--Но почему ты всё это не рассказал Оресту? - испуганно спросила я.

--Да он и сам всё это понимает, как и остальные. Просто при нас не хотят говорить, чтобы излишне не нервировать. А отрабатывать будут всё. Даже самые простые и банальные версии, что Лера дура и сама дала машину для мести, считая, что отъездом к предкам обеспечит себе алиби.

--Понятно, - промямлила я, чувствуя, как внутри всё сжимается от ужаса, хотя по-прежнему не особо верилось, что это была попытка убийства.

--Пообещай, что без разрешения не будешь покидать территорию нашего факультета, даже ради поминок бабушки, - умоляюще попросил он.

--Хорошо, - быстро кивнула я, но в следующий момент нахмурилась от пришедшей в голову мысли и сухо поинтересовалась: - А может, ты меня специально пугаешь своими словами, чтобы я сидела на месте? Так пытаешься мной манипулировать?

--Я пытаюсь только одно - защитить тебя. И не пугаю, а высказываю свои соображения на этот счёт, - заверил он.

В этот момент мы как раз подошли к общежитию и, открыв дверь, Марат завёл меня в холл, где мы увидели собравшихся студентов, которые разбились на кучки, что-то обсуждая. А при нашем появлении дружно обернулись и уставились на нас.

--Это правда, что вас пытались сбить? - мрачно спросил тигр, кивнув на нас, и по холлу разнёсся ропот недовольства.

--Да, - подтвердил Марат. - Но есть предположение, что это личная месть, а не проблема факультета. Сейчас как раз с этим разбираются. Машину уже нашли и знают, кто хозяйка. Думаю, скоро нас всех соберут и расскажут, как действовать. А пока ребята, простите, нам нужно немного отдохнуть и прийти в себя.

Сказав это, он ещё крепче прижал меня к себе и повёл на второй этаж.

--К себе, или ко мне хочешь? - ласково спросил он.

--К себе, - ответила я, ощущая, как дрожь в теле проходит и наваливается слабость. - Хочу полежать немного. Только ты не уходи, ладно?

--Конечно, не уйду, - пообещал он и улыбнулся.

Заведя меня в блок, в прихожей он помог мне снять куртку, а потом усадил на стул и принялся снимать обувь, за что я испытала ещё большую благодарность к своему мишке.

"Пусть он иногда воспитывает меня и перегибает с этим палку, но он так обо мне заботится...", - не протестуя, я позволяла за собой ухаживать и с нежностью смотрела на него, а потом произнесла:

--Спасибо, что спас меня. Ведь если нас хотели убить, то я была лёгкой мишенью, когда растянулась на земле, - а когда в голову пришла более страшная мысль, я сжалась и пробормотала: - А ведь я могла быть одна... Хотела ведь съездить домой, чтобы кое-что проверить... И возвращаясь вечером в общежитие, погибла бы под колёсами...

--Не говори такого, - попросил Марат. - Не могу думать об этом.

Рывком подняв со стула, он прижал меня к себе и я уткнулась ему в грудь, ощущая, как от страха уже кружится голова.

--А ведь возьми мы такси, как ты предлагал, этого бы не случилось... Какая же я дура, что не слушаю тебя, - не выдержав, я расплакалась.

--Шшш, моя хорошая, не плачь... Может это и лучше, что мы сейчас узнали об опасности. В другом случае могли бы не уйти от смерти... - прерывисто сказал он. - Но действительно лучше меня слушать в дальнейшем...

--Эля! - в прихожую влетела Алина и, бросившись к нам, обняла. - Я так испугалась, когда узнала! А Капа с Махой как с ума сошли! Начали метаться по комнатам, пища и жалобно мяукая!.. Я так рада, что всё обошлось!

--Хоря, давай позже, - умоляюще произнёс Марат, высвободившись из объятий Алины и отодвигая меня от подруги. - Без обид, но Эле нужно прийти в себя...

--Я всё понимаю! - отойдя на шаг назад, затараторила она. - Идите в комнату, а я постою на страже, чтобы никто вас не беспокоил.

--Спасибо, - вяло промямлила я, и когда Марат развернул меня и повёл в комнату, послушно последовала за ним.

Там, как только он открыл дверь, навстречу выбежали Маха и Капа, и моя киска требовательно замяукала, а Капа зацепилась за штанину джинсов, и проворно забравшись на плечо, ткнулась мне влажным носом в ухо, негромко попискивая.

