"Санринссаль".

"Да, я".

"Тогда поторопись, я начинаю. Они хотят осквернить алтарь. Дай мне сил".

Дело серьезное.

Я резко подлетел над Рощей, наколдовав при этом легкий ветер и поделился с Госсуариасом своими силами. Потоки воздуха заколебались, пришлось усерднее поработать крыльями, чтобы удержаться на месте, но я добился желаемого. Дым от кехельских деревьев медленно рассеялся по всей Роще, спустившись вниз, к земле. Я огляделся, пользуясь тем, что меня не видно. Что ж, магическая разведка не обманула - их действительно было восемь, и трое из них являлись ушедшими. Немного мерзкая ситуация, ничего не сказать.

Госсуариас, находясь в облике огромной гархи, с увлечением раздирал лицо одного из древнейших, практически не обращая внимания на остальных. Те же, вооружившись лишь простой сталью и не особо сильными заклинаниями, пытались спасти своего товарища. Раздираемый вопил на всю округу, но, надо отдать должное, пытался отбиваться, защищая лицо уже основательно разжеванной рукой в остатках металлических наручей.

Дым, тем временем, еще больше распространился по полянке с алтарем и жертвенником. Я подлетел немного ближе.

С чего начать? Молния? Огонь?

На моей стороне преимущество: дым от кехельских деревьев - мощная в каком-то плане штука. Сами деревья не горят, но от огня их кора выделяет этот тяжелый дым. Пахнет он гарью, но какой-то неестественной, едкой и дико режущей глаза. Рассеивается он лишь спустя пару часов, до этого так и висит темной тучкой над местом поджога. Древнейшие более или менее невосприимчивы к нему, а люди при большой плотности дышать в нем не могут.

И еще одно милое свойство - запусти в дым заклинание, любое, оно будет действовать по всей области распространения этой субстанции да и к тому же станет многократно сильнее.

Начну с огня. Мало того, что Госсуариасу от него ничего не будет - поджарить его шкурку еще сложнее, чем уберечь от фейхе молоко - так еще у людей есть славная, но необычайно глупа традиция: начинать дуэль с огненных стрел или шаров.

Интересно, оценят ли они, если я придержусь ее.

Между ладонями я создал плотные шары огня, небольшие по размеру, но в количестве трех штук. Они вертелись вокруг своей оси, неприятно обжигали кожу и слегка потрескивали, а маленькие искры улетали в воздух, оставляя за собой яркий желтый цвет.

Люди тем временем, наконец, начали понимать, что происходит что-то не то.

- Рэнше, дым! - закрывая рот рукавом, прокричал один из хагранов.

- К демонам дым, уберите долбаного кота от Сахтартеля! - проорали ему в ответ.

Ну, он сам виноват, его предупредили.

Я швырнул огненные сферы, все три одновременно, целясь при этом больше в людей. Древнейших не проймешь подобным, но щиты людских магов, не ожидающих такого, скорее всего не выдержат прямого попадания.

Швырнул, и, не дожидаясь даже, когда они долетят до цели, начал наколдовывать в руках молнию.

Один сгорел на месте, двое отлетели назад, оглушенные взрывом. Среди деревьев пронеслись подобно кругам на воде три волны огня. Дыма не осталось, но он и не был уже нужен. Электричество потрескивало в моих руках, жаля их, издавала забавный клекот и писк. Колдовать, полностью находясь в магическом плане немного неприятно, тут магия "растекается", нужен куда больший контроль, но почти все древнейшие с детства учатся колдовать именно так.

Раздался вопль - Госсуариас добрался до своей жертвы. Разгрыз ей горло, а затем, резко развернувшись, прыгнул на одного из выживших после взрывов магов. У бедняги не было и шанса.

- Откуда огонь? - крикнул кто-то. Я тем временем запустил в них молнию, в древнейшего. Сверкнул и пропал щит, а ушедший отлетел назад, завопив от боли.

Оставшийся, третий древнейший увидел меня и изменился в лице. И это был не страх, это была радость, будто случилось то, чего он долго ждал. Это сбило меня, и в недоумении, я замер, не зная, что делать дальше.

Ловушка? Стоит ли поставить щит?

А затем они сделали то, что я совсем не ожидал.

- Старейший тут, сваливаем!

Постойте, что? Сваливаем?!

И они действительно развернулись и побежали за деревья, в сторону, обратную от Илишара. Что? Вот так вот просто?

- Лови их! Мне нужен кто-то живой! - крикнул я Госсуариасу, выходя с магического плана. Швырнул еще одну молнию в того же, в кого и раньше, резко наполнив ее силой - чуть было сам не поджарился.

Огромная гарха, послушавшись приказа, огромным прыжком настигла человека, свалив его с ног. И тут же подалась назад: прямо перед ее носом, в человека вонзился нож, попав ему в горло. Я взглянул на кинувшего лезвие. Ушедший! Даже моложе меня, он был обожжен моей второй молнией, но ничуть меня не боялся. Магическая защита сверкала в воздухе, показывая, что сила в нее была вложена не маленькая. Он насмешливо кивнул мне, поморщился от боли, а затем сделал резкое движение рукой.

Пришла моя очередь уклоняться от ножей. Кидал он их метко, от двух я ушел, три других успел принял на магический щит.

- Почтение Старейшему и его Богине, - крикнул он и, кинув на землю, какой-то предмет, скрылся за деревьями.

- Вот же паршивец, - прошипел я и было бросился за ним, но замер в середине движения, услышав резкий щелчок. Темная шкатулка, маленькая, ее то и обронил ушедший.

В ней что-то щелкнуло еще раз, а затем она раскрылась.

Не люблю эти артефакты. Да, они эффективны. Особенно против меня: вечно недооцениваю их и торможу, когда надо как можно быстрее убегать.

Из шкатулки потек темный дым, за мгновение ока он занял собой весь ан-гэхен. Я побежал за деревья, закрыв лицо рукавом, но недостаточно быстро: крылья и глаза вовсю жгла неведомая мне субстанция. Не будь я древнейшим, разъело меня бы моментально.

Из дыма я и Госсуариас выпрыгнули, заходясь в кашле. Дико слезились глаза, яркий солнечный свет прямо в лицо не улучшил ситуацию. Хуже того, осквернявшие рощу уже оседлали коней и неслись со всей мощи куда-то на юго-восток.

Еще можно их догнать, летаю-то я быстрее, чем бегут их лошади.

"Что с Рощей, Санринссаль?!" - раздался в голове голос Иллишары, и сказать, что она была зла, это сильно преуменьшить.

"Пара ушедших и людских магов попытались ее осквернить. Госсуариаса пленили, а...", - она оборвала меня на полуслове. Я почувствовал ее вмешательство, зрение странно раздвоилось, а затем пришло в норму. Она сама хотела взглянуть на Рощу.

Госсуариас вздрогнул под нашим взглядом, принял обычный свой облик древнейшего, коротко и виновато поклонился.

"Не вам преследовать их, призови Ахьозан. Пусть она ищет. Пусть она поймает их и выдерет этим тварям крылья".

Ее слова звучали отрывисто и зло. Иллишара не была сдержана в своих эмоциях, и я мне пришлось удерживать бурю, куда более грозную, чем любая другая, вызванная естественными причинами.

Я прикрыл глаза, подавляя вздох. Почему именно Ахьозан?

Ахьозан, последняя Старейшая старой богини, единственная Старейшая женского пола и едва ли не самая ужасная из нас. Ее прозвали Беспощадный Коготь, но за ее спиной древнейшие дали ей имя Когтистая Сука, и даже в некоторых летописях она была известна по нему. Я не люблю ее призывать, никто из нас не любит: Ахьозан так и не смирилась с тем, что теперь Иллишара главенствует над нами, и каждый раз мне приходилось тратить огромное количество сил только для того, чтобы сдержать ее бешеный гнев.

Я начертил несколько кругов на земле тем же многострадальным кинжалом, сконцентрировал магию и позвал:

- Приди ко мне, Ахьозан, Беспощадный Коготь.

Ахьозан приходит как силуэт, сначала бледный, подобный легкой дымке от зажженной свечи, но затем набирающий цвет. У нее нет каких-то особенных эффектов, нет искр, магия не бушует вокруг нее, она просто возникает перед тобой и пытается разодрать тебе горло.

Выглядела она как обычно, хотя что в ее мертвой жизни могло измениться? Кожа у нее была куда более бледной, чем у остальных древнейших. Этим она смахивает на полукровку, но хищные, резкие черты лица скорее ассоциируются с фейхе, нежели чем с человеком. Помимо прочего, Ахьозан имела крупные желтые глаза, усиливающие сходство с кем-то диким, и привычку смотреть на всех так, будто ей хочется немедля кого-то сожрать с потрохами.