Мальчишка положил все банкноты на стол и, нахмурившись, уставился на дисплей. Оставалось шесть секунд. Он взялся за рукоятки управления и привел их в действие. Крошечная золотая искорка, изображавшая космический корабль, оторвалась от зеленого диска стартовой планеты и полетела прямо в сторону желтого солнца, вокруг которого все вращалось. При этом мальчишка истратил более девяти десятых топлива, да еще и направил корабль совсем не в том направлении. Среди окружавших его детей поднялся недовольный ропот, а на лице Теллмана появилась довольная усмешка. Однако уже через несколько секунд она превратилась в гримасу.

Когда космический корабль пролетал мимо Солнца, мальчишка еще раз повернул рукоять управления – в результате гравитация и остатки топлива бросили корабль вглубь системы. Сверкающая точка, постепенно замедляясь, пронеслась через двухметровый экран, но не в сторону планеты назначения, а к промежуточной планете. Росас даже присвистнул. Он сам не раз играл в «Селесту» – и в одиночку, и при помощи процессора. Игре было уже почти сто лет, и она пользовалась почти такой же популярностью, как шахматы; к тому же «Селеста» напоминала о том, чего едва не достигла человеческая раса. Однако ему никогда не приходилось видеть, чтобы игрок, не пользующийся процессором, был способен на нечто подобное!

Лицо Теллмана приобрело сероватый оттенок. Корабль приблизился к промежуточной планете, еще мгновение – и она захватит его своим притяжением. В последний момент мальчишка сделал почти незаметное движение – на дисплее, показывающем запас топлива, светились цифры «0.001». На один миг изображения корабля и планеты слились, но столкновения так и не произошло – крошечная золотая точка стала быстро уходить в сторону, к дальнему краю экрана.

Дети начали кричать и аплодировать. Они уже чуяли близкую победу – старине Теллману придется расстаться с частью денег, которые он успел выиграть у них утром. Росас, Нейсмит и Теллман затаив дыхание продолжали смотреть на экран. Теперь, когда топлива практически не осталось, все зависело от удачи.

Красноватый диск планеты-цели безмятежно плыл по своей траектории, а космический корабль по дуге поднимался все выше и выше, все медленнее и медленнее – теперь он шел почти по касательной. Корабль начал увеличивать скорость, попав в поле тяготения планеты, к которой направлялся, – у зрителей возникло дразнящее и мучительное ощущение близкой удачи. Все ближе и ближе… Наконец два огонька слились в один.

«Перехват» – появилось на дисплее, а в нижней части экрана побежали цифры статистических данных. Росас и Нейсмит переглянулись. Мальчишка победил.

Теллман был страшно бледен. Он посмотрел на сумму, которую выиграл мальчишка.

– Извини, малыш, у меня нет с собой таких денег.

Потом он попытался повторить то же самое по-испански, но мальчишка разразился устрашающим потоком брани на «черном» испанском. Росас многозначительно посмотрел на Теллмана – в его задачу входила охрана интересов покупателей, точно так же как и владельцев центра. Если Теллман сейчас не заплатит, он может распрощаться со своей лицензией. В торговый центр и так поступало достаточно жалоб от родителей, чьи дети проигрывали здесь немалые деньги. А если у мальчишки хватит ума подать в суд…

Владельцу игровых автоматов наконец удалось перекричать мальчишку:

– Ладно, я заплачу. Pago, pago[4], маленький ты сукин сын! – Он вытащил пачку гау из сейфа и сунул их мальчишке в руки. – А теперь проваливай отсюда!

Чернокожий мальчишка выскочил за дверь прежде, чем кто-либо успел отреагировать. Росас задумчиво посмотрел ему вслед, а Теллман продолжал жалобно бормотать, обращаясь скорее к самому себе, чем к кому-либо другому.

– Ну, не знаю, не знаю… Паршивец провел здесь все утро. Могу поклясться, что до сих пор он и в глаза не видел этой игры. Просто стоял и смотрел. Диего Мартинесу пришлось объяснить ему правила, а потом он начал играть. У него сначала и денег-то почти не было. Он играл все лучше и лучше. Ничего подобного я в жизни не видел. На самом деле… – лицо Теллмана неожиданно просветлело, и он посмотрел на Майка, – на самом деле, я думаю, меня облапошили, как сущего младенца. Готов поспорить на что угодно, что у него был процессор и он просто делал вид, будто ничего не понимает. Эй, Росас, как насчет такой идейки, а? Это было мошенничество, не иначе, особенно в последней игре. У него…

– …не было ни малейшего шанса, не так ли, Телли? – закончил за него Росас. – Угу, я знаю. Ты играл наверняка. Надо было ставить один к тысяче – ты еще легко отделался. Впрочем, мне известно кое-что про симбиотические процессоры, и он не мог выиграть без какого-то дорогого прибора. – Краем глаза Росас заметил, что Нейсмит кивнул. – Тем не менее… – он задумчиво потер подбородок и выглянул наружу, где ярко светило солнце, – я не прочь узнать об этом малыше побольше.

Нейсмит вышел из палатки вслед за ним, оставив у себя за спиной возмущенно булькающего Теллмана. Большинство детей стояли кучками на лужайке Мастеровых.

Таинственного победителя нигде не было видно. Очень странно. Район игровых автоматов выходил на открытую лужайку, поэтому все торговые ряды без труда просматривались. Майк несколько раз растерянно огляделся по сторонам.

– Думаю, мальчишка решил сбежать, как только мы начали наблюдать за ним, Майк. Ты заметил, что он не стал спорить, когда Теллман вышвырнул его из своей палатки? Наверное, на него нагнала страху твоя форма.

– Угу. И, едва оказавшись на улице, он помчался прочь как ветер.

– Не знаю, не знаю. Мне кажется, мальчишка не так прост.

Нейсмит приложил палец к губам и жестом предложил Росасу обойти баннер, растянутый вдоль павильона. Скрываться не было никакой необходимости – посетители центра вели себя шумно, кричали и смеялись, а рядом, возле ремонтных мастерских, грузили на телеги мебель.

Легкий вечерний ветерок со стороны Ванденберга трепал разноцветное полотно. Ярко светили два солнца, поэтому тени нигде не было, и все равно Майк и Нейсмит едва не наступили на негритенка, который скорчился под брезентом. Мальчишка подскочил в воздух, словно распрямившаяся пружина, и попал прямо Майку в руки. Если бы Росас принадлежал к другому поколению, если бы он был старше, все тут бы и кончилось: прочно укоренившееся уважение к ребенку и опасение причинить ему вред заставили бы помощника шерифа немедленно выпустить мальчишку. Но Росас не собирался ничего ему спускать, и какое-то время Нейсмит видел только безумное переплетение ног и рук. Майк заметил, что в руке мальчишки что-то блеснуло, а потом его предплечье обожгла боль.

Росас упал на колени, а мальчишка, который так и не выпустил ножа, вскочил на ноги и бросился бежать. Бежевый рукав рубашки Майка окрасился кровью. Он зажмурился от боли и достал служебный станнер.

– Нет!

Крик вырвался у Нейсмита чисто инстинктивно, он ведь вырос во времена, когда в ходу было огнестрельное оружие, а потом жил в эпоху, когда человеческая жизнь впервые в истории стала по-настоящему священной.

Мальчишка упал в траву и скорчился. Майк убрал пистолет в кобуру и, прижимая правой рукой рану, поднялся на ноги. Похоже, рана была неглубокая, но все равно чертовски болела.

– Позовите Сеймура, – проворчал Майк. – Нам придется тащить этого ублюдка на себе до самого участка.

Полицейское управление Санта-Инеса считалось самой крупной организацией подобного типа к югу от Сан-Хосе, недаром Санта-Инес был первым городом к северу от Санта-Барбары и границей с Ацтланом[5]. Шериф Сеймур Венц имел трех заместителей и поддерживал постоянные контакты с большинством местных жителей. Таким образом, получалось, что у него около четырех тысяч клиентов.

Контора Венца примостилась на склоне довольно высокого холма, а ее окна выходили на старое шоссе № 101. Отсюда на несколько километров в обоих направлениях – на север и на юг – можно было наблюдать за движением грузовиков Мирной Власти. В данный момент, однако, лишь Пол Нейсмит наслаждался видом из окна. Мигель Росас угрюмо наблюдал за тем, как Сеймур почти полчаса разговаривал по видеосвязи с Санта-Барбарой, а потом даже умудрился соединиться с гетто в Пасадине. Как Майк и предполагал, никто к югу от границы не мог им помочь. Правители Ацтлана тратили немало золота, пытаясь пресечь «нелегальную эмиграцию рабочих» из Лос-Анджелеса, но моментально теряли интерес к тем, кому удавалось сбежать. Сабио[6] из Пасадины сначала, казалось, заволновался, услышав описание мальчишки, потом сердито заявил, что ему ничего не известно. Единственной ниточкой оставался трудовой отряд, который на этой неделе прошел через Санта-Инес в сторону Санта-Марии, где были плантации какао-бобов. Здесь Саю наконец удалось кое-что выяснить. Некий Ларри Фолк, агент по найму рабочей силы, неохотно согласился поговорить с ним.