— Ты очень красивая, — кончики пальцев заскользили по женским лопаткам, невзначай поддев бретельку. Губы непроизвольно старались поймать непослушные волосы, щекотавшие подбородок, и так и норовившие попасть в рот.

— Не рассчитывай ни на что, Локсли! — почти невинные поглаживания вызвали маленькую улыбку, которая умело пряталась за маской недовольства и безразличия. Им определенно нельзя пить вместе.

— Ворчать будешь утром, — издеваясь, он прикусил тонкую кожу на ее шее, а рука по-хозяйски расположилась на талии, играя с краями майки, так и рискуя соприкоснуться с кожей. С ней нужно быть смелее, утверждал мужской разум.

— Прекрати… — возмущение сейчас было фальшивым, о чем свидетельствовал тихий стон, усиливший мужскую хватку. Тело совершенно не признавало свою хозяйку, сдаваясь без боя позабытым ощущениям и сильным рукам, держащим так крепко и на удивление бережно.

— У тебя от меня мурашки, — шепча и продолжая свою маленькую игру, журналист убрал мешающие волосы в сторону, потеревшись колючей щекой о плечо. — И мне это нравится.

— Просто холодно, — закрыв глаза, Реджина спрятала лицо в подушку, сдерживаясь от желания замурлыкать, словно кошка у ног хозяина. И когда подобное было в ее жизни? Разум думать отказывался, предлагая лишь различные картинки дальнейших действий.

— Считай, что верю, — тяжесть мужского тела была приятной, а губы прочертили линию от женской скулы к виску. — Спи.

Ответа не последовало, но когда раскат грома вновь попытался выбить окно, она сама забрала его руку, подложив под щеку, а Локсли в свою очередь не удержался от еще одного поцелуя в плечо. Второго раза наверняка уже не будет, решил он.

***

Утро добрым не бывает. Именно данной фразой Робин мог бы описать свое пробуждение. Неприятный и за ночь порядком надоевший дождь продолжал барабанить по стеклу, не оставляя солнцу не единой попытки занять линию обороны. Неприветливый вид за окном прекрасно сочетался с головной болью, стучавшей в висках маленькими молоточками, которые били словно по наковальне. Мышцы стали каменные — наверно он не шевелился несколько часов. Опустив глаза, журналист убедился в последнем предположении, заметив, что Миллс, железная Миллс удобно устроилась под его рукой, переплела их ноги, а ее ладошка мирно покоилась на колючей щеке. Минувший разговор невольно всплыл в затуманенном сознании. Интересно она просто придумает повод для увольнения или остановится на длительных пытках? Эта женщина, скорее всего, выберет пытки, жестокие пытки.

— Ваше Величество, — выведя на женском плече несколько незамысловатых фигур, он заулыбался от тихого мурчания, — пора просыпаться или ковёр-самолет улетит без нас.

— Какой ковёр-самолет? — сонно подняв голову, Реджина не была готова увидеть самодовольного Локсли. Эту наглую ухмылку хотелось скорее стереть и уже желая огреть его посильнее, она растерялась, обнаружив свое местоположение. Попытка проморгаться и даже ущипнуть себя не помогла. Рука так и замерла в полете.

— Не волнуйся, между нами ничего не было, — предотвратив очевидный вопрос, журналист приложил женскую ладонь к губам, оставив легкий поцелуй.

— Я помню, Локсли!

Недовольно поднявшись, она покрутила головой, заметив темное пятно на ковре, и вспомнив их вчерашние беседы по душам, крепкий виски и объятия. И почему она сразу не легла спать? Идиотка.

А потом вспомнился голос Генри, который был абсолютно счастлив со своей матерью и не собирался домой. А потом был он — последнее воспоминание вызвало лишь улыбку. Может, Локсли не такой идиот? Эта мысль была сразу отвергнута.

— Я никому ничего не расскажу, — поцелуй в макушку и уже знакомые руки на плечах заставили ее резко распахнуть глаза и выскользнуть из объятий. — Это останется между нами.

— Ну, еще бы, — ехидно прищурившись, Миллс пожала плечами, — твоя работа зависит от меня, — настало время вернуться к привычному режиму и забыть о проявленной слабости.

— Моя работа зависит от Голда, а ты просто его помощница и не более, — этот раунд он явно оставил за собой, заметив, как дверь ванной громко хлопнула. До первого паука — эта мысль заставила невольно улыбнуться.

***

Аэропорт родного города встретил их привычной суматохой, несмолкающим гулом и вечно спешащими людьми. Порадовала лишь погода: яркое солнце освещало пожелтевшую листву, которая еще задержалась на деревьях и не желала оказаться жертвой местных дворников, а теплый ветерок старательно разгонял облака, позволяя жителям погреться лишний денек.

— Я думал, твой чемодан улетит в теплые страны, — Локсли уже по инерции поймал багаж, не удержавшись от едкого комментария. — Я отвезу тебя домой.

— Не утруждай себя, Локсли, — разведя руками, Миллс безуспешно попыталась отобрать свой чемодан у журналиста. — Отдай, я не маленькая.

— Моя карета ничем не хуже, — игриво подмигнув и прихватив вещи, он отправился к выходу, что-то насвистывая себе под нос. — Догоняй, моя машина на стоянке.

— Локсли! — ответа не последовало.

Женские ругательства в спину, сочетающиеся со звонким стуком каблучков, даже веселили Робина и заставляли петь громче. Их маленькая игра могла бы длиться вечно, но, наконец, добравшись до автомобиля, он погрузил багаж и галантно раскрыл дверцу.

— Прошу, миледи.

— Ты невыносимый, слышишь? Я бы быстрее дошла до такси!

— Простого спасибо было бы достаточно, — Локсли лишь закатил глаза, бросив пиджак на заднее сиденье.

Несмотря на вечерние пробки и огромное желание всех автомобилистов схитрить и сократить путь, у дома Миллс они оказались достаточно быстро. За это время она наверно тысячу раз назвала его идиотом, а он каждый раз желал обозвать ее злюкой, но сдерживался, вспоминая ночное признание. Бередить женские раны, которые она собственноручно каждый день посыпала солью, желания не было.

— Завтра статья должна быть у меня на столе, — заметив, что журналист витает в облаках и по-дурацки улыбается, Реджина толкнула его в плечо. — Локсли, проснись!

— А ты милая, когда жмуришься на солнце, — выбив подобным признанием свою коллегу из колеи, он чуть склонил голову, наблюдая, как маленькие лучики танцуют на женском лице. Они исполняли легкую мазурку, а этой женщине, несомненно, подходит танго. И почему он об этом думает?

— А ты по-прежнему идиот, но… — закусив губу, она нервно заправила выпавшую прядку за ухо, — но спасибо за эту ночь. Для меня это очень важно.

— Просто не все враги, — шагнув вперед, Локсли заставил брюнетку вжаться в автомобиль, не найдя путей к отступлению. — Вспоминай об этом хоть иногда, — склонившись, он едва удержал себя от желания вновь прикусить чувствительный участок на ее шее.

— Я учту, — облизнув пересохшие губы, Миллс расправила несуществующие складки на мужской рубашке и хитро улыбнулась. — А ты готовь статью, а не витай в облаках, Локсли. Твои штучки на меня не действуют.

— Скажи это своим мурашкам, — подмигнув, он тихо хихикнул и скрылся в машине, уже зная женскую реакцию. Хорошо, что она не умеет бросать огненные шары, а то сейчас бы он точно поджарился.

— Дурак, — сдержать улыбки не получилось, а пальцы потеребили ручку чемодана.

— Я идиот, не понижай меня в должности, — рассмеявшись, Робин послал воздушный поцелуй и галантно кивнул. — До завтра, ваше величество.

Автомобиль очень быстро скрылся, оставив за собой лишь облако пыли. Зажмурившись от яркого солнца, она вновь улыбнулась и, наконец, отправилась к подъезду. Сон, ей определенно нужен сон.

========== Часть 6 ==========

Октябрь в этом году выдался холодный. Уже в первых числах солнце полностью попрощалось со всеми, отправившись в долгосрочный отпуск. На город все чаще опускались тучи, покрывающие небо темным одеялом; ветер, так и норовил испортить прически и сорвать шапки, а дождь стал постоянным гостем данных мест.

После возвращения из командировки Миллс ждал неприятный сюрприз. Приехав как обычно утром на работу, она с удивлением обнаружила всех журналистов на месте, но радость была недолгой — мужчины образовали круг и как обычно над чем-то смеялись. Конечно, они не работали, разве эти лентяи могут прийти пораньше ради своей основной деятельности? За время ее отсутствия Скарлетт и Джон все-таки купили аэрохоккей, который она запретила им ставить под угрозой увольнения. Но более лояльный Голд как обычно спустил шалость работников и лишь пожал плечами, сыграв даже несколько партий.