- Оставьте меня здесь.

- Ваако! – Юрген умоляюще взглянул на подбежавшего Фетта. – Я не могу пойти против воли Императора!

Фетт зачем-то оглянулся на бушующую позади битву, а потом ободряюще подмигнул:

- А против взбалмошного подростка?

- Вы не имеете права! – Ванахи вырвался из рук Юргена и необыкновенно быстро побежал туда, где Коди добивал мятежников. Ярош лежал у стены совершенно неподвижно. Его коротко стриженные тёмные волосы были влажными от крови. Неподалёку в луже собственной крови лежал его брат по Дому. Ванахи дотронулся до плеча своего слуги и когда тот резко обернулся, вскидывая шест, Император даже не шарахнулся в сторону.

- Коди, так ты и правда тагар? – В этом детском вопросе сливалась безумная надежда на отрицательный ответ и какая-то обида.

- Тагар? – Обычно хриплый голос мальчика вдруг прозвучал ясно и чисто. – Я не играю в детские игрушки!

- Тогда кто же ты?

- Улетай, Ванахи. Немедленно. Здесь опасно.

- Я без тебя не улечу. – Вдруг в серых глазах вспыхнули два солнца. – Я всё понял! Я узнал тебя… Скажи, почему? Почему ты меня бросил?!

…Ярош Барр медленно поднял голову. В ушах звенело, во рту чувствовался медный привкус крови. Но раны не были смертельными. Начальник государственной безопасности хотел мрачно улыбнуться, но вышла только жалкая кривая усмешка. Пальцы левой руки нащупали ребристую рукоять личного оружия, и лицо Ванахи оказалось в перекрестье прицела. Как это просто – нажать на гашетку и совершить самую дерзкую в истории Империи революцию!

Коди пошатнулся от удара. В лицо Императору брызнула чужая кровь. Мальчик пронзительно закричал:

- Нет! Только не сейчас! Ну пожалуйста… Ты должен мне объяснить!

- Ван… В дневнике, я указал координаты верного места. Там тебя не найдут…

Коди медленно стал заваливаться вперёд. Ванахи подхватил его, и они вместе опустились на стальную палубу ангара. «Ван»… Так всегда звал его отец, шутливо сокращая слишком серьёзное имя.

- Иди же… - Слабеющим голосом выдохнул бывший слуга Императора. – Спасайся, малыш.

- Что за место?

- Тебе нужно только сказать, что ты – сын Тимо Лайтонена. Тебя примут. Торопись. Сейчас здесь будет целая рота солдат.

- Что будет с тобой? – Ванахи безжалостно тормошил умирающего Коди. Тот долго не отвечал, собираясь с силами, но потом губы, покрытые кровавой пеной, сложились в усталую улыбку:

- Я встречу…

Голубые глаза закатились, дыхание стало прерывистым. Ванахи услышал грохот сапог по покрытию палубы и понял, что не успеет добежать до спасительного кара. Но тут чья-то сильная рука схватила Ванахи за шиворот и одним могучим рывком закинула на сиденье подлетевшего кара. Барон Юрген Вентрон, матерясь на нескольких языках одновременно, пытался разобраться в управлении машиной.

- Полный вперёд, шеф! Пассажир на борту! – Ваако Фетт защёлкнул на груди оторопевшего от такой наглости Императора упряжь безопасности и как раз вовремя – кар рванул в чистое безоблачное небо с умопомрачительной скоростью.

- Где вы учились пилотажу? – перекрикивая вой ветра, спросил Первый Советник.

- Вам лучше не знать, дорогой кузен.

- Что будем делать?

- Я знаю. – Внезапно совершенно спокойно сказал Ванахи. – Летим в порт.

Верховный Инквизитор

Дверь в комнату Мэй распахнулась совершенно неожиданно, впуская двух дюжих воинов, несущих носилки. Девушка сразу же почувствовала тяжёлый запах приближающейся смерти. Она отпрянула к стене, когда вошедшие с великими предосторожностями опустили на кровать обмякшее тело Фридриха ван Эрта.

- Что происходит? – Спросила Мэй, но солдаты, не ответив, встали почётным караулом у дверей. – Фридрих?

- Кажется, ты молилась нужным богам, моя леди. Вот я и приполз сюда, к тебе. Умирать… – Граф ван Эрт слабо улыбнулся, а потом позвал: - Клаус, Рихард!

