Накидывает сверху одеяло, и прижимает дрожащее тело к себе.

Они засыпают в обнимку, прижимаясь к друг другу настолько близко, насколько это было только возможно.

========== Часть 18 ==========

Утром она проснулась с улыбкой на губах. Впервые, сколько себя помнила.

Едва заставив себя выбраться из объятий Хеймитча, девушка натянула одну из его немногочисленных футболок и вошла на кухню, чтобы заварить себе кофе.

Она продолжала улыбаться, когда вспоминала прикосновения его тёплых пальцев, и неровный строй мурашек по коже на шее, когда он касался её за ухом. Она улыбалась, все ещё закручивая и переплетая пшеничные локоны сзади, чтобы не распались, пока Эбернети стоял сзади, прислонившись к дверному косяку и открыто разглядывал её.

Ее волосы сзади похожи на венок, возложенный на голову. Девушка наливает кофе в чашку, и снова убирает несколько непослушных прядей назад, чтобы не мешали.

- Оставь, мне нравится, - по его губам скользит самодовольная усмешка. И Тринкет замирает с чашкой в руках, смотря в окно. Она больше не улыбается.

Хеймитч любуется плавным изгибом её рук, и свет, льющийся лучами вокруг нее, лишает слов.

Возможно, ему нужно было дать ей время принять факт прошлой ночи, а подколы и шуточки, которые он старательно придумывал, пока она готовила ароматный напиток, никак ей в этом не помогут.

Но ему до зуда в костях хочется подразнить её, посмотреть на реакцию, поэтому он решает просто следить за ней взглядом, подбирая нужные слова. И он был готов выпалить очередную искрометную шуточку, но Тринкет закрывает глаза и начинает двигать головой. Ее бедра качаются, руки взлетают вверх над головой, а край футболки плавно поднимается выше. На опасный уровень. Голубой и розовый свет струится над ее волосами от чего она выглядит волшебно.

- Эй, Тринкет, твоё положение и так шаткое, не думай, что отделаешься…

Он услышал музыку, доносящуюся из её наушников, а её движения участились, и девушка начала повторять слова песни.

Она не знала, что он в комнате, не слышала, как он вошел; её интересовала только музыка, ритм, движения, а его - то, как долго она еще сможет танцевать, пока он не решит, что пора заняться чем-то более активным и удовлетворяющим.

Эбернети смеется и, не в силах сдержаться, подходит, становится позади нее, одной рукой обнимая её за талию, кладя свою ладонь ей на живот, нежно прижимая ее к себе.

Эффи останавливается, открывает глаза и поворачивает голову на бок. Он осторожно вытаскивает один наушник из её ушка и мурчит:

- Доброе утро, солнышко.

Эбернети чувствует, как она напрягается всем телом. Он готовится, что она ударит его, оттолкнет, сделает что-нибудь, что так похоже на типичное поведение капитолийки, но она разворачивается к нему лицом, и смотрит.

Снова смотрит своими нереально красивыми глазами.

- Может станцуешь для меня?

Эффи слегка краснеет от недвусмысленно намека, но не отступает.

- Пошел к чёрту, - шевелятся её губы. И волна жара прокатывается

вдоль его тела.

У него голову ведет от того, как она оборачивает своими тонкими ручками его плечи и тянется к его губам. Такая податливая, соблазнительная и его. Е Г О.

Медленно, нарочно задевая носом мочку ее уха, шею, он опускает свои губы на открытый участок у кромки выреза футболки. Эффи выдыхает, а ее руки оказываются в непослушных волосах Эбернети. Он победоносно ухмыляется сквозь дорожку поцелуев, которую оставляет на ее шее, обжигая каждый раз кожу девушки, касаясь своим языком.

Дыхание Тринкет учащается, и его пальцы осторожно двигаются по телу. Девушка обвила руки вокруг шеи Хеймитча, закрыла глаза и страстно поцеловала его в губы. Прильнула всем телом, чувствуя, что он уже возбужден. Он подхватывает её на руки и возвращается в спальню.

- Эбернети, перестань. Мне… - он снова впивается в её губы, осторожно укладывая девушку, нависая над ней, пока она пытается отпихнуть его в сторону. - Мне нужно в больницу.

- Нет, сегодня у тебя выходной, - рычит мужчина, оставляя влажную дорожку поцелуев шее и ключицах.

- Там Цезарь, и Тави, и Логан… я уже опаздываю.

- К чёрту Логана.

- Он будет злится! Эбернети, - Эффи осторожно обхватывает его лицо своими руками, приподнимая на уровень своих глаз. Она подумала о том, что ком где-то внутри её грудной клетки, такой холодный и удушающий, исчезает. Словно не было всего этого дерьма вчера. И она благодарна ему за это. ЕМУ.

- К чёрту. Логана. - медленно повторяет Хеймитч.

Она поднимается на локтях, а после выбирается из кровати и уходит в ванну. А он смотрит вслед. Смотрит, пока дверь не закрывается.

- Ненавижу этого идиота, - говорит он в пустоту и вслушивается в тишину.

- Кто-то в дверь стучит, - говорит Тринкет, выходя из ванной спустя несколько минут, надевая белый пушистый свитер.

Он пытается вспомнить откуда и когда в его квартире появились её вещи, но когда нужная мысль с ответом приходит в голову, он кричит так, чтобы гости смогли услышать:

- Потерпит!

- Хеймитч! Открой дверь, может это важно.

- И не подумаю! Пусть сам открывает эту чёртову дверь. У него есть ключ.

Ещё несколько ударов в дверь, и девушка тянется к ручке, приветливо растягивая свои чуть припухшие губы в подобии улыбке.

Хэвенсби ворчит что-то в духе “почему так долго?” и проходит в квартиру, не дожидаясь приглашения. Следом за ним в комнату вошёл мужчина помоложе и женщина.

- Здравствуй Плутарх. Что-нибудь случилось? Или предлог «защита своих людей» уже неактуальна и тебе крайне необходима моя помощь?

- Ты когда-нибудь замечал, как глупо выглядят люди, которые только что переспали и думают, что это самая большая тайна для всех окружающих, - Хэвенсби улыбнулся Тринкет, заставляя её щеки покрыться румянцем, и метнул острый взгляд в сторону недовольного Эбернети.

Плутарх прошествовал на кухню, присел на стул и протянул газету Хеймитчу.

- Это, - бывший распорядитель указал на вошедшего помощника, - Кейдж, он адвокат. Будет помогать вам и мне искать компромисс в нашем нелёгком деле. И Фульвия.

Эффи озадаченно кивнула, смотря на скомканную газету в руках Хеймитча. Мужчина небрежно отбросил её на тумбу, и вопросительно уставился на Плутарха.

- Я дал вам достаточно времени, чтобы вы подумали над тем, что сейчас мне расскажете, ведь от этого зависит ваш срок. Твой Эффи, поскольку Эбернети уже ничего не спасёт! - он слегка повысил тон, чтобы подчеркнуть свои слова, но на Хеймитча это не произвело ни малейшего впечатления.

- Итак, Вы готовы поделиться правдой? - наконец заговорил Кейдж.

- Смотря, что Вы хотели бы узнать, - перекривлял его Эбернети, ловя колючий взгляд Тринкет. - К чему этот цирк?

- Ты уезжаешь из Капитолия, ничего не сказав, а затем мои люди не могут найти тебя! О чём ты думал, Эбернети? - шипит Плутарх; его ноздри раздуваются, а кулаки яростно сжимаются.