Прямо передо мной стояли два стола. На одном лежали орудия пыток, применявшиеся святой инквизицией. На втором столе лежало распятое мёртвое тело парнишки, которое кто-то вскрыл, как если бы это сделал паталогаанатом, но более грубо и жестоко.

В углу комнаты чуть теплился камин, в котором лежали огромные щипцы. На одной из стен, чадя, умирал факел.

Даже не смотря на то, что Магнус сделал меня бессмертным, я осознал, что если ко мне применят все эти пытки, от которых и умер парнишка на столе, я не выживу.

Осмотревшись по сторонам, я увидел дверь, по цвету сливающуюся со стенами, поэтому я её не сразу и заметил. Я осторожно и максимально тихо подошёл к ней и дернул за ручку. Дверь была закрыта. Я понял, что влип капитально.

Угол между камином и стеной казался самым тёмным во всей комнате. Найдя под столом какой-то дряхло-дырявый мешок, я завернулся в него и затаился в этом углу.

Сколько я просидел там, не знаю. Всё тело затекло от долгой неподвижности, страх ещё больше парализовал все мои конечности. Я буквально мысленно взывал к Магнусу в глупой надежде, что он меня услышит и придёт на помощь.

Ещё через несколько мгновений или часов, показавшихся даже мне вечностью, дверь с грохотом отворилась, и в помещение вошёл красивый молодой человек, которого я несколько раз видел в городе, но не знал, кто это. Присмотревшись внимательно, я понял, что юноша болен и уже давно. Тогда почему он так бодро передвигается, почему ещё не умер и что забыл в этом ужасном подвале?

Себастьян (а это оказался он) по-хозяйски подошёл к мёртвому телу, странно рассмеялся, нажал ногой на какой-то рычаг сбоку стола, тот перевернулся на бок, в полу открылось отверстие, и тело с шумом упало в какую-то очень глубокую (как я понял по звуку) яму.

Потом он протёр рукавом своей рубашки стол и громко сказал:

— Александр! Хватит прятаться под мешком умершего от чумы. Я знаю, что ты здесь. Я тебя нашёл! Выходи!

Я скинул с себя тряпку и сделал два шага из угла под пристальным взглядом парня. Себастьян смотрел на меня в немом восхищении несколько минут, а потом облизнулся и сказал:

— Камилла была права. За такую красоту, как твоя, можно отдать всё золото мира, предать своих друзей и любимых, да просто взять и положить мир к твоим ногам. Если бы мы встретились при других обстоятельствах, ты бы стал моим. Но увы! Я связан смертельной клятвой с другой. Так что выбирай: или ты добровольно ляжешь на этот стол и позволишь мне распотрошить тебя живьём и тем самым послужишь в качестве морской свинки моим великим трудам на почве медицины, либо я позову Камиллу, и она просто уложит тебя на стол магией.

Я не успел ответить, как стена разошлась от фиолетово-синей вспышки, и в комнате очутились Магнус и Катарина. Последняя кратко сказала:

— Я здесь разберусь. Иди и убей Камиллу.

Волшебница махнула правой рукой, и Себастьян просто рассыпался пеплом по полу. Потом Катарина подошла ко мне, сканируя левой рукой на предмет повреждений, и строго произнесла:

— Ещё раз выкинешь нечто подобное, я тебя сама прикончу!

Я молча кивнул головой, потом поблагодарил колдунью и предложил осмотреть замок, чтобы найти возможно? выживших детей. Катарина согласилась. Дети нашлись в клетке рядом с пыточной, испуганные, голодные, грязные, некоторые уже были больны, но, к счастью, зараза только-только поселилась в них. Поэтому я тут же напоил всех: и больных, и здоровых своим лекарством, которое призвала колдунья из дома Магнуса.

Тут вернулся мой любимый, и по его расстроенному виду мы сразу поняли, что Камилла опять улизнула.

Он создал портал в один из приютов (но перед этим сравнял замок с землёй), и мы переместили всех детей туда. Пока их отмывали, кормили и отправляли долечиваться в лазарет, Магнус нам рассказал, что, видимо, Камилла услышала и узнала голос Катарины, и когда маг уже был на пороге хозяйской спальни, то увидел зелёновато-болотный отблеск её портала. Куда переместилась эта стерва, мы не знали, но болезнь стала затухать по всей Италии.

Мы оставались в приюте до тех пор, пока не убедились, что все дети здоровы, что их жизнь входит в рутинную колею учёбы и послеобеденного труда на благо города.

***

Потом Катарина пригласила нас отдохнуть в её доме на острове Сардиния. Мы днём купались с Магнусом в тёплом море, поедали спелые фрукты, вечерами и по утрам любовались на необыкновенные закаты и ловили рыбу, а ночами до изнеможения занимались любовью. Магнус признался, что не стал бы больше жить и принял бы яд, если бы я не вернулся из того замка живым. Это заставило меня вновь задуматься над хрупкостью и непредсказуемостью жизни бессмертных. Без любимого она была не благом, а наказанием и перманентной болью.

В неге, лени, любви и радости мы провели на острове 35 лет, пока в 1665 году нас не позвал Лондон.

____

*(мифол.) относящийся к Стиксу, находящийся в Стиксе, около Стикса; загробный.

**Демон пустыни, падший ангел, научивший человечество злу.

***Отрывки из песни «Death, the Great Adventure» группы «Сradle of filth» (перевод мой)

****Информация взята с: http://www.aif.ru/society/healthcare/chislo_zarazivshihsya_neizvestnoy_boleznyu_v_liberii_vyroslo_do_28

***** род вирусов из семейства филовирусов, вызывающих геморрагическую лихорадку Эбола у высших приматов, который был выделен первым из рода в 1976 году в бассейне реки Эбо́ла в Заире, от чего и образовалось название. Именно эти вирусы стали причиной нескольких широко освещённых серьёзных эпидемий.

****Центр Контроля за Заболеваниями

========== Осколки надо вырвать ==========

Разбилось зеркало. Мельчайшие осколки

Порывом ветер по земле разносит.

Они впиваются в глаза и сквозь ресницы.

А сердце бедное от них пощады просит.

Осколков бойтесь, люди. Осторожней:

От них немеет сердце, меркнет разум.

Закройте двери, так оно надёжней.

Не смейте окна открывать ни разу!

И если Вы хотите честно жить,

И друг чтоб верный постоянно рядом,

Осколки надо вырвать, растопить,

Пожертвовать и жизнью, и укладом.

Итак, вот два пути у нас с тобой:

Всю жизнь рабом осколков оставаться,

Иль вызвать сердце, разум свой на бой,

И стать счастливым всем назло пытаться.*

Лондон 1665-1666

POV автор

Чума осаждала Лондон несколько раз в течение 16 и 17 веков, однако наиболее известный случай произошел в 1665–1666 годах. Впервые она возникла в пригороде Лондона Сент-Джайлс, а затем распространилась на грязные кварталы столицы. Пик произошел в сентябре 1665 года, когда каждую неделю умирало 8 тысяч человек. Богатые жители, в том числе и король Карл Второй, бежали в деревни, и основными жертвами чумы оказались бедные люди.

По мере распространения болезни власти Лондона пытались держать зараженных в их домах, которые отмечали красным крестом. До того, как вспышка утихла в 1666 году, умерло, по разным оценкам, от 75 до 100 тысяч человек.

Позже в том же году Лондон столкнулся с еще одной трагедией, когда Великий пожар разрушил большую центральную часть города и, тем самым уничтожив и больных, и заражённые кварталы, и крыс, положил конец болезни.**