Она любила свой дом. Но вчера, вернувшись из поездки, посмотрела на него другими глазами. Ее комната была безжизненной и больше напоминала фотографию из рекламного проспекта.

Ну кто, скажите, кроме одинокой женщины, будет окружать себя такими светлыми тонами персикового, голубого и лимонно-желтого? Кто положит на пол пушистый ковер цвета барбариса, на котором любое пятнышко и любая соринка будут сразу заметны? Ее любимый дом вдруг представился ей пустынным местом, где никогда не будут возиться дети, не поточит коготки кошка, где никогда страстные объятия и поцелуи не разметают живописно разложенные подушки на диване. А роскошная двуспальная кровать всегда будет ей одиноким пристанищем…

В обед Франческа встретилась с Джеком в ресторане. Она постаралась скрыть свое дурное настроение, по крайней мере аппетит у нее не пропал. Они прекрасно пообедали, рассказали друг другу о своих путешествиях и были, как всегда, несказанно рады друг другу. Уже на выходе Джек ошарашил ее своим заявлением:

— Я получил бы от поездки еще больше удовольствия, если бы ты была со мной. Ты знаешь, я всегда был против браков с такой огромной разницей в возрасте. Но, думаю, у нас бы получилось. Что ты на этот счет думаешь, Франческа?

— Прямо не знаю, что сказать. Мне немного не по себе.

Джек помолчал.

— Извини, Франческа. Конечно, ты даже не задумывалась о том, чтобы выйти за меня замуж. Ты еще слишком молода, чтобы вступать в брак по расчету. У тебя впереди еще столько любви и романов. Просто рядом с тобой я забываю о твоей юности. Ты, с твоим умом и рассудительностью, кажешься мне гораздо старше. Прости, малышка!

Франческа вздрогнула. Так он ее еще никогда не называл.

— Ты не поверишь, Джек, но я задумывалась об этом, только не думала, что ты сам еще когда-нибудь женишься. Раз уж ты затронул эту тему, я скажу тебе, что ты очень дорог мне. Но вряд ли из нашего брака вышло бы что-нибудь хорошее. И вовсе не из-за разницы в возрасте, а потому, что я люблю другого.

— Я давно это знал. Еще с тех пор, как мы познакомились. Но думал, что это прошло.

— Ты знал?

— Скажем, догадывался, — уточнил Джек. — Понимаешь, Франческа, когда человек несчастен, он быстро распознает эту печать на других. Я видел, что у тебя на душе глубокая рана и что ты очень задета или обижена. Что с тобой случилось? Ты не хочешь поговорить?

— Ни с кем другим, Джек, только с тобой.

И она в двух словах рассказала ему, почему в свое время сбежала в Италию.

— Он был совершенно прав, Франческа, — сказал Джек, когда она закончила свой рассказ. — Между тридцатилетним мужчиной и девятнадцатилетней девушкой пропасть еще больше, чем теперь между нами. Ты очень изменилась с тех пор, сильно повзрослела, особенно после вашего разрыва. А почему бы тебе не попытаться снова встретиться с ним? Может, по прошествии стольких лет, он уже не покажется тебе таким притягательным и желанным, каким сохранился в твоей памяти?

— Возможно, — задумчиво сказала Франческа, — но не думаю. Знаешь, я ведь никогда не смотрела на жизнь через розовые очки, даже в те времена. Все мои иллюзии были разбиты еще в детстве.

— Но ты не можешь всю жизнь прожить в одиночестве.

— Наверное. И все-таки, прости, Джек, я не могу принять твое предложение.

Когда они прощались на Понт-стрит, у Франчески возникло смутное чувство, что она потеряла очень дорогого друга, несмотря на то, что он внешне спокойно принял ее признание.

Вскоре после расставания она вернулась в салон и приняла участие в примерке нового платья леди Корнуолл. А потом в бутике вдруг чудесным образом появился он. Каспар.

— Как дела, Каспар? Хорошо выглядишь, — сдержанно приветствовала его Франческа.

Он проигнорировал ее формальную вежливость.

— Я думал, ты где-то в Италии. Как давно ты вернулась?

— В Италии я прожила чуть больше года, а с тех пор — здесь. Я… — Она не закончила фразы. Звякнул дверной колокольчик, и в салон вошла элегантная дама лет тридцати.

— Извини, дорогой, что опоздала, — обратилась она к Каспару. — Меня задержали у Харви Николсон. Привет, Сьюзи.

