- Я искалечил твою душу, Квинза, а теперь меня послали сюда, чтобы убить тебя.
- Мне об этом известно. – Халенс вскинул потрясённый взгляд – Великий Дракон улыбался. В золотых глазах не появилось злобного отчуждения, они по-прежнему лучились добротой и любовью. Совершенно незаслуженной, по мнению лорда Фаула. – Но пока до утра ещё есть время, мой принц, быть может, проведём его, занимаясь более приятными делами, чем копание в прошлом?
Халенс нахмурился:
- В одном ты не изменился, Квинза. Ты так и остался ограниченным солдатом с примитивными желаниями!
- Позвольте возразить, сударь кот, - со смешком ответил Хаффи, - с недавних пор я расширил свой кругозор, что и собираюсь сейчас доказать, если вы не против. Забудь обо всём хотя бы до утра. – Вдруг страстно прошептал прямо в губы Халенса. - Ради Изначальных, Святых Драконидов и прочих богов… я больше не допущу, чтобы из-за нашей связи тебе угрожали расправой.
- В таком случае одному из нас придётся погибнуть.
- Утром бросим жребий.
Квинза улыбается, в его взгляде – расплавленное золото, его руки дарят наслаждение, губы касаются мягкой кожи врага, и Халенс отдаётся этой ласке, запрокинув голову и раскрывая рот в беззвучном крике. Безудержный водоворот страсти увлекает его за собой, во тьму и огонь, он чувствует, как быстро и сильно бьётся сердце хсаши, видит, как блестят капельки пота на широких плечах Квинзы, когда он приподнимается на руках, чтобы, задыхаясь в исступлении, раз за разом вонзаться в податливое тело Халенса.
Горячий влажный язык Дракона кружит вокруг сосков Халенса, теребит их, нежно вылизывает, исторгая из горла принца неприличные стоны. Ему тоже хочется вернуть ласку, но Квинза двигается слишком резко, лишая любовника малейшей инициативы, и это кажется неправильным. Лорд Фаул заставляет себя разжать кулаки и выпустить смятые простыни, зарываясь ещё непослушными пальцами в иссиня-чёрную гриву Великого Дракона, перебирая блестящие пряди, в которые вплетены драгоценные цепочки. Чувствуя приближение кульминации, юный лорд изгибается, пытаясь вжаться всем телом в партнёра, навсегда запечатлеть в своей памяти то, как содрогается Квинза, в последний раз толкаясь в узкой, упругой тесноте и изливаясь внутрь Халенса огненным потоком семени. От собственного крика саднит горло, но это такие мелочи по сравнению с чувством глубокого удовлетворения, что Халенс обессиленно замирает в надёжных объятиях Дракона. Квинза что-то тихо шепчет на своём языке – должно быть, это нечто успокаивающее и ласковое – Халенс так и не смог выучить наречие хсаши, о чём горько сожалел.
- Всё хорошо, - опомнившись, говорит Хаффи, и в голосе его звучит не вопрос – надежда.
- Да, - кивнуть, улыбнуться так, чтобы не выдать истинных чувств. Ложь превратилась в привычку. – Мне хорошо с тобой.
- О, Халенс… - Великий Дракон счастлив, он торопливо покрывает поцелуями лицо и руки Фаула, с какой-то болезненной страстью всё крепче прижимает к себе. Халенс не позволит ему погибнуть так глупо. Этот хсаши – лучшее из того, что случалось с принцем за многие годы. Даже брак с Линой и рождение близнецов не смогли изменить непреложной истины. Любовь – сущая мука, когда запретна.
«Прости, Квинза, но жребия не будет. Пусть это станет последним из предательств.»
С этой мыслью Халенс уснул, доверчиво прижимаясь к боку Великого Дракона, так и не увидев, как остро сверкнул золотом колючий взгляд из-под ресниц – ревнивый, жестокий взгляд того, от кого невозможно скрыть истину.
Утро застало Халенса бестолково мечущимся по номеру в поисках проклятой пробирки. Его вещи, тщательно собранные, остались нетронутыми, однако контейнер бесследно исчез, так же, как и Квинза. Лорд Фаул старательно гнал от себя настойчивую мысль, но, устав от бесплодных изысканий, вынужден был признать - похоже, Хаффи решил принять весь удар на себя. Глупец! Самонадеянный идиот!!!
