Она знала, что Тео никогда бы не подумал привезти подарки своим сестрам. И, несмотря на относительную близость к Лондону, девушки никогда не бывали в универмаге Уинтерборна. И Кэтлин тоже, поскольку леди Бервик не нравилось толкаться в большом магазине среди людей всех сословий. Вместо этого она настаивала на посещении крошечных, привилегированный магазинчиков, где товар хранился в местах скрытых от глаз посетителей, а не выставлялся на прилавке.

Украдкой бросая взоры на Уэста, Кэтлин приходила в смущение, подмечая его сходство со старшим братом: те же тёмные волосы и решительные черты лица. Но поразительно привлекательная внешность Девона казалась искажённой в облике младшего брата, чьё лицо было красным и обрюзгшим из-за чрезмерного пьянства. Уэст следил