— Представь себе, Джуди, твоя обожаемая модельерша — моя давняя знакомая, — сказал Каспар. — Познакомься, ее настоящее имя Франческа Хартли. Франческа, это Джуди ОʼКоннор.

— Добрый день, мисс Хартли. — Дама окинула Франческу любопытным взглядом. — А когда и где вы познакомились?

— Это было давно, в Южной Америке, — ответила Франческа.

Франческа пыталась определить, носит ли приятельница Каспара обручальное кольцо, но ее руки скрывали перчатки. Хотя такая эффектная дама в ее возрасте должна бы уже быть замужем.

— Чего вы желаете? — Франческа отогнала неуместные мысли.

— Месяц назад я купила у вас юбку из черного крепа. Узкая, облегающая по бедрам, длина за колено, по низу в три ряда такие асимметричные воланы с подбивкой, немного в испанском стиле. Теперь мне хотелось бы подобрать к ней новую блузку.

— О, я хорошо помню ту модель. Сейчас посмотрим, думаю, найдем вам что-нибудь подходящее. — Франческа пошла к выставленному ассортименту, затылком чувствуя, как Каспар рассматривает ее с головы до ног. — Вот, примерьте эти. Немного нервничая, она продемонстрировала клиентке пару блузок на плечиках и передала модели Сьюзи.

Как только Джуди ОʼКоннор и Сьюзи удалились в примерочную, Каспар подошел к ней и взял за руку.

— Я представил тебя как Франческу Хартли, но, может быть, ты уже сменила фамилию? — Он пристрастно рассмотрел ее тонкие пальцы.

— Нет, это всего лишь украшения. А вот ты определенно должен бы быть женат. Кто она, Алисия или Дафна?

— Алисия или Дафна? О чем ты ведешь речь? — Он нахмурился.

— Я думала, ты женишься на одной из них. Но, может быть, позже ты нашел более подходящую пару, красивую, из хорошей семьи и с деньгами? Лэньону ведь требовалась хозяйка.

— Ты не угадала. И Алисия, и Дафна — обе замужем, но не за мной. А я по-прежнему холостяк. Наверное, так им и останусь. — Это прозвучало довольно мрачно.

— Странно. И почему же?

— Мои соображения вряд ли будут тебе интересны, Франческа Хартли.

— Я так расстроилась, когда прочитала сообщение о смерти леди Элис, — сменила Франческа тему.

— Смотрите-ка, неужели? — Перед ней был снова знакомый, беззлобно язвительный Каспар.

— Да, я ее очень любила.

— Видно, недостаточно, если так ни разу и не написала ей!

— Ты прекрасно знаешь, почему я не писала, — холодно ответила Франческа. — Насколько я тебя знаю, ты бы приехал и заставил меня вернуться в Лэньон.

— Я и без того прекрасно знал, где ты, — с сарказмом сообщил Каспар. — Я знал о тебе все вплоть до твоего двадцатого дня рождения. А потом… — Он пожал плечами.

— Не верю! Как ты мог знать?

— Сначала ты жила в Риме, в третьеразрядном пансионе, и работала в турбюро. Потом семья твоей матери взяла тебя под свое покровительство, и ты переехала во Флоренцию.

— Откуда тебе стало известно?!

— После того как ты исчезла от Сэма и Харриет, я предположил, что Италия — единственное место, куда ты могла сбежать. Должен признаться, мне стоило немалых денег, чтобы неотступно идти по твоему следу. Я получал ежемесячные отчеты. Через год я сам приехал во Флоренцию, чтобы собственными глазами убедиться, что у тебя все хорошо и ты наслаждаешься жизнью. А ты наслаждалась, и как! Я целый вечер провел в ночном клубе «Буссола» и наблюдал, как ты танцевала и флиртовала с юным Роберто Бьяджи. По-моему, он был в полном отпаде, так ты вскружила ему голову.

Франческа вспомнила тот вечер. Симпатичный Роберто действительно был влюблен в нее по уши. Но вовсе не потому, что она поощряла его ухаживания. Тогда она просто изо всех сил старалась отвлечься, чтобы заглушить тоску по Каспару.

— И ты в тот вечер был рядом? Совсем близко?! О боже!

— Не подумай, что я шпионил за тобой. Просто однажды я взял на себя обязательства и хотел только знать, что у тебя все в порядке, — поспешил оправдаться Каспар. — И кроме того, я смог успокоить тетю Элис, что твоя глупая детская влюбленность в меня прошла. А то она все изводилась, что своим отказом я сделал тебя несчастной.