--Нам пора вставать, - промямлила я, испугавшись того плотоядного огонька, что промелькнул в глубине глаз Марата, и поняла, что лучше действительно не усердствовать в своих исследованиях мужского тела.

"Но это однозначно круто! Я реально имела власть над медведем. Да ещё какую! Так захватывающе знать, что сильный парень вдруг становится зависимым от моих действий. Чувствую себя роковой и всесильной соблазнительницей, и мне это однозначно нравится", - подумала я, а Марат тем временем сказал:

--Да, лучше подниматься из постели. И не стоит опаздывать на занятия. Думаю, перед ними организуют сбор, где расскажут о дальнейших действиях. Скорее всего снимут ограничения на передвижения.

--Надеюсь на это, - сказала я, переключив внимание на повседневные дела. - А то я обещала маме сегодня вечером приехать домой.

--Кстати, потом вернёмся в универ или у тебя останемся ночевать? - деловито поинтересовался медведь, встав и начав натягивать спортивки.

--Ты сегодня не едешь. Завтра часам к одиннадцати-двенадцати приедешь. А уже вечером вдвоём вернёмся в кампус, - ответила я, тоже поднявшись и набрасывая халат.

--Что значит - не еду? - Марат прищурился. - Кошка, я по любому довезу тебя до дома и не оставлю без присмотра. Твой братец может и свалил из страны, но мотивы, из-за которых твой дед захотел сближения, мне не известны. И пока я не буду уверен, что он не несёт угрозы, одну я тебя никуда не отпущу.

--Да?! - холодно бросила я и собралась уже высказаться насчёт очередной попытки контроля со стороны медведя, но прикусила язык, решив не ругаться в этот раз и подумала: "Ладно, чтобы он не нервничал, можно поступить по-другому", а вслух сказала: - Хорошо. Возьмём такси и довезёшь меня домой, а потом на нём же вернёшься в универ. Ну, а завтра уже познакомлю со всеми. Такой вариант подойдёт? - а увидев, что он нахмурился, добавила: - Это я предлагаю компромисс. Или ты передумал искать его в наших отношениях и снова будем ругаться?

--Не будем мы ругаться. Ты ведь тогда одна укатишь, - проворчал он, и когда я кивнула, продолжил: - Согласен поступить так, как ты предлагаешь. Это всё лучше, чем кидаться здесь на стены, волнуясь за тебя.

--Хороший мишка, - с удовлетворением похвалила я и улыбнулась своей маленькой победе.

--А ты злая кошка, - подойдя ко мне, мрачно сказал он. - Что, почувствовала свою власть надо мной?

--Ага, - я расплылась в улыбке. - В моих руках ты становишься плюшевым и податливым.

--Есть такое, - неожиданно согласился он, а потом обнял меня и, положив руки на ягодицы, прижал к себе, после чего прошептал на ухо: - Но это будет длиться до того момента, пока ты по-настоящему не попадёшь в мои руки, - а затем впился в губы таким поцелуем, что по телу прошёл разряд, а в ногах появилась слабость.

--Не надо, - умоляюще выдавила я, когда Марат на секунду отстранился, чтобы перевести дыхание.

--Да... пока не надо, - тут же согласился он. - Иначе займусь демонстрацией своих слов на деле... Ладно, ты собирайся, а я пойду к себе. Душ похолоднее приму, - он подмигнул мне. - Встретимся через полчаса.

--Хорошо, - сказала я, когда он меня отпустил, а затем, когда он вышел из комнаты, подумала: "С Маратом действительно лучше быть аккуратнее. С каждым разом он становится всё напористей, и если я продолжу его подразнивать, то он быстро докажет, что не только я имею власть над ним... Хотя, чего уж скрывать - я всё больше хочу его и желаю сполна насладиться им... Только вот не хочу я заниматься с ним любовью здесь, в общежитии... По крайней мере в полноценный первый раз. Я хочу романтики, которой не было в первый раз... Приятной музыки, немного вина, чтобы не было страшно... Может даже свечи зажечь. А здесь это немного не к месту. Да и Алина, хоть без сомнения классная соседка, может в любой момент выйти в прихожую или на кухню, а неизвестно как я себя поведу... Не хочу потом краснеть, если буду громко стонать или что-то в этом роде. Поэтому будет лучше, если всё случится у меня дома, когда мама со своей семьёй уедет... Как раз в следующие выходные будет такой момент...".

Обдумывая это и чувствуя, как внутри всё сжимается от предвкушения и страха, я направилась в ванную и там окончательно решила: "Да, так и поступлю. Приглашу Марата на следующие выходные к себе и стану по-настоящему его девушкой. Хватит баловаться и мучить парня... Только пока ничего говорить ему не стану. Сделаю сюрприз".

Марат оказался прав. Только мы вошли в холл факультета, как Пётр, пробегающий мимо, бросил:

--Всех собирают в актовом зале. Орест хочет что-то рассказать.

--Пошли. Сейчас узнаем - сняли ограничения на передвижение или нет, - сказал мишка и повёл меня к актовому залу.

Почти все студенты находились уже там, и только мы с Маратом присели в кресла, как появился наш ректор. Поприветствовав всех, он выразил благодарность, что все проявили терпение и понимание, и спокойно перенесли ограничения в передвижении, а потом объявил, что проблема решена и теперь все могут снова покидать территорию университета.

Эта новость была встречена радостными восклицаниями, а я с облегчением вздохнула, понимая, что сегодня смогу поехать домой, а значит, не придётся искать отговорки для матери, и она спокойно уедет, не волнуясь за меня.

Однако уже после первой пары спокойствие испарилось и стало волновать, как пройдёт знакомство Марата с мамой.

"Он красивый парень, и мама точно подумает, что мой медведь дамский угодник и ловелас. И, в общем-то, будет права, потому что Марат таким и был. Поверит она, что он изменился? Или будет пытаться донести до меня, что с такими лучше не связываться?.. Ясно ведь, что, как и любая мать, она попробует оградить меня от парня, который на её взгляд может причинить мне душевную боль... Что тогда делать? Плюнуть на её высказывания? Но это снова отдалит нас", - рассуждала я, не зная, как себя вести. "И как поведёт себя сам Марат, если мама его не примет? Будет терпеливо пытаться показать себя с хорошей стороны? Или всё же сорвётся и выскажется на этот счёт, припомнив матери и то, что она не участвовала в моём воспитании, а тут одумалась и сейчас пытается нас разлучить?" - я всё больше хмурилась, боясь нового разлада или с матерью, или с медведем. И чем дальше я думала, тем мрачнее становились мысли и виделись уже всякие ужасы.

Это естественно отразилось на моём настроении, и когда занятия закончились, и пришло время ехать домой, я была уже чернее тучи.

--Кошка, что тебя опять беспокоит? - ласково спросил Марат, когда мы вдвоём вышли из общежития и направились к воротам, где нас должно было ожидать такси.

--Ну... так... - уклончиво ответила я, поудобнее беря переноску с Махой, которую решила показать Артуру. А потом решила зайти издалека: - Скажи, как твоя семья отнеслась к вести обо мне? Что сказали сестры и отец?

--Нормально отнеслась, - Марат улыбнулся. - Марика выразила надежду, что теперь я буду смотреть больше за тобой, чем за ней, а значит, появится послабление, и я перестану, как она выразилась - "приставать со своими нравоучительными проповедями". Отец порадовался, что я, наконец, решил остепениться и задумался о будущем. А соответственно в его глазах повзрослел, перестав быть шалопаем... Видишь-ли, его воспитывали с пониманием, что семья это самое важное, что может быть в жизни и он старательно прививает нам эти ценности. А до настоящего времени я расстраивал его, потому что не желал строить с кем-нибудь серьёзные отношения. Но тут ещё нужно знать, как они с мамой начали встречаться, чтобы до конца его понять.

--А как они начали встречаться? - полюбопытствовала я.

--Ооо, это была любовь с первого взгляда, - Марат улыбнулся ещё шире. - Отец говорил, что как только увидел маму, то сразу пропал. Они уже через месяц знакомства подали заявление в ЗАГС, несмотря на то, что все родные отговаривали их от этого шага. Все указывали им, что нужно друг друга лучше узнать, что они ещё мало знакомы и тому подобное. Но главное заключалось в том, что все считали их слишком молодыми, чтобы создавать семью. Маме тогда едва исполнилось восемнадцать, а папа только пришёл из армии, и типа считалось, что ему нужно нагуляться ещё, прежде чем жениться. Все пророчили, что брак будет недолгим, и они вскоре разведутся. Однако жизнь показала совсем другое. Именно те друзья отца, что отговаривали его и сами гуляли, женившись намного позже, потом же и разводились. А отец так и прожил с мамой до её смерти, продолжая её нежно любить. И сейчас отец как раз волновался, что я из разряда тех, кто любит погулять и впоследствии не смогу из-за своих пристрастий создать крепкую семью.