Крикс почувствовал, что за его спиной кто-то стоит. Он резко обернулся и увидел Галатею Ресс, а на шаг позади нее — кинтаро Алантэна, сухопарого мужчину лет пятидесяти, возглавляющего один из Двенадцати домов. Встретившись взглядом с Криксом, леди Ресс изящно наклонила голову.

— Доброе утро, принц. Вы не могли бы уделить нам несколько минут?..

Больше всего дан-Энриксу хотелось сказать, что он рассчитывал побыть один, но он преодолел этот соблазн. Если уж представители Двенадцати домов пришли во двор, чтобы встретиться с Криксом без свидетелей, то они точно сделали это не ради светской болтовни. Несколько дней назад по Кир-Кайдэ пронеслась ошеломляющая новость, что тан Аггертейл дает в приданое за своей сестрой золото и корабли, и что объединенный флот империи и Островов готовится заблокировать Нефритовый пролив и запереть все корабли Бейн Арилля в пределах Внутреннего моря. Крикс с Дарнторном до глубокой ночи обсуждали эту новость в башне у «дан-Энрикса», и пришли к выводу, что теперь представителям Двенадцати Домов придется заключить мир на тех условиях, которые им предложат, и наверняка — существенно пересмотреть Статут о Вольных городах.

— Я слушаю, — кивнул дан-Энрикс, силясь отогнать от себя мысль о Лейде Гвен Гефэйр, скачущей к Кир-Кайдэ во главе отряда всадников.

— Мы только что узнали, что Бонаветури собирается вступить в тайное соглашение с мессером Иремом, — сказала Галатея Ресс. — Бейн-Арилль станет рядовой провинцией вроде Лейверка или Халкивара — с гарнизоном имперских войск и претором из Ордена. Бонаветури раньше остальных сообразил, что наше нынешнее положение безвыходно, и решил поддержать мессера Ирема — с условием, что магнус и его ближайшая родня получат право беспошлинно торговать в имперских городах.

— Это еще не все, — вмешался Алантэн. — Магнус дошел до полного бесстыдства — они с коадъютором условились, что возмещение ущерба, нанесенного Лейверку людьми лорда Сервелльда, будет разделено между Двенадцати домами поровну, безотносительно того, кто и насколько виноват в случившемся. Лорио наплевать, что это он втянул нас в эту фэйрову войну.

Голос торговца клокотал от ярости.

«Надо было смотреть, с кем связываетесь» — мысленно прокомментировал дан-Энрикс. Но злорадство вышло вялым. Энониец давно понял, что среди представителей Двенадцати домов с самого начала не было единодушия по поводу войны с Легелионом. Три семейства, в том числе дом Ресс, вообще упорно возражали против объявления войны. А из оставшихся самыми главными сторонниками отделения были как раз Бонаветури, лирские аристократы Арриконе и старинный род Эспада. Если предположить, что Галатея с Алантэном не ошиблись, то платить за все разбитые горшки придется наименее виновным.

Энониец осторожно возразил:

— Мне кажется, вас ввели в заблуждение. Лорд Ирем не стал бы вести закулисные переговоры с магнусом, да еще на таких сомнительных условиях.

Только произнеся эти слова, Крикс понял, до какой нелепости он докатился. Почему это «не стал бы»?.. Заключив подобный договор, сэр Ирем разом обеспечит полную лояльность двух самых влиятельных торговых кланов — Арриконе и Бонаветури — и посеет рознь среди местной аристократии. А назначение в Бейн-Арилль орденского претора окончательно упрочит власть Валларикса во Внутриморье. Правда, вся эта интрига не очень-то отвечала духу рыцарского Кодекса, но разве сэр Ирем в свое время не сказал, что глава Ордена должен прежде всего думать не о своих рыцарских обетах, а о благе государства?..

Галатея Ресс качнула головой.

— Насколько мне известно, тайные переговоры с магнусом — идея лорда Аденора. По чистой случайности, Анно Валлони слышал их беседу с магнусом Бонаветури. Аденор торговался с ним насчет того, какую сумму нужно будет заплатить лично ему за помощь в примирении с Легелионом.

Сомневаться в словах Галатеи было невозможно — эта шутка была совершенно в духе лорда Аденора. Какие-то представления о чести у Ральгерда, несомненно, были, но весьма своеобразные — во всяком случае, дан-Энрикса поступки Аденора неизменно ставили в тупик. Меченый обещал себе, что сегодня же скажет коадъютору, что Аденор намерен хорошенько нагреть руки на переговорах с магнусом. Впрочем, мгновение спустя дан-Энрикс осознал, что рыцарю это наверняка известно. Просто Аденор ему полезен, так что Ирем не пытается ему мешать.

— Боюсь, я не сумею повлиять на коадъютора, — признался Крикс. — В вопросах мира и войны лорд Ирем подчиняется только Валлариксу.

— Мы вовсе не рассчитывали, что вы переубедите сэра Ирема, — возразил Алантэн. — Наше предложение касается не коадъютора, а лично вас… Многие представители Двенадцати домов оскорблены планами Лорио Бонаветури и его сторонников. Мы хотим надежного и прочного мира с династией дан-Энриксов, поэтому и просим вас о помощи.

— Это я уже понял, — вздохнул Крикс. — Но в чем конкретно должна заключаться эта помощь?

— Мы обсудили создавшееся положение с теми, кто должен сильнее прочих пострадать от договора коадъютора и магнуса, — сказала Галатея Ресс. — Главы семи Домов готовы принести вам вассальную присягу — с условием, что вы пообещаете оградить нас от наглых посягательств Аденора и Бонаветури. Думаю, подобное решение пойдет на пользу и империи, и Внутриморью, и вам лично.

Крикс изумленно посмотрел на женщину.

— Вассальную присягу? Мне?.. — повторил он, не будучи вполне уверен в том, что не ослышался. — А как же ваше самоуправление? А Статут о Вольных городах?

Женщина покачала головой.

— Статут о Вольных городах — закон того Бейн-Ариля, которого больше не существует, принц, — ответила она. — И дело тут не только в поражении в войне… Наши семьи богатели медленно, за три или четыре поколения. Бонаветури и лорд Дарнторн сказала, что любой из торговцев, у которого есть собственные корабли, сможет за пять-семь лет удвоить свое состояние, если решится вместо кожи и зерна перевозить люцер, драконью кость или рабов. Именно из-за этого главы Двенадцати домов проголосовали за отделение от Легелиона. Кто-нибудь скажет, что с Бейн-Ариллем покончил брак Валларикса с Алирой Аггертейл, но для меня Бейн-Арилль кончился в тот день, когда я смотрела на сборище помешавшихся от жадности людей, готовых без малейших колебаний отказаться от всех прежних обязательств — хотя всякий уважающий себя торговец должен соблюдать данное слово. Если бы эта война закончилась нашей победой, мы бы очень быстро превратились из республики в рабовладельческое королевство. Так что, может быть, нам следует порадоваться, что мы проиграли… Как ни больно это говорить, старый Бейн-Арилль умер навсегда. Но это не значит, что мне безразлично то, что теперь станет с моей родиной. Или что я готова без борьбы отдать ее на откуп всяким аденорам. Именно поэтому я и надеюсь, что вы нам поможете.

— А вы согласны с леди Ресс, кинтаро?.. — спросил дан-Энрикс, обернувшись к Алантэну.

— Госпожа Ресс сгущает краски, — сухо сказал Алантэн. — Отнюдь не все из нас мечтали наживаться на работорговле. Многие из тех, кто поддержал Бонаветури, были истинными патриотами.

— Скажите лучше — идиотами, — пробормотала женщина. Кинтаро Алантэн побагровел.

— Вы слишком нетерпимы, Тея. Каждый человек имеет право ошибаться.

— Но не всякая ошибка стоит жизни тысячам людей! — отрезала женщина. И снова обернулась к Меченому. — Я понимаю, вам должно казаться странным, что мы начали столь важный разговор в таком неподходящем месте, но нам не оставили другого выбора. Прибыв в Кир-Кайдэ, Аденор сейчас же обзавелся целым выводком шпионов из прислуги, конюхов и поваров, так что теперь его доглядчики тут же доносят ему обо всем, что происходит в крепости. А все, что знает Аденор, тут же становится известно коадъютору… Лорд Ирем приложил немало сил, чтобы превратить Внутриморье в доминантный сеньораж, которым управляет ставленник от Ордена. Он не захочет отказаться от этого плана. Если коадъютор узнает о нашем предложении, он наверняка скажет вам, что усмирять мятежную провинцию — дело имперской гвардии, а не наследника престола.