--Всё хорошо, - пробормотала я, погладив Капу, а потом взяла и Маху на руки и теперь уже сама уткнулась носом в её шёрстку. - С нами всё хорошо, не волнуйтесь, девочки...

Продолжая держать Маху, и с Капой на плече, я двинулась к кровати, а там сев на неё, как будто впала в прострацию. Внутри всё замерло, по лицу катились слёзы и я, как робот, водила рукой по шерсти своей крохи, с ужасом представляя, что действительно могло быть и хуже.

--Давай-ка я заберу этих красавиц, - предложил Марат и сначала снял Капу с плеча, а потом и Маху забрал из рук, и, поставив их на пол, подтолкнул к дверям, после чего сел рядом и обнял меня. - Иди ко мне.

Снова прижавшись к своему мишке, я судорожно втянула воздух, и слёзы с новой силой покатились из глаз, но в этот же момент я как-то отстранённо и холодно подумала: "Это, наверное, начало истерики... после испуга и осознания, что всё не просто так... Нужно взять себя в руки, иначе начну голосить...".

--Давай-ка, ты ляжешь, - ласково сказал Марат.

--Одежда в грязи. Нужно снять, - отрывисто произнесла я, цепляясь сознанием за простые вещи, чтобы не думать о страшном. - Запачкаю постельное или покрывало.

--А мы снимем эту одежду, - мягко сказал он, как будто разговаривая с малым ребёнком. - А потом ты ляжешь и успокоишься. А я тебе помогу.

--Хорошо, - согласилась я, и когда Марат стянул с меня свитер, а потом и принялся снимать джинсы, безропотно помогала ему.

Раздевшись до футболки и трусиков, я легла в кровать и сжалась, ощущая, что начинаю замерзать, хотя в комнате было очень тепло, поэтому когда Марат попробовал лечь, не раздеваясь поверх одеяла, пробормотала:

--Мне холодно... Пожалуйста, ляг рядом, под одеялом.

--Как скажешь, - ответил он, и тоже сняв верхнюю одежду, юркнул ко мне.

Прижавшись к Марату, и чувствуя тепло его тела, я снова замерла, уткнувшись ему в грудь и зажмурилась, пытаясь отогнать из памяти страшные картинки того, как бежала от машины, которая пыталась нас убить.

--Кошка, я люблю тебя, - неожиданно прошептал Марат. - Клянусь, я не дам тебя в обиду.

"Любит...", - про себя повторила я и разрыдалась, теперь ещё больше боясь потерять Марата, потому что и сама поняла, что люблю его.

Как я ни старалась сдержаться и не скатиться в истерику, а это не получилось, и я просто рыдала, прижимаясь к Марату, а он молча обнимал меня и гладил по спине, периодически целуя в макушку. И это молчаливое сочувствие, с пониманием, что мне нужно просто выплакаться, как ни странно, помогло постепенно успокоиться.

Спустя минут двадцать поток слёз иссяк и я пробормотала:

--Спасибо... наверное, именно это мне и требовалось - просто поплакать, не слыша "успокойся", "всё будет хорошо", "случившееся - ерунда" или "ты должна быть сильной"...

--Пожалуйста, - ласково ответил он, и аккуратно уложив меня на спину, наклонился надо мной.

--Не смотри на меня... я выгляжу ужасно из-за слёз, - буркнула я и попробовала отвернуться, но Марат не дал этого сделать.

--Ты выглядишь замечательно всегда, и сейчас тоже, - с нежностью ответил он, заглянув мне в глаза и чего-то ожидая.

"Надеется, что я отвечу на его признание", - поняла я и тяжело вздохнув, произнесла:

--Я знаю, что ты хочешь сейчас услышать...

--Можешь ничего пока и не говорить, если не хочешь, - сказал он.

--Хочу, - твёрдо отчеканила я. - И даже больше - я хочу тебе рассказать то, что вообще никому не рассказывала... Ты должен знать с кем имеешь дело...

Я на самом деле ощутила потребность абсолютно всё рассказать Марату о себе, потому что он ничего от меня не скрывал, а я так и не пустила его в свою жизнь. Но сейчас, после случившего и признания, осознала, что не желаю больше отталкивать парня и что-либо утаивать.

--Какую-нибудь страшную семейную тайну? Думаешь, что она повлияет на мои чувства? - он попытался пошутить, чтобы развеселить меня, но увидев, что я наоборот нахмурилась, замолчал.