Поздней осенью, индейцы, как правило, расходились небольшими партиями, по своим охотничьим угодьям. Ветцель решил воспользоваться этим обстоятельством. В то время, когда индейцы охотились на буйволов или оленей, Льюис охотился на самих охотников.

Парень, бродил по лесу в поисках индейцев, и добрался до реки Маскингам, где, неожиданно наткнулся на лагерь четырех шауни. Сделав два шага из зарослей, Льюис вынужден был быстро попятиться назад, под прикрытие густого кустарника. Все произошло очень быстро, и индейцы его не заметили. Они, в это время занимались разделкой подстреленного оленя, полностью уверенные в своей безопасности.

"Эти растяпы, даже дозорного не выставили", - подумал про себя Ветцель, рассматривая дикарей.

Поначалу Ветцель решает атаковать вражеский лагерь, несмотря на численное превосходство индейцев. Льюис собирался пустить в дело мушкет, пристрелив одного из индейцев, а затем напасть на остальных с томагавком. Парень хотел испытать свои силы. Правда, после некоторого размышления, охотник пришел к выводу, что ему не стоит так рисковать. Он приходит к выводу, что лучше всего, напасть на дикарей, ночью, дождавшись, когда они уснут.

Шауни вели себя довольно беспечно. Все четверо воинов собрались у костра, они вели разговоры, жадно поедая при этом жаренную оленину.

Успокоились индейцы только после полуночи. Голоса стихли, а сами воины улеглись вокруг костра, завернувшись в одеяла. Ночную тишину ничего не нарушало, кроме унылого волчьего воя.

Дав индейцам время уснуть, Ветцель вышел из своего укрытия и двинулся к лагерю, сжимая в одной руке мушкет, а в другой томагавк. Фигура охотника бесшумно скользила в темноте. Скрытно приблизившись к лагерю, Ветцель разглядел, в слабом мерцании затухающего костра, четыре неподвижных тела на земле, укрытые одеялами. Воины спали, положив рядом с собой оружие.

Стоило проснуться, кому-нибудь из дикарей, Ветцелю не оставалось ничего другого, как застрелить его из мушкета. Но, пока, все было тихо. Парень решил действовать, не используя мушкет. Льюис остановился, приставил заряженный мушкет к стволу дерева, так, чтобы в случае неудачи, он мог вернуться и воспользоваться им. Для нападения, охотник решил обойтись только томагавком и ножом. Исход борьбы, против четырех воинов, теперь зависел от его силы и ловкости. Смело шагнув вперед, Ветцель, томагавком расколол череп одного из спящих индейцев, подарив ему мгновенную смерть. Противный, громкий хруст костей, разбудил остальных воинов. Они вскочили, не совсем еще понимая, что происходит.

Льюис действовал быстро и решительно. Он бросился на ближайшего из воинов. Его томагавк наносил смертельные удары с быстротой молнии. Льюис не дал индейцу ни единого шанса, оказать должное сопротивление. Шауни жутко закричал, получив удар в голову. После второго удара, крик резко оборвался, а дикарь упал на землю с проломленным черепом.

Третий воин, испустив дикий вопль, бросился на Ветцеля, успев вооружиться томагавком. Парень, только чудом, увернулся от вражеского топора в последнее мгновенье. Шауни смело атаковал, пытаясь достать врага. Он подскакивл, и наносил рубящие удары томагавком, после чего, ловко отходил, ускользая от ответных ударов.

Охотник опасался четвертого воина. Он боялся, что тот, воспользовавшись схваткой, мог обойти его, и напасть сзади. Но, четвертый шауни, оказался трусом. Он не пришел на помощь своему товарищу, а скрылся в спасительной темноте, не желая сражаться.

Третий воин продержался дольше всех. Когда дикарь снова атаковал, Ветцель, неожиданно ударил краснокожего ногой в живот. Индеец, вскрикнув от боли, сложился пополам. Этого мгновенья, вполне хватило для Льюиса. Его томагавк безжалостно клюнул врага в голову.

Охотник огляделся. Три неподвижных, окровавленных тела остались лежать у костра. Пока парень сражался с индейцами, четвертому удалось убежать и скрыться. Он оказался прекрасным бегуном. Смысла не было преследовать трусливую собаку в ночном лесу.

- Трех скальпов мне, вполне хватит на сегодня, - тихо рассмеялся Ветцель, вытирая окровавленный томагавк и нож, об одежду одного из убитых им воинов.

У костра, охотник увидел останки оленя. Рот наполнился слюной, а пустой живот призывно заурчал, требуя набить его едой.

- Вовремя я появился...Эти невежи и обжоры имели волчий аппетит. Они, могли съесть всего оленя, и я, остался бы голодным...

Сняв скальпы, Ветцель отправился домой. Ему предстояло пройти, более ста семидесяти миль по вражеской территории.

2.

Одинокая, полуразрушенная хижина в лесной глуши, стоявшая на берегу ручья, на первый взгляд, выглядела пустой и заброшенной. Черные, бревенчатые стены, которые не пощадило время, покатая, местами продырявленная крыша, узкие, больше похожие на бойницы окна.

Ветцель долго стоял за деревом, разглядывая дом, сквозь сгущавшуюся темноту. Он пытался услышать подозрительные звуки, но в хижине царила мертвая тишина. Только перекошенная дверь, раскачиваемая ветром, тихо поскрипывала, и билась о косяк.

В лесу усиливалась буря. Под сильными порывами ветра гнулись высокие деревья. Начал моросить дождь. Самый лучший выход для Ветцеля, это укрыться от непогоды под крышей этого пустующего дома. Те, кто никогда не испытывал бурю на своей шкуре, в таких диких местах, как леса Вирджинии, имеют слабое представление, что это такое, на самом деле. Человек пытается найти, хотя бы, какое-нибудь укрытие от стихии. Молодому охотнику повезло, натолкнуться на хижину

Но, осторожность не позволила охотнику, сразу направится к дому. Вначале Льюис обошел дом, присматриваясь к нему со всех сторон, и лишь, после этого решился подойти ближе.

Моросящий дождь превратился в настоящий ливень. Одежда охотника полностью промокла, а сам он, порядочно замерз. Больше не имело смысла оставаться на улице. Ветцель сутуля свою высокую фигуру, проскользнул в дверной проем, и оказался в довольно просторной комнате. Здесь было еще темнее, чем на улице, но отсутствие света, меньше всего беспокоило Льюиса.

Охотник осмотрелся. Посреди хижины остались угли от давно перегоревшего костра. Здесь же, на земляном полу были разбросаны обглоданные кости, остатки чьего-то пиршества. Все признаки указывали на то, что эту заброшенную хижину иногда посещают люди.

Усталость сковывала мышцы охотника, а глаза слипались. Ветцель находился в пятидесяти милях от Огайо. Ему следовало хорошо отдохнуть, прежде чем продолжить свой путь домой. Парень вначале, хотел выбрать место для сна, прямо здесь, на полу, но передумал, посчитав, что это слишком опасное место. Решил забраться на чердак, где, по его мнению, не такой сильный был сквозняк.

Льюис поднялся наверх, по старой гнилой лестнице. За стенами дома яростно бушевала буря, вымещая всю свою злость на одинокой хижине. Холодный дождь врывался в открытую дверь и окна, громко и настойчиво барабанил по крыше. Здесь же, на чердаке, парень чувствовал себя вполне комфортно. Вытянувшись на пыльных досках, охотник положил рядом с собой мушкет, который он успел просушить и перезарядить. Хотя наступила ночь, Ветцель мог перезарядить свой мушкет с закрытыми глазами.

С заряженным мушкетом с одной стороны, и с томагавком, который он положил с другой стороны от себя, охотник почувствовал себя более уверенно.

3.

Ветцель начинал дремать, когда его ухо уловило непонятный шум, который донесся сквозь шум дождя. Затем он, услышал приближающиеся к дому мягкие, осторожные шаги нескольких человек. Это была индейская территория, и кроме индейцев здесь, вряд ли кто мог появиться.

Так и есть. Сначала в хижину, проскользнула темная фигура. Человек настороженно замер на пороге, осмотрелся, затем, что-то гортанно крикнул в темноту. Следом за ним, в хижину вошли, один за другим еще несколько человек. Это были индейцы.

Через некоторое время индейцы, при помощи огнива развели костер. Мокрые от дождя тонкие ветки, вначале горели слабо, зато сильно дымили. Дым поднимался вверх, к чердаку, легко просачиваясь сквозь щели настила, на котором лежал белый охотник. Дым щекотал ноздри Ветцеля. Охотник, больше всего боялся, что не сможет сдержаться и чихнет, выдав дикарям свое и так, не очень надежное укрытие.