– Нет, не выгоняйте их. Вутены не пришли бы без уважительной причины. Пожалуйста, проводите их в приёмную, я встречусь с ними там.

– Я боялся, что вы так скажете, – мрачно проговорил Симс. – Должен не согласиться, миледи. Вы вдова в трауре, ваш покой никто не должен нарушать.

Грохот наверху заставил потолок задрожать.

– Боже мой! – воскликнула экономка.

Кэтлин поборола смешок и взглянула на дворецкого.

– Я провожу Вутенов в приёмную, – сдавшись, сказал он.

Когда Кэтлин вошла в приёмную, она увидела, что молодая пара находилась в смятении. Глаза миссис Вутен были опухшими и полными слёз, в то время как лицо её мужа заметно побледнело от страха.

– Я надеюсь, что никто не болен и не ранен? – спросила Кэтлин.

– Нет, миледи, – ответил мистер Вутен, а его жена неуклюже присела в реверансе. То и дело скручивая в руках кепку, он принялся объяснять, что один из его наёмных работников столкнулся с парой правонарушителей, которые назвались представителями железнодорожной компании.

– Они сказали, что обследуют землю, – продолжал Вутен, – а когда я спросил, с чьего позволения, они сказали, что сам лорд Трени дал им разрешение. – Его голос задрожал. – Они сказали, что мою ферму продадут железнодорожной компании. Я пошёл к мистеру Карлоу, но он ничего об этом не знает. – Его глаза наполнились слезами. – Эту ферму мне оставил отец, миледи. А они собираются проложить по ней пути и уничтожить поля, а меня и мою семью выгнать из нашего дома без единого фартинга, – он бы продолжил, но миссис Вутен начал всхлипывать.

Кэтлин потрясённо покачала головой.

– Мистер Рэвенел ничего об этом не говорил, и лорд Трени не стал бы так поступать, не обсудив предварительно с братом тактику. Я уверена, что эти притязания не обоснованы.

– Они знали, что срок моего договора аренды закончился, – проговорил мистер Вутен с затравленным видом. – Они назвали точную дату и сказали, что он не будет продлён.

Это привело Кэтлин в замешательство.

Какого дьявола задумал Девон? Не мог же он быть настолько бессердечным и жестоким, чтобы продать ферму арендатора без уведомления.

– Я выясню, – решительно пообещала она. – Тем временем, нет необходимости впадать в отчаяние. Мистер Рэвенел твёрдо стоит на стороне арендаторов и имеет влияние на лорда Трени. До того момента пока мистер Рэвенел не вернётся, а это случится всего лишь через три дня, советую вести себя как обычно. Миссис Вутен, полно вам, перестаньте плакать, я уверена, что такие страдания не хорошо скажутся на ребёнке.

После того как Вутены ушли, не особо приободрённые её заверениями, Кэтлин поспешила в кабинет и села за большой письменный стол. Кипя от злости, она потянулась за ручкой, откупорила пузырёк с чернилами и принялась писать Девону резкое письмо, информируя о сложившейся ситуации и требуя объяснений.

Для пущего эффекта она непрозрачно намекнула на угрозу судебного иска от имени Вутенов. Хотя адвокат ничего не сможет поделать, поскольку Девон имел полное право продать любую часть поместья, но, эта информация, несомненно, привлечёт внимание Трени.

Сложив листок, она поместила его в конверт и позвонила лакею, чтобы он отправил его на телеграф местного почтового отделения.

– Я хочу, чтобы телеграмму отправили немедленно, – сообщила она ему. – Скажи начальнику почтового отделения, что это вопрос чрезвычайной важности.

– Да, миледи.

Когда лакей ушёл, на пороге появилась экономка.

– Леди Трени, – сказала она с раздражённым видом.

– Миссис Чёрч, я, честное слово, не забыла про стирку и фартуки, – уверила её Кэтлин.

– Благодарю вас, миледи, но дело не в этом. Дело в рабочих. Они закончили установку водопровода в хозяйской ванной комнате.

– Это же ведь хорошая новость?

– Я бы тоже так посчитала... но они начали переделывать другую комнату наверху в ещё одну дополнительную ванную, и для этого им необходимо проложить трубу под полом вашей комнаты.

Кэтлин вскочила на ноги.

– Вы хотите сказать, что в моей спальне мужчины? Никто не предупреждал меня ни о чём подобном.