Когда названные остановились в ожидании приказа, Фридрих отстегнул браслеты, охватывающие его запястья и ничего не понимающая Мэй вдруг осознала, что солдаты крепко держат её руки.

- Что вам нужно? – испуганно выкрикнула она. На её протесты не обратили ровно никакого внимания. Фридрих чуть приподнялся на подушках, отчего его лицо исказилось от мучительной боли, и одним движением заключил тонкие запястья Мэй в плен браслетов. Только теперь она разглядела, что на них выгравирован фамильный герб Дома. Замысел Фридриха стал кристально ясен, и девушка в отчаянии зарыдала и забилась в крепких руках служителей.

- Нет! Фридрих, не надо! НЕТ!

- Перед Небом, перед лицами предков, перед живыми свидетелями… Не по крови, но по духу, Мэй ван Эрт навечно и… и… - Фридрих закашлялся. По подбородку потекла вязкая струйка тёмной крови. – И неси это имя с гордостью до конца своей жизни. – Он нашёл в себе силы завершить ритуал и девушку, наконец, выпустили. Она сидела, совершенно сломленная, и смотрела в бледнеющее с каждой секундой лицо своего врага и любовника.

- Зачем? – Прошептала Мэй. – Зачем ты это сделал?

- Потому что так надо. Потому что Дом должен жить.

Его вновь скрутил приступ кашля и Фридрих тихо и жалобно застонал.

- Мэй, как же больно…

Она ничего не смогла ответить на это, просто нагнулась к нему и обогрела его холодеющие губы своими. И на последнем выдохе не услышала, - почувствовала:

- Любимая…

Оазис

- Я этого не понимаю, Юрген. Правда – не понимаю. – Ваако Фетт стоял у окна двухэтажного дома, со всех сторон окружённого пышно цветущим садом и смотрел на залитый солнцем двор. Там играли двое – стройный человек с белоснежно-седыми длинными волосами, забранными в хвост и невысокий пятнадцатилетний мальчишка, который ещё совсем недавно (а кажется, в прошлой жизни!) был Императором Галактики. Мужчина объяснял Ванахи приёмы боя на шпагах. Они кружили по двору и иногда, когда ему удавалось сделать правильный выпад или отразить атаку, Ванахи громко смеялся. Совсем не так, как во Дворце. От того злого смеха у Первого Советника порой пробегали по спине ледяные мурашки.

- Он излечился. – Юрген тоже подошёл к окну и, недовольно поморщившись, приложился к фляжке с лекарством. – Мне, похоже, это тоже не помешает.

Ваако Фетт с удивлением покачал головой.

- А он нас всех здорово провёл, правда? Сначала это представление с похоронами, потом превращение в нищего. Как его звали?

- Коди.

- Ах, да. Конечно. Глупое имя.

- Я спросил его – почему он оставил Ванахи восемь лет назад. Знаешь, что он ответил?

- Ну откуда мне знать мысли Величайшего? – Юрген влюблёнными глазами следил за тем, как плавно двигается Император, показывая своему вновь обретённому сыну, как следует обращаться с благородным оружием. Ванахи держал его за руку, словно боялся, что отец вдруг исчезнет.

- Он сказал, что слишком многим своим детям он был отцом. Для Ванахи он хотел стать другом.

- Странно. – Барон Вентрон прикоснулся пальцами к прозрачному стеклу. – Совсем как на портретах. Ничуть не изменился!

Ваако согласно кивнул, вспоминая тот единственный и тяжёлый разговор с Повелителем.

- Он не изменится и через пятьсот лет. А может, даже через тысячу.

- Прежде чем давать волю своему буйному воображению, побеспокойтесь о настоящем, мой друг. – посоветовал Юрген, хитро улыбнувшись. – Ваша очаровательная художница, отважно преследовавшая нас до самой планеты, нуждается в вашем самом пристальном внимании. Кстати, я никогда не думал, что одного человека можно нарисовать такое астрономическое количество раз!

- А вы никогда не были по-настоящему влюблены? – Подхватил Ваако, но по его лицу неудержимо расплывалась таинственная улыбка, а в тёмных глазах загорались золотые искры.

- Все говорят – у меня всего одна страсть. Как финансист, могу авторитетно заявить – любовь к деньгам всего лишь миф, изобретённый теми, кто в действительности не познал светлых и высоких чувств. Чтобы это доказать, я сегодня же отправляюсь домой. Здесь неимоверно жарко!

Фетт весело рассмеялся: