– Ясно, милорд.
– Господин президент, на этом мы и остановимся по общим вопросам. Помогите отдельно Маккинрою с доставкой шифров к нему. Возникли большие проблемы. Кремль где-то здесь, переигрывает, но в Центре не прислушиваются к требованиям генерала.
– Я лично приму его по этому и другим вопросам, милорд. Все неувязки рабочего положения будут устранены.
– Я надеюсь, господин президент. Всего хорошего, господин президент.
– И вам, всего хорошего, милорд.
Глава третья
Генерал Маккинрой – Рус.
– Рус, я улетаю в центр, ты готовься следом за мной. Кремль у нас перехватывает шифры. Наши агенты-егеря не справляются с безопасной доставкой их в Индию. Нужно организовать несколько групп из индусов и монахов Тибета. Разного возраста. Надо, как-то, продумать так, чтобы на полгода, хотя бы, затуманить мозги агентам Москвы. Наши люди в посольстве проанализируют, на каком этапе мы просвечиваемся. О тебе, пока ещё никто не знает, как об агенте, поэтому разрабатывай эту операцию. Без надёжных шифров мы провалимся. Наша вся юго-восточная агентура будет под ударом. Москва многих сможет шантажировать и перевербовывать. А это означает: или провал, или уничтожение всей нашей лучшей агентурной сети в Азии. Своих людей мы не имеем право подставить. Грош цена нам будет с тобой, Рус. Люди нам верят и работают спокойно. Мы вовремя уловили размагничивание наших кодов и пока ушли тихо на дно. Вся работа приостановлена. За этот месяц надо двинуть работу. Я и с твоими отцами не могу связаться, пока не восстановим новые шифры. Ведь Тибет, на сегодня, ещё чист от Кремля. О тебе они что-то немногое слышали, но не более. Монахи для них оперативная пустота. Ван в Пекине с вашими старейшинами лекарями аксакалами. О них знает только сам Мао, его охрана, министр Общественной Безопасности, и генерал Чу с генералом Чаном. И связь с ними, мы тоже пока приостановили. А ведь необходимо не менее сотни шифров в месяц. Центр готовит их, а русские как-то умудряются снимать копии.
– А как вы догадались, сэр?
– Агенты Москвы слишком приблизились к нашим рабочим темам.
Без шифров они бы ещё сидели бы в горах Гиндукуша и в трактирах грязных пакистанских городов. А так они уже тоже среди террористов мусульман. Заправляют кое-где. По атомной проблеме, они уже там, где их ранее не наблюдалось. Не говоря уже о провалах всей Вьетнамской кампании. Лаосской. Кампучийской. Я ощущаю их, даже здесь, в посольстве. Но это, скорее, мои личные страхи. Мы в том году переворошили посольства семи стран. Пока вокруг нас ещё должно быть чисто. Я, Рус, на тебя надеюсь. Ты мыслишь не одинарно. Но, помни: не только Советы за нами присматривают. Они на крайности не пойдут. Здесь мы друг друга крепко держим, как говорится, по-дружески, по-рабочему. А вот пакистанских агентов надо опасаться. Они не умеют работать. И могут пуститься на банальный терроризм, агрессию, чтобы доказать свою надобность правительству. Нам это не нужно. В общем, ты всё понимаешь. Я улетаю. Ты принимайся за работу. Все рабочие моменты с подполковником Криксом.
– Понял вас, сэр.
– Удачи.
Глава четвёртая
Маккинрой – директор ЦРУ.
Генерал Маккинрой уже знал о смене Директора ЦРУ и не беспокоился за решение своих вопросов. Мощный Бэнтли весёлым длительным визгом моторов живо подбросил его с аэродрома в Лэнгли. Охрана на входе сегодня даже как-то бодрее стояла на своих постах, глаза блестели, движения были чётче, аккуратнее.
Генералу приставили сопровождающего, как положено по уставу, и офицер чинно повёл легенду нелегальной разведки по длиннющим коридорам Управления.
– Сэр, ранее я подавал рапорт на проблему утечки моих рабочих зарубежных кодов и дипломатических шифров.
– Знаем, генерал. Наши отделы сейчас прорабатывают ситуацию. Мы хотим докопаться до истины. На каком этапе у нас течёт. Вы что-нибудь сможете подсказать?
– Логика событий такова: в шифровальном отделе сотрудники не знают кому и какие шифры пойдут. В аналитическом тоже. Отдел оперативных операций заведует этим. С них и начинайте. Цензорный отдел всегда грешил свободой плавания информации. А дальше шустрые егеря.
– А в вашем посольстве, в Дели, всё чисто?
– Мы отслеживаем свой участок. Пока, подозрений нет.
– А как нам сейчас поступать, на время выяснения ситуации?
– Мой сотрудник, Сигма эс – 1809, некоторое время будет заниматься доставкой отдельной почты.
– Это тот тёмный и никому неизвестный в Америке монах?
– Да.
– Справится?
– Несомненно.
– Дай бог. Через сколько времени он прибудет в Управление?
– Через неделю.
– Хорошо. Ему не надо привлекать наши оперативные силы?
– Пока, нет.
– В средствах он не стеснён?
– Нет. Ему только нужен документ с особыми полномочиями.
– Будет. Генерал, а что вас натолкнуло на подозрения?
– Кремлёвские агенты очень активно, даже нагло для их осторожной агентурной неторопливости, зашевелились. Значит, они догадываются, знают, что делать. Имеют дополнительные подсказки. К ним прибыло значительное число агентурного пополнения. В Пакистане они даже не особо маскируются. Или играют недотёп, или … Но, прибытие более двухсот человек за короткое время, это чересчур, многовато. Пакистан не ещё не очень горячая точка, хотя и бурно дымит. Много агентов здесь не требуется.
– Кто у них за резидента?
– Полковник Хамуков. У него под рукой не только нелегалы, и всякие агентурные советники, но и группы спецподразделений.
– Для чего они?
– Пока не знаем. Но, именно его люди, уже и в Дели, и в Бангладеш, и в Непале. Похоже, они по нашим следам хотят прознать всё Китайское, Индийское, Пакистанское. Выходить на людей, с которыми мы сотрудничаем. Полковник Дроздов в Пекине пока, на мели с информацией. Но московиты меня знают и бросили на след мне удачливого выпивоху Хамукова. Они также по-крупному играют с исламскими экстремистами. Водку им возят целыми вертолётами. Заодно и спекулируют, при случае, лично для себя, на алкоголе.
Новый директор понятливо заулыбался.
– Генерал, там, где русская водочка, там будет всем весело. Смотрите, не спейтесь и не спойтесь с хитрыми кремлёвскими агентами.
– Да, уж. Проблема уйти от тоста с патриотическим достоинством. Говорят, он большой специалист по ведению застолий.
– Ну, вот, в Исламабаде и гульнёте за трудности агентурной деятельности.
– Это мы можем, сэр. Только необходимо начинать притормаживать экстремистов всех мастей в их потугах проявлять вольность. Заставить, чтобы сами власти Пакистана этим занялись.
– Хорошо. У нас есть каналы нажима на режим. Или оружие, или ничего. У них нет выбора, так как нет средств к выживанию и противостоянию Индии.
Директор встал, подошёл к коричневой папке с документами.
– Значит, генерал, полный отчёт и исследование по Азии в этой папке?
– Да, сэр.
– Прекрасно. Мы заставим наши отделы шевелиться. До свидания, генерал, можете идти.
– Есть, сэр.
– Удачи вам, генерал.
– Спасибо.
Глава пятая
Рус, монахи. Тибет. Монастырь.
Рус любил смотреть на землю сверху, с высоты птичьего полёта: и с воробьиного, и с орлиного; а родные горы, тем более. И крыши, до боли родного монастыря, крепко щемили ему сердце. На полянках и на дорожках тренировалась молодёжь малолетняя. Рус для них был уже взросляк – двадцать семь лет. Надо же. Легенда Тибета. Гордость монахов. Светский монах, как стали звать его, всемерно любя и гордясь им.
Настоятель Дэ уже ожидал Руса на отдалённой полянке, среди больших валунов и реденьких кустиков.
Они тепло обнялись. Неторопливо подошли к высокому откосу ущелья. Глубина была такая, что речка казалась внизу шевелящейся, хныкающейся ниточкой. На слова Руса, настоятель со знанием темы неторопливо пояснял:
