— Я тоже хочу подержать его. Я еще не поздоровалась с этой крохой, — Таня с улыбкой помахала малышу, правда, он не понял, чего от него хотят, поэтому по незнанию обратил взгляд на мать, которая подарила ему теплый взгляд.
— Успеется, — отрезала Кармен.
— Конечно мы не против. Вы, верно, успели соскучиться, — Эсми кивнула и скользнула в объятия мужа.
— Идемте, — Таня махнула рукой, приглашая всех следовать за ней вглубь дома. — Остальные уже приехали. И не только они…
— Что это значит? — просто спросил Карлайл, упершись взглядом в спину бессмертной.
— Вы сейчас все поймете, — Карлайл и Эсми обменялись непонимающими взглядами, но решили просто ждать, чтобы узнать смысл слов Тани.
По всему дому лился теплый свет неярких ламп, отчего мебель отбрасывала размытые тени. Внутреннее обустройство шале было одновременно шикарным и вселяющим чувство уюта и равенства. Здесь был дух охотничьего домика, который воплотили в жизнь на широкую ногу. Двойная дверь в гостиную была закрыта, и именно перед нею остановилась Таня, повернувшись к Кармен и Калленам.
— Карлайл, Эсми. За такой малый срок нам удалось сделать малое для вас. Однако, что-то лучше, чем ничего. На самом деле, не только наша семья хочет поддержать вас, — вопросительные взгляды коснулись Тани, и она добродушно улыбнулась. — Впрочем, сейчас все прояснится.
Когда хозяйка дома открыла двери, Карлайл притянул супругу ближе к себе, словно в попытке лишний раз напомнить о защите. Эсми подарила ему теплый взгляд, позволив ему утонуть в глубинах золота ее глаз, почувствовать хоть толику комфорта и умиротворения, в коих они оба нуждались сейчас.
Пред ними открылась гостиная, выполненная все в той же тематике; массивный камин полыхал пламенем, над ним висели большие рога — трофей, — и Каллены не сомневались, что добыты они были вручную от начала до конца. Окна были не столь большие, как в их собственном доме, но они, в деревянных рамах, создавали свой уют. Все этот и многое другое завладело вниманием Калленов всего на пару секунд, пока они не заметили нечто более интересное. Как только они проникли в комнату, перед ними материализовались двое мужчин и женщина — незнакомцы с алыми очами. Каллены видели их впервые. Однако, в уверенности им добавило присутствие нескольких из их детей: Розали, Элис и Эдвард подошли к ним сразу же, встав по обе стороны. Неловкую тишину нарушила Розали, а сдержанная улыбка коснулась ее глаз:
— Знакомьтесь: это Остин, Имон и их сестра, Ирвинг, клан из Норвегии, — все трое приветливо улыбнулись.
— Мы были проездом здесь и повстречали Таню и Кейт, — произнес Остин, светловолосый вампир, стараясь справиться тем самым с некой застенчивостью, которая сопутствовала ему на протяжении всех ста пятидесяти лет.
— Да. Мы старые друзья, — пояснила Таня, встав по одну сторону с ними. Она было хотела продолжить, но русоволосая девушка с арийским профилем перебила ее:
— Они нам, конечно же, все рассказали, пользуясь случаем, и нам стало интересно! Кстати, я Ирвинг! Мы решили сменить обстановку на месяц-другой и…
— Я уже сказал об этом, — сбил ее Остин и тут же оказался под ее острым взглядом.
— Значит, я повторю, — твердо сказала девушка, возвращаясь к остальным. — Что сказать, мы были просто шоке; ваша история — это нечто, и ничего подобного не случалось когда-либо, если, конечно же, никто не умалчивал… Это потрясающе! А наша жизнь так скучна и однообразна, что это сразу же навлекло на нас интерес. И вы просто не можете отказать нам в помощи, — ее голос под конец превратился в хнык.
Карлайл и Эсми переглянулись. Они медлили: слишком много информации им было дано за всего пару минут. Также выбивали из колеи глаза трех бессмертных, в которых плескался неприкрытый интерес. Не то, чтобы он был нездоровым; напротив, он был искренен. Пускай их глаза и были прямым показателем образа жизни, никакого плохого намерения в них не было замечено. Однако, если Эсми почти сразу поверила их приветливым улыбкам, то Карлайл насторожился. Разум напомнил о себе очень быстро, затмевая неопределенные чувства.
— Это чистая правда, если вы неуверены, — осторожно сказал Эдвард, изучая мысли всех присутствующих.
— Нет, что ты. Все в порядке, — произнес мистер Каллен, несколько смятенно помотав головой. — Я Карлайл. Это моя супруга, Эсми.
Все они обменялись приветственными рукопожатиями, и былое неудобство начало отступать. Тогда Имон, высокий юноша, внешне чем-то похожий на Ирвинг, заговорил, но сдержанно, без эмоций:
— Наше презрение к Вольтури не столь сильно, как у Денали или, как я могу подумать, у вас, но в данной ситуации их порыв весьма глуп. И мы считаем, что все могло бы обойтись спокойными переговорами. Но, раз Аро настроен так…
— Вам просто необходимо наше дополнение. Все вместе мы сможем убедить их, так ведь? — Остин пожал плечами, переминувшись с ноги на ногу.
— Мы конечно не откажемся от вашей помощи, — плавно сказала Эсми, опережая мужа. — Нам очень приятно, что вы готовы пойти на такой риск. К тому же, мы видим друг друга впервые и… Ведь все это может превратиться…
— Да какой риск, Эсми, бросьте! Никакого риска я в этом не вижу, — Ирвинг напоминала Калленам Элис. И почему-то только сама провидица отказывалась признавать это. — Не будет никакого боя, поверьте. Вольтури всего лишь ошибочно чувствуют опасность, — девушка немного приблизилась к Калленам, дабы вселить немного больше уверенности.
— Спасибо, — Карлайл благодарно кивнул, но Ирвинг расслабленно махнула рукой.
— Не за что пока, — девушка улыбнулась, и в следующее мгновение Калленам показалось, будто она смотрела сквозь них. На самом деле, ее взгляд был устремлен им за спины, и они достаточно быстро поняли, что к чему.
— Это наш сын, Каррол, — питающая какую-то странную неуверенность во всем этом действе, Эсми улыбнулась, чуть обернувшись, как и Карлайл. Позади них Кармен по-прежнему держала малыша, а Розали помогала снимать с него верхнюю одежду, в которой он было напоминал пухлого гномика. Как только обе услышали поворот в разговоре, навострили уши, переглянувшись.
— А он действительно человек, — Ирвинг сцепила руки в замок за спиной, борясь с желанием подойти ближе. — Не переживайте, наш самоконтроль не в таком плачевном положении. Он, похоже, еще совсем мал…
— Ему четыре месяца, — губы Эсми, чуть подрагивая, расплылись в нежной улыбке.
— Почти пять, — уточнил Карлайл, а взгляд его ненадолго задержался на жене.
— Но… Каково это, жить в одном доме с человеком? К тому же, с таким еще младенцем?
— Это не так сложно, как кажется, — Эсми пожала плечами, погладив руку любимого, которой он держал ее рядом с собой, словно боясь какой-то потери… Слишком скорой, на самом деле.
— Оу, брось. Они ведь чувствуют все иначе, нежели мы, — с немного досадной очевидностью проговорил Остин. — Не думаю, что жажда и мысли о людской крови присутствуют в таком случае.
— Быть может, именно из-за этого вы отличились, — спокойно произнес Имон, уронив взгляд на пол. Темные брови сошлись на переносице; он был в раздумьях. — Это ведь нельзя назвать эволюцией?.. Это несколько… глупо, когда речь идет о монолитах. Я даже не знаю, как еще расценить этот уникальный случай.
— Нас это уже давно не заботит, — Карлайл расслабленно выдохнул, но ни на мгновение не переставал следить в оба за всеми, кто находился вокруг. — Появились более сложные вопросы, проблемы, и это отошло на задний план. В конце концов это можно списать на чудо.
— Очень необычно верить в чудо нам, не так ли? — из соседней комнаты появилась Кейт, одарив лучезарным взглядом старших Калленов.
— Так или иначе, оно случилось, да? Я рад тебя видеть, Кейт, — коротко, но тепло Карлайл обнял ее, и улыбка заиграла на ее лице. Слишком долго их семьи не встречались.
— Эсми, — белокурая леди обняла миссис Каллен, ободряюще погладив по спине и прошептав: — Все будет хорошо.
Всеми было решено ретироваться в лаунж-зону, чтобы снова, во всех подробностях, обсудить все действия. Каждый участвовал в разговоре попеременно, отвлекаясь на те или иные вещи. В большинстве случаев всех интересовал Каррол, перебравшийся в руки Эдварда. Кейт впервые видела его, и поэтому первоначально была не смелой, боясь повести себя как-то не так с малышом, но желание обозначиться в его разуме было сильнее. Тем более, взгляд Эсми показался ей одобряющим; так оно и было. И так, пока масса увлеклась беседой, бессмертная привлекала внимание все еще сонного, но неизменно улыбчивого Каррола, который колебался между желанием развлечь себя посредством других и поспать, так и льнув к руке брата.
