«… Замысел Творца Всего не может быть понят его созданиями. Потому как даже их убеждённость в собственных характеристиках изначально ошибочна. Ибо постоянство присуще только уникальной неповторимости изменений.

Творец Всего неустанно создаёт идеальные Миры. Эти Миры диаметрально различны по интенсивности формирующей их энергии и абсолютно одинаковы по изначально заложенной в них сути. Миры до такой степени удалены друг от друга, что просто втиснуты один в другой. Совершенство миров зиждется на великом равновесии. Ничтожно малые частицы даже не подозревают, что любое изменение на самом деле всего лишь мена, или переклад, одного заданного свойства на другое…

… Истинный иридианиц создан следовать предназначению цвета, в котором он был «разбужен» для своих деяний. Владыки иридиума могут сражаться за его судьбу, если до момента своего осознанного пробуждения душа спящего иридианца находилась в человеческом теле … ».

Из «Иридического Кодекса»

Она лежала на необычном ложе посреди сада. Прекрасная спящая девушка с длинными золотистыми волосами и нежным стройным телом, от которого струился еле заметный радужный свет.

Её ложе было устлано диковинными тканями. От шелковистых до льняных – они были свиты между собой замысловатыми переплетениями.

Повсюду в колышущейся траве росло множество благоухающих цветов. Там были пышные флоксы и гиацинты, величественные тюльпаны и ирисы. Свежий ветерок шевелил шуршащие стебли растений, смешивая их дивные сладковатые запахи.

Прямо над ложем спящей девушки росло дерево, его широкий и рельефный ствол, казалось, с трудом удерживал раскидистые ветви, покрытые причудливой листвой.

Бежевая шероховатая трава в плавном шевелении отливала нежным аквамарином, лепестки ирисов были ярко-жёлтыми, а в их сердцевине возникало розоватое свечение. И только ствол дерева был как будто свит из блестящих канатов потускневшего золота.

Всё вокруг – воздух, цветы, дерево и даже ткани, застилавшие ложе – было окрашено в солнечные тона.

Миллионы оттенков золотого и бежевого!

Пейзаж вызывал чувство блаженства и полной безопасности.

Внезапно к шелесту травы присоединялись звуки лёгких шагов.

К дереву подошла женщина, она казалась древнегреческой скульптурой, сделанной из огромного сверкающего кристалла, внутри которого искрился весь спектр цветов, из-за чего её внешность постоянно менялась и, переливаясь, не давала возможности рассмотреть и запомнить черты удивительного лица.

Опустившись на колени, Богиня радуги Ирида склонилась над спящей.

– Прекрасная девочка, почему ты появилась именно в секторе «золотой середины», свободном пространстве, не принадлежащем ни одной из сторон? Теперь тебе суждено познать великий промысел Света и великие муки Тьмы. Но одно неотделимо от другого с момента сотворения Миров… Что сулит нам твоё пробуждение? – голос звучал словно печальная музыка. – Спи до срока в золотом саду. Спи, пока не зацветёт на Земле древо твоего предназначения.

Она прикоснулась рукой к лежащему вороху тканей.

– Пусть хранит тебя бархат… Пусть второе число «восемь» даст тебе шанс на движенье к Свету… Пусть в назначенное время в золотом саду зацветут предвестники пробуждения, чтобы я успела сплести для тебя «венок истины».

Ирида протянула руку в сторону, и усилившийся по её велению ветер громче зашелестел листвой дерева. Когда шелест затих – на ладони Богини появился жёлтый снег.

Она поднесла ладонь к губам и подула. Золотые снежинки медленно закружились над головой спящей девушки.

– Не хитри, Ирида! Ты же знаешь, что это бесполезно, – слева от дерева появился владыка «серого» сектора, отвратительный скелет в тёмном балахоне с длинными свисающими рукавами. Поверх тонкого капюшона на его голове был надет серебряный обруч. У ног могильного Царя неподвижно лежал огромный серый кот.

– Ты уже здесь, Даст?! Печёшься о своём праве на судьбу этого дитя? – иронично спросила Ирида.

– Все принадлежат кому-либо… Все без исключения! – глухо отозвался скелет. – По трём признакам определяется их принадлежность к тому или иному Миру… Никто не делает самостоятельного выбора, где ему пребывать: то ли в Мире, который будет поглощён вечной Тьмой, то ли в Мире, обласканном лучами вечного Света…

– Но, Даст! Позволь тебе напомнить, что мы не можем однозначно прочитать знаки этой девы… Первый знак её предназначения – вечный Свет…

– Зато последний – вечная Тьма! – зловеще рассмеялся Даст. – И, значит, права у нас равные!

Он затрясся всем «телом», и вокруг него тут же возникло облако серо-грязной пыли, медленно оседающей на золотистую траву под ногами.

– Ты забыл про центральное значение! – настойчиво напомнила радужная Богиня. – Суммарная восьмёрка – это знак бесконечности…

– Или цикличного хождения по кругу, – не сдавался могильный Царь. – Неужели из-за этого спора ты готова усилить противостояние?

– Я позвала тебя не за этим. Я согласна… – твёрдо произнесла Ирида. – Пусть она живёт на Земле до времени девятнадцатого зимнего солнцестояния! Пусть сама испытает проявления различных Миров! Но я вправе дать имя! Слышишь, Даст, я нареку её Викторией и буду верить в её победу! Я помогу ей найти «Иридический Кодекс» и занять своё место согласно предназначению. Я направлю в её жизнь помощников и хранителей.

– Не забывай и про мои права! Она будет упоминать о тьме каждый раз когда расписывается на бумаге. Тьма создаст тысячи препятствий на её пути. Мои гонцы будут настигать её везде! Беды и горести будут её постоянными спутниками. Я ввергну её в пучину заблуждений и сделаю жертвой колдовства, – злобно прохрипел Даст.

– Она справится, я уже даровала ей любовь и прощенье… – выкрикнула Ирида.

– Ты глупа, Ирида! Свет и Тьма будут раздирать её на части. Рождённая в секторе «золотой середины», она обречена на бесконечные муки… Если бы ты не была такой упрямой и отдала девчонку – ни тебе, ни мне не пришлось бы ждать появления новой главы «Кодекса» о её правах и предназначении. Ты уверена, что эти изменения придутся тебе по нраву?

– Радужные Миры не преступают законов! Я использую любой шанс не отдавать её Тьме! – пылко возразила Ирида. – Согласно «Иридического Кодекса», сейчас ты волен объявить: чего лишишь Викторию; а я вольна объявить: чем её наделю…

– Я выкуплю её молодость! – угрожающе произнёс Даст. – И познакомлю с сектором «серой пыли»…

– Тогда я дарую ей умение останавливать время в изменённой действительности…

– Шестой палец! Ты решила наградить её шестым пальцем!? Я сделаю всё, чтобы девчонка его лишилась!

– Более того, я дарую ей возможность входить в сектор «беж» и наделю памятью воплощений!

– Да и Тьма с тобой, Ирида, вряд ли она доживёт до того дня, когда сможет воспользоваться всем этим… Благословляя это создание на существование в человеческом теле, ты ошибаешься. Ох, как ошибаешься! Суетные людишки с их низменными похотями – опасный пример для будущей иридианки. Они давно не оправдывают надежд Светлых Миров… Они – сырьё для сектора «серой пыли», они – толпятся в преддверии вечной Тьмы… Сами того не понимая, эти жалкие существа помогут мне. Девяносто девять из ста этих существ предлагают Тьме свою душу в обмен на прямоугольные бумажки… Ты проиграла!

– Посмотрим! – Ирида гордо выпрямилась, и за её спиной возникли два прозрачных крыла. – Вот увидишь, Виктория будет нетерпима к несправедливости! Твоих прихвостней ждёт расплата!

Она взлетела вверх и растворилась в золотистом небе.

Усмехнувшись, могильный Царь – владыка «серого» сектора – слегка пнул кота ногой и приказал:

– Передай нашему «умнику», что договор – в силе…

Дождина ливанул так внезапно, что грохот, обрушившийся на крышу новенького «Bentley Continental», заставил вздрогнуть сидящую за рулём Елену Павловну. Дворники частили как сумасшедшие, но всё равно не успевали справляться с потоками воды, стекающими по лобовому стеклу.