Халенс даже застонал от ужаса, остановившись и невидящим взглядом вперившись куда-то в одну точку в ожидании, что наитие подскажет ему, как быть, и оно не подкачало! Встрепенувшись, он рванул в центральный холл отеля, где размещались три портальные платформы. Предъявив дежурному одарённому своё удостоверение, требовательно спросил, каким из Путей ушёл Великий Дракон и сохранились ли координаты этого места. Безмерно удивившись подобной настойчивости и столь явной тревоге гостя, дежурный, тем не менее, указал на центральный портал, заявив, что Хаффи прошёл Путём не менее четверти стандартного часа назад и Халенс вполне способен его догнать. Тигриным прыжком юный лорд запрыгнул на платформу и, не глядя, ударил по клавише перемещения, в который раз пожалев, что не обладает способностью к самостоятельной телепортации.
Спустя мгновение он уже стоял на краю пропасти и с отчаянием смотрел на Квинзу, находившегося на другой стороне бездны. Их разделяли десятки метров, и было совершенно невозможно преодолеть это расстояние прыжком.
- Пожалуйста, - взмолился Халенс. – Прошу, вернись!
- Если я сделаю это, ничего не изменится, мы по-прежнему будем жить в разных мирах, где учат ненавидеть друг друга. Напрасно ты пришёл, ас-сах.
- Что ты хочешь сделать?! В капсуле – яд!
- Я знаю, - снисходительно улыбнулся Великий Дракон. – Только твоё определение не совсем верно. Субстанция не убивает клетки, но вызывает микроинсульты в головном мозге, после которых трудно сохранить прежний рассудок. Не смертельно, но губительно – так похоже на вашего Императора!
- Нет, Квинза! – Халенс задохнулся – в лицо ударил резкий порыв горного ветра, и где-то вдалеке раздался угрожающий рокот. Скалы под ногами дрогнули.
- Не стоит кричать в горах, - мягко предупредил Хаффи, по-прежнему ласково улыбаясь. В его пальцах что-то остро посверкивало, и Халенс знал, что именно. Злые слёзы хлынули из глаз, бессильные ярость и гнев нарастали глубоко внутри, и ему показалось, что ещё миг – и его разорвёт от переполняющих эмоций.
- Не надо… - тихо повторил Халенс, сквозь туман наблюдая за тем, как Квинза срывает с пробирки пломбу.
- За тебя, мой Халенс. За твою долгую и счастливую жизнь.
Видеть, как Квинза подносит к губам капсулу с ядом, было невыносимо! Прежде, чем разум юного лорда осознал, что он делает, сильные ноги его уже отталкивались от кромки обрыва в отчаянном, напрасном прыжке. Кричать от страха, падая в бездну, куда прыгнул совершенно добровольно, – глупо и смешно. Халенс закрыл слезящиеся глаза, которые выжигал беспощадный ветер, и стал ждать удара. Вдруг в его мозгу раздался знакомый мягкий голос. Квинза сказал:
- Падение – удел трусов. Герои должны летать.
Хотелось рассмеяться над тонкой шуткой Дракона, но Халенс послушно раскинул руки, представляя, как несуществующие крылья его наполняет ветер, придаёт им сил, поднимает всё выше… Плечи вывернуло от боли, когда восходящие воздушные потоки врезались в него, подхватив над самыми порогами горной речушки, бежавшей по дну пропасти. Влага осела на длинных, острых перьях, со свистом разрезающих воздух.
- Вот и пробудился твой Покров, - Квинза приземлился рядом, складывая за спиной свои чешуйчатые крылья, благоговейно провёл пальцами по мягким пёрышкам на внутренней стороне крыла любовника. – Теперь ты можешь самостоятельно парить в небесах, как всегда мечтал, и я тебе больше не нужен.
- Это ложь, - хрипло возразил Халенс, всё ещё тяжело переводя дыхание. – Скажи мне одно, Квинза. Ты и впрямь мог покончить с собой? Это очень важно.
Хаффи прищурил свои необыкновенные золотые глаза и насмешливо скривил красиво очерченные губы. Ещё до того, как низкий ровный голос расколол напряжённую тишину, юный лорд уже знал ответ на свой вопрос.
- Я – Великий Небесный Дракон, Тот, чья тень накрывает Галактику, Любимец Богов. Неужели ты смел допустить мысль о том, что я приму яд ради какого-то хсаура? И кстати, - Квинза продемонстрировал злосчастную колбу. – Это просто вода. Тебя обманули, Халенс.
- О, я понял, - давясь от смеха, сказал Фаул, вытирая невольно выступившие слёзы. – Вы сговорились с Императором Лестером! Но зачем?!
