисала с костей, а в руках тварь сжимала что-то похожее на магнитную мину. Вслед за ним брели когтистые мутанты. Космодесантник тщательно прицелился, корректируя положение болтера из-за дрожащих стен, и выстрелил. Голова создания разлетелась фонтаном желеобразной дряни и осколков костей. Мина упала на землю у его ног и взорвалась с вибрирующим гулом, накрыв толпившихся вокруг врагов.

Как только атаковавшие пришли в замешательство, Ёрундур начал высматривать следующую цель. Однако его сосредоточенность была нарушена пугающе знакомым треском, раздавшимся за спиной. Старый Пес сразу же отступил, оставив свою позицию на парапете, и двинулся к внутреннему краю прохода. Запах разряженного эфира тянулся с лежащих внизу городских улиц, смешиваясь с мириадами других ароматов, наполнявших грязный воздух.

Хафлои тоже ощутил это и прекратил свое позерство. Похоже, он снова мог свободно двигаться.

— Ты чувствуешь? — спросил он напряженно. — Я ду…

— Тсс, — бросил Ёрундур, прислушиваясь.

Ждать пришлось недолго. С улиц нижнего города зазвучал целый хор криков, прерываемый влажным грохотом болтерных выстрелов.

— Они телепортировались нам за спину, — мрачно объявил Ёрундур, загоняя свежую обойму в болтер, и приготовился прыгать. — Оставайся тут и удерживай стену.

Но Хафлои уже соскочил с парапета и врезался в землю у основания стены.

— Проклятье, — пробормотал Ёрундур, бросаясь вслед за Кровавым Когтем.

Космодесантник тяжело приземлился, покачнувшись от удара о землю. Сервоприводы брони застонали, компенсируя удар и помогая воину подняться.

Обстановка на земле казалась неспокойной. Впереди, в двадцати метрах от него, виднелись стены ближайших зданий. Между ними и стеной была широкая полоса земли, расчищенная инженерными подразделениями, усыпанная баррикадами, ящиками с боеприпасами, запасным оружием, с размещенными там резервными отрядами. Люди разбегались от зданий, периодически разворачиваясь и стреляя. Что-то появилось в лабиринте городских улочек — Ёрундур слышал, как рушатся стены, в ужасе кричат люди и грохочут выстрелы.

Хафлои со всех ног мчался к источнику шума, размахивая топором. Ёрундур с трудом за ним поспевал.

— Стой, — крикнул он, зная, что в этом нет никакого смысла, но опасаясь того, что может натворить Кровавый Коготь.

Хафлои хотел загладить свою предыдущую неудачу, и его кровь кипела. Это было опасное сочетание.

Хафлои скрылся в тенях, окутавших улицы. Ёрундур поспешил следом. К тому времени, как старый воин догнал Кровавого Когтя, тот уже ввязался в драку.

Старый Пес влетел в огороженный высокими стенами двор, окруженный горящими жилыми блоками. На земле в беспорядке валялись обломки зданий, окровавленные тела с оторванными конечностями и разбитое оружие. В центре стоял одинокий чумной десантник, очертания его доспеха еще дрожали от остаточного влияния эфирных энергий, а силовые когти были практически черными из-за покрывавших их кипящих внутренностей. Две линзы сверкнули во мраке, подсвеченные бледно-зеленым цветом, когда предатель развернулся навстречу Кровавому Когтю.

Ёрундур было прицелился, но Хафлои заслонял ему обзор. Ёрундур начал обходить врага слева, сближаясь и надеясь занять удобную для стрельбы позицию.

У него так и не получилось выстрелить. Он стоял, ошеломленный развернувшимся перед ним зрелищем того, как Хафлои рвет чумного десантника на куски.

Скорость, ярость и мощь молодого космодесантника были просто поразительны. Он стрелял из болт-пистолета в упор, разбивая и раскалывая покрытую коркой силовую броню чудовища, при этом не переставая рубить противника двойным лезвием топора. Предатель был силен, как и любой другой из числа его собратьев, но ничего не мог противопоставить темпу атаки. Движения Хафлои казались смазанными из-за скорости, это был настоящий ураган ударов и выстрелов.

Чумной десантник пытался обороняться, широко размахивая окровавленными когтями, но Хафлои не дал ему шанса применить свою огромную силу. Он поднырнул под летящие когти, шагнул вперед и взмахнул топором по узкой дуге. А затем крутнулся всем телом, и лезвие топора прочертило блестящую линию. Удар срезал голову предателя прямо по линии горжета. Движение было идеальным: топор точно вошел между пластинами доспеха и рассек мягкую плоть с ошеломляющей силой.

Чумной десантник рухнул на землю, из разрубленной шеи текла кровь, смешанная с гноем. Торжествующий Хафлои стоял над поверженным врагом, поставив ногу на раздутый нагрудник и высоко подняв топор.

— Фенрис хьольда! — закричал он, запрокидывая голову к горящим небесам, и завыл.

Ёрундур обнаружил, что на какое-то время утратил дар речи.

— Кровь Русса, — выдохнул он, подходя ближе и оглядывая сцену сражения. — Славная победа. Где ты этому научился?

— Наблюдая за вами, — ответил Хафлои диким и радостным голосом. — Вы, если честно, жалкая стая, но я научился у вас паре новых трюков.

Ёрундур собирался было ответить, но новые крики раздались во тьме искусственной ночи. Волк посмотрел наверх, где из-за крыш окружавших их зданий виднелись верхушки стен.

Зараженные наконец смогли забраться на парапет. Он видел, что они кишат между крепостных зубцов и дерутся врукопашную с гвардейцами, давя их числом. Чуть дальше в стене появились бреши: тяжелая артиллерия врага била по цели. Стены защитных башен охватило пламя, извивающееся и переплетающееся, как клубок змей. Запах варпа был по-прежнему силен, а это значило, что за линией обороны были и другие чумные десантники. Высоко в небе клубились облака спор и гудели рои насекомых, создавая толстую завесу болезни и безумия.

Линия обороны была прорвана. Как только это стало очевидным, вокс-передатчики снова взорвались криками. Им вторили голоса уцелевших сержантов:

— Отступление! Назад, ко внутренним стенам! Отступление! Назад, ко внутренним стенам!

Как только прозвучал приказ, люди начали покидать свои позиции, пытаясь не превратить отступление в бегство. Солдаты, отходя, по-прежнему стреляли в наступающие орды распухших, извращенных мутантов, которые лезли изо всех щелей и проломов в пылающем защитном периметре.

Ёрундур убрал свой болтер и вытащил силовой топор. Щелкнув переключателем, он включил расщепляющее поле, и оно с треском пробудилось к жизни, промелькнув по лезвию синей вспышкой.

— Похоже, пришло время клинков, — сказал он, разворачиваясь к наступающему врагу. — Для твоего и моего топоров, Белая Шкура.

Хафлои грубо расхохотался, отправляясь следом за Старым Псом.

— Хорошо, — ответил он, — но тебе придется придумать прозвище получше.

Гуннлаугур удерживал бастион Врат Игхала, пока тот не начал разваливаться под ногами. В стенах по обе стороны от него зияли бреши, земля под аркой ворот кишела вражескими солдатами, которые пытались прорубиться сквозь тяжелые металлические створки и обкладывали их грудами взрывчатки. После того как была уничтожена последняя болтерная турель, залпы лазерного огня безнаказанно заливали парапеты, и стрелявшие уже не боялись ответного огня. На стены взлетало все больше захватных крючьев, а осадные башни тяжело привалились к опустевшим секциям и изрыгнули свое содержимое в проходы, идущие по верху стен.