А мысль недурна, невесело пошутил Шислер. И сообразно шутке родилась идея: вызвать Челси Филда и спросить, не смылся ли из-под опеки ЦРУ Сильвио Мелу, и позвонить в Белый Дом: не пропал ли первый помощник.

Да, операция приобрела более затяжной характер. Вначале Шислер согласился с Кертисом, выслушав от полковника версию о том, что Сужди намеренно разбрасывает группу «амазонок», но ещё до окончания телефонного разговора понял, что здесь совсем другое. Если бы Сужди опасался силового акта, он бы не вылетел в Марокко. А если бы подобные опасения возникли у него уже во время полета, он бы повернул самолет обратно. Однако случилось совсем неправдоподобное: лидер исламской террористической группировки просит принять его на военно-морской базе ВМФ Великобритании. И тут же выпадает из эфира. Что — действительно разбрасывает?

Нет, не может быть.

Опять кто-то вклинился в стройные рассуждения Шислера, и директор уже не был уверен сейчас, сможет ли он, как делал это всегда, выжать хоть что-то полезное из сложившейся ситуации. А может, он просто устал? Но до сегодняшнего дня он не знал этого слова, однако способность в короткие мгновения проанализировать и вникнуть в любую безнадежную ситуацию куда-то пропала. Термин Шислера «игровой парадокс» трещал по швам: предположительно, количество фигурантов увеличилось на одну единицу, однако простор для комбинаций практически отсутствовал. Еще немного подумав, Шислер пришел к выводу, что нет, он не устал. Как ни крути, в этом деле появилось что-то неестественное. А необычного за всю карьеру главного разведчика было не так уж и много. Именно к этому делу можно отнести только природу таинственного идола. Но не индейский же бог в самом деле является тем самым неизвестным фигурантом! Шислер чувствовал, что он где-то рядом с истиной, но дальше так и не продвинулся. Последним усилием он усадил идола за штурвал самолета, вложил в семипалую руку пистолет — и неожиданно расхохотался.

Пусть даже поверхностно, но Блез Курно в этот момент показался директору ЦРУ очень близким другом. И ему непременно захотелось позвонить в Белый дом и просто поговорить с первым помощником. Хоть о чем, о том же fucking Сужди, к примеру. Которого обязательно возьмут. Иначе и быть не должно.

Директор вернулся на место и снова взялся за телефон.

Сужди оглянулся на заложников. Девушка слегка покачивалась и прежним, неопределенным взглядом смотрела на Харлана.

Ричард наконец-то сделал попытку встать. Сидящий позади Шукри Ахмед положил на плечо профессора руку.

— Сидите.

Голос Харлана прозвучал с хрипотцой, под ним по-прежнему находился электрический стул:

— Мне нужно проводить девушку в туалет.

Для Кирима в какой-то степени последнее слово носило роковой отпечаток.

В туалет… Помнится, в Ки-Уэсте пассажиры с детьми ходили в туалет целыми группами… Но сейчас на борту нет антитеррористической бригады, только один из её членов. Бывший. Который и разговаривать-то практически не может, объясняется с профессором на языке иезуитов. Именно бывший, с глупым выражением лица, пустым взглядом, с набором осмысленных, но непонятных фраз. Лошадиные дозы пентатола на сто процентов подтвердили это. Еще не родился такой человек, который смог бы противостоять столь сильным дозам «правдодела».

Сужди кивнул помощнику:

— Шукри, проводи её.

Профессор снова предпринял попытку встать.

Террорист надавил на плечо Харлана ещё сильнее.

— Пойдем, — Ахмед потянул девушку за руку.

Кабина туалета оказалась закрытой.

Шукри распахнул штору, пропуская Лори вперед.

— Пошли во второй салон.

Но впереди них уже шел Аббас с товарищами. На ходу они прикуривали сигареты.

Сужди даже не проводил глазами четверку своих боевиков.

Тамбур возле запасного выхода также был отгорожен от салона шторой. Шукри улыбнулся товарищам и подтолкнул пленницу в тамбур. Они были одни. Ливиец услужливо распахнул дверь туалета и придержал её ногой. Он ждал, кода Лори зайдет в кабину.

Она сделала неуверенный шаг вперед. Потом ещё один. Шукри неосмотрительно близко позволил приблизиться к себе «десятке» диверсионного отряда «амазонок». Одну руку он положил девушке на плечо, другой взялся за пояс джинсов.

— Давай я помогу тебе.

Дыхание террориста снова стало тяжелым. Оно почти перекрывало мерный гул двигателей. Здесь, в тамбуре второго салона, было шумно.

Лори медленно подняла руку и положила ладонь на кисть Шукри. Слегка сжала её. Ливиец во все глаза смотрел на дрогнувшие в улыбке губы девушки. Он впервые видел, как она улыбается. Через мгновение он понял, что это была намешка.

Лори не дала террористу опомниться. Сильно сдавив его кисть, она другой рукой взяла его за локоть и резко рванула вниз, выворачивая руку в плече. Потом так же сильно дернула руку вверх с движением за спину противника. Затем на себя, отпуская его руку и встречая голову террориста локтем. Удар пришелся в переносицу. Шукри попался на хорошо отработанную связку айкидо и сам помогал Лори, послушно бросая свое сильное тело из стороны в сторону. Она чуть отступила и тыльной стороной ладони стукнула его в лоб. Голова ливийца запрокинулась, и Лори с другой руки нанесла ему разящий удар в шею. Даже сквозь шум моторов она услышала неприятный хруст сломанного горла. Не давая террористу упасть, «амазонка» подхватила его под мышки и втащила в туалет. Закрыла за собой дверь. Шукри был вооружен старым добрым «браунингом» девятого калибра. Девушка освободила магазин и мгновение подержала его на ладони: полный. Открывая дверь туалета, она уже передергивала затвор.

Лори не очень-то рассчитывала, что её отведут в туалет второго салона — она была готова начать атаку и с носовой части самолета. А террорист в туалете — это на первых мгновениях на одного противника меньше. Оба варианта были приемлемыми, хотя и тот и другой имели свои плюсы и минусы.

Лори считала себя заложницей с большим натягом, только теоретически. Однако с этого момента — уже не в теории, а на практике — в самолете оставался только один заложник, Ричард Харлан, и он не должен пострадать. Лори поставила перед собой боевую задачу и уже приступила к её выполнению.

Сеифа аль-Харби держали в одной из комнат на нижнем этаже КДП. С ним постоянно находились два боевика-морпеха флота Ее Величества. Наверное, они были братьями: оба рыжие, даже их крепкие кулаки были конопатые. Но Сеиф недолго будет находится в их обществе, совсем скоро наступит освобождение.

Американцы были готовы к встрече с Сужди, но в последний момент что-то нарушило их планы, на лицах растерянность и недоумение. Кирим знает свое дело, он сумел вытащить Сеифа из застенок «Мерака» и вызволит его из самого, казалось, адского пекла: английской военно-морской базы. Он играет с лучшими военными специалистами двух великих держав, как кошка с мышью.

Гимном прозвучали в голове ливийца слова: «Только так мы придем к победе. Это сейчас на их лицах растерянность, потом они исказятся гримасой страха. На площадях больших городов будут они собирать в черные пластиковые мешки фрагменты разорванных взрывом тел, и каждая, каждая запаркованная машина будет вселять в их сердца ужас. Тысячи, миллионы машин — и столько же спин, покрытых липким потом…»

Глаза Сеифа полыхнули маниакальным блеском, фанатизм пер из него наружу, и он напрочь забыл, что всего два дня назад он не мог встать, чтобы помочиться.

Лори не стала терять времени, чтобы через штору рассмотреть, как расположились в салоне террористы. Она имела перед ними преимущество, используя фактор неожиданности.

Резко распахнув штору, Лори быстро пошла по проходу: левая рука с пистолетом лежит на сгибе правой.

Террористы видели её, они чуть с запозданием, но стали реагировать на её появление.

А Лори продолжала двигаться и не стреляла. Чем позже она произведет первый выстрел, тем более в выгодном положении окажется: ей предстояло пройти довольно длинный путь между кресел второго салона, чтобы террористы в первом не поджидали её уже с оружием в руках.