Доктор И-и-рвинг! Ох, ну и ветер! Ну и непогода сегодня… Признаюсь вам, доктор – снадобья ваши отлично помогают! Теперь, я смогу выступить на городском турнире!..

Внезапно, дружелюбный вид стражника переменился, он окинул тянущихся за доктором ребят беглым взглядом и остановился на окровавленной ладошке Алекс.

– Донован, – обратился к стражнику доктор, – возьми этих троих под стражу… А мне… Мне нужно в чертоги, – я должен распорядиться созвать Совет гильдий. Доктор вдруг уловил взгляд стражника и тоже поглядел на разорванную, истекающую кровью, ладонь Александры.

Немного помолчав, он залез в карман своего сюртука и, повозившись там, достал сухой листок какого-то дерева:

– Возьмите, – сказал он, – прижмите к ране. Да покрепче, листок должен впитать кровь.

Александра послушно взяла листик и крепко сжала его пальцами.

Ирвинг еще раз окинул своих пленников взглядом:

– Стереги! – повторил он Доновану. – Стереги их, – глаз да глаз!

Похлопав стражника по плечу, Ирвинг кивнул своему одноглазому слуге и они, поднявшись по лестнице, – скрылись из виду.

***

Сколько времени прошло с тех пор, как доктор оставил их здесь, – у широкой лестницы, – Александра не знала. Но, ей казалось, что прошла уже целая вечность. Ей было плохо… Холодный ветер пронизывал насквозь и тело ее била мелкая дрожь.

"Почему мы здесь? Кто все эти люди? – всхлипывая и дрожа, думала Алекс. – Котик… Мой котик… Он был там, в траве, – а потом исчез. Наверное, они растоптали его, когда все это началось."

Лихорадка усиливалась и Александра дрожала все сильнее.

– Алекс… Тише… – перед Александрой показалось настороженное лицо брата, – ты дрожишь…

Алекс шморгнула носом и, собравшись с силами, постаралась ответить спокойно:

– А я не дрожу, – сказала она, – меня трясет.

– Да успокойся ты! – послышался истеричный голос Германа. – Возьми себя в руки!

Испуганный, с перепачканным землей лицом, Герман схватил Марка за шиворот и стал с силой трясти его:

– Ус-па-ко-йся! – всхлипывая и с надрывом кричал он Марка. – Во-озьми же себя в руки!

Тихо! – стоящий рядом стражник рявкнул так сурово, что все трое тут же умолкли, не решаясь ничего больше произнести.

***

Аександра надеялась, что там, – на этом Совете гильдий, найдутся мудрые люди, которые сумеют понять, что они не сделали ничего плохого и что, в действительности, им нужна помощь… Но выяснилось, однако, что совет этот проходил в отсутствие обвиняемых. Ребят не допустили на него, – вероятно, как недостойных, и оставили ждать свою участь у продуваемых ветром ступеней.

После долгого, мучительного ожидания (во время которого, ребят два раза обыскали стражники), их, наконец, провели узкими коридорами, доставив в Зал Совета, – в округлое, мрачное помещение с колоннами и тусклым светом кроваво-красных свечей.

Вокруг, на специальном возвышении, толпилось множество людей, тихо перешептывающихся и одетых в длинные черные мантии. У одной из стен стояло несколько старинных стульев, на которых чинно восседали несколько, серьезного вида старцев.

Стражники вывели ребят на самую середину: Марка, затем Александру и, следом за ней, Германа. На ребят тут же устремились всеобщее, сверлящие взгляды… Понимая, что сейчас все решиться, Алекс покрепче сжала сушенный листок своей ладошкой, почувствовав как тяжело бьется ее сердце.

С одного из стульев, – с того что стоял по центру, – встал высокий, очень пожилой мужчина в фиолетовой мантии. Это был важный и властный на вид мужчина с чуть припудренным, дряблым лицом.

Вставший мужчина достал кружевной платок, протер вспотевший лоб и, переведя дух, заговорил громким, торжественным голосом:

– Поскольку Совет гильдий, – сказал он, – рассмотрел дело обвиняемых, и, наконец, пришел к единому мнению о свершенных ими злодеяниях… Я, как глава и Обер-бургомистр города Вант-годера, – повелеваю! – мужчина на мгновение умолк. Чуть помолчав, он поправил свою фиолетовую мантию, нахмурил припудренное лицо и, указав на измученных, бледных ребят, продолжил:

– Казнить их. Немедленно. Хранителем найденной при них янтарной сережки совет назначает НорриГленд. А их же самих, – как воров, разбойников и гелгиотов, – бросить на растерзание крысам.

Что-то внутри Александры оборвалась.

Надежда на то, что здесь, на этом совете им помогут, – эта хрупкая надежда разбилась. В отчаянии, не зная зачем, Алекс попятилась назад и натолкнулась на кого-то сзади. Думая, что это Герман Алекс прижалась к нему, но оказалось, что это был вовсе не Герман, – то была высокая, седовласая женщина беззвучно спустившаяся в центр.

Женщина осторожно отодвинула обернувшуюся Александру и, сделав несколько тихих шагов, остановилась в центре, чуть поодаль от от ребят.

Это была высокая, красивая женщина, со странными, – полностью черными глазами. На вид ей было не больше сорока лет, но почему-то она была полностью седой. Одета она была в длинную черную мантию с зеленым капюшоном ( очень старым и давно выцветавшим от солнца и времени ). На мантии ее виднелась медное, держащее капюшон кольцо, а под мантией можно было разглядеть несколько пар бус и аккуратно заплетенную косу. Вокруг наступила абсолютная, мертвая тишина, а над самой этой женщиной закружила пара зеленых, светящихся огоньков.

– Я опротестовываю решение о казни, – холодно произнесла женщина. – Как действующий магистр гильдии, – я имею на это право.

– О-о… Магистр Геката… Ну как же… – протянул Обер-бургомистр, поправив свою фиолетовую мантию и скривившись в брезгливой улыбке. – Мы уже и не ждали, что вы почтите нас своим присутствием… Вероятно, ваша полуэрнская гордость, не позволила вам проявить уважение к Совету и явиться сюда вовремя.

– Всем вам хорошо видно, – холодно продолжила женщина, не обратив внимания на слова Обер-бургомистра, – всем вам хорошо видно, что в этом деле, несомненно, замешано колдовство. И, вполне возможно, опасные, еще не известные нам его формы. Было бы весьма неразумным сразу же прибегнуть к казни, не разобравшись в вопросе как следует. И поэтому… – женщина указала на бледных, осунувшихся ребят, – поэтому они они нужны нам здесь, по крайней мере, на какое-то время.

– Хм…– Обер-бургомистр скривился и закусил губу, – чтож, в таком случае… Семи… Нет! – он задумался и потребил подбородок. – В таком случае четырех дней, надеюсь, вам будет достаточно. После чего… После чего, эти двое, – он указал на Марка с Германом, – эти двое будут закованы в цепи и отправятся в шахты, в копи змеиного леса… А что касается вот ее… – Обер-бургомистр посмотрел на Александру, – она будет продана на невольничем рынке.

Седая женщина слушала Обер-бургомистра молча, не перебивая и не малейшего движения не отразилось на ее лице, но едва тот умолк, – тут же возразила ему:

– Но Обер-бургомистр, – сказала она, – вы ведь хорошо понимаете, отправить их в шахты, – это все равно что убить. Долго они там не проживут. И не лучше ли бу…

– ДОВОЛЬНО ! – гаркнул Обер-бургомистр, перебив седую женщину. – Да, вы можете протестовать, – быстро заговорил он, раздраженно потряхивая головой. – У вас есть такое право и вы им воспользовались. Но, при этом, – у вас нет никаких доказательств в их невиновности. А стало быть… Стало быть они виновны и подлежат наказанию.

Обер-бургомистр поднялся и обратился ко всем присутствующим:

– Поскольку, – раздраженно сказал он, – поскольку Совету гильдий, наконец, удалось придти к общему мнению, – настоящее, заседание объявляется закрытым! Сделав легкий, вежливый кивок головой, Обер-бургомистр торопливо покинул Зал Совета в сопровождении четырех рослых стражников.

К ребятам же, не спеша подошла их спасительница.

С момента появления этой женщины, в зале царила полная тишина. И даже сейчас, с окончанием Совета, – вокруг было тихо. Собравшиеся молча расходились, но видно было, однако, кто последние события впечатлили их.

– Я, магистр Арта Геката, – назвалась седовласая женщина, – сейчас вы в моем распоряжении. Следуйте за мной.