– Главный водопроводчик и плотник оба говорят, что это единственный способ.

– Я не позволю!

– Они уже сняли напольное покрытие, даже не изволив спросить разрешения.

Кэтлин в недоумении покачала головой.

– Я полагаю, что один день можно потерпеть.

– Миледи, они говорят, что работы займут несколько дней, скорее всего понадобится неделя, чтобы всё доделать.

У неё отвисла челюсть.

– Где же мне спать и переодеваться, пока мою комнату разносят в щепки?

– Я уже отправила горничных, чтобы они перенесли ваши вещи в хозяйскую спальню, – ответила миссис Чёрч. – Лорду Трени она не понадобится, раз он в Лондоне.

Эта весть ничуть не улучшила настроения Кэтлин. Она ненавидела хозяйскую спальню, ведь именно там она в последний раз видела Тео перед несчастным случаем. Они жутко поругались, и Кэтлин наговорила такие вещи, о которых будет сожалеть до конца жизни. По углам комнаты таились мрачные воспоминания, словно злобные ночные чудовища.

– Есть какая-нибудь другая спальня, которой я могла бы воспользоваться? – спросила она.

– На данный момент нет, миледи. В трёх других комнатах рабочие тоже сняли полы, как и в вашей. – Экономка заколебалась, догадавшись, в чём причина нежелания Кэтлин спать в хозяйской спальне. – Я прикажу горничным проветрить и хорошенько прибраться в спальне в восточном крыле, но те комнаты так долго оставались закрытыми, что потребуется немало усилий, чтобы привести их в порядок.

Вздохнув, Кэтлин опустилась обратно в кресло.

– Видимо, сегодня мне придётся провести ночь в хозяйской спальне.

– Зато вы первой воспользуетесь новой медной ванной, – сказала экономка, таким тоном, которым она могла бы предложить конфетку расстроенному ребёнку.

Кэтлин слабо улыбнулась.

– В этом есть некоторое утешение.

Как выяснилось, принимать водные процедуры в медной ванне так безумно приятно, что можно было даже стерпеть необходимость спать в хозяйской спальне. Сама ванна оказалась не только глубже, чем любая другая на памяти Кэтлин, но и обладала закруглённым краем, на который можно удобно опустить голову. Впервые Кэтлин могла откинуться назад и погрузиться в воду, до самой шеи. Просто божественно!

Она не спешила покидать ванну, нежась и наполовину паряˊ, пока вода не начала остывать. Её личная горничная, Клара, пришла, чтобы укутать Кэтлин в мягкое турецкое полотенце, а затем помочь надеть через голову чистую белую ночную рубашку.

Покрывшись гусиной кожей, Кэтлин присела в обитое кресло у камина и обнаружила шаль с эффектом «омбре», накинутую на спинку кресла. Она обернула ею колени и уютно устроилась под мягким кашемиром. Её взгляд остановился на величественной кровати с резным деревянным балдахином, возвышающимся на четырёх искусно выточенных столбиках.

Одного взгляда было достаточно, чтобы уничтожить всё хорошее, что оставила после себя горячая ванна.

После фиаско в их первую брачную ночь, Кэтлин отказывалась спать в этой постели с Тео. В её памяти вдруг всплыл его невнятный и сердитый голос:

«Ради бога, делай, что тебе говорят. Ляг на спину и прекрати всё усложнять. Веди себя как жена, чёрт возьми».

Утром Кэтлин проснулась измученной, под её воспалёнными глазами залегли тени. Прежде, чем пойти на конюшню, она отправилась на поиски экономки, которую обнаружила возле шкафчика со специями.

– Миссис Чёрч, простите, что отвлекаю, но я хочу удостовериться, что к вечеру вы подготовите для меня другую комнату. Не могу больше оставаться в хозяйской спальне, я скорее буду спать в сарае со стаей диких кошек.

Экономка посмотрела на неё с беспокойством.

– Да, миледи. Девушки уже приступили к уборке комнаты с видом на розовый сад. Они выбивают ковры и драят полы.

– Спасибо!

Как только Кэтлин добралась до конюшни, она почувствовала, что настроение улучшилось. Утренняя прогулка верхом всегда восстанавливала её душевное равновесие. Войдя в седельную, она отстегнула юбку от своего костюма для верховой езды и повесила её на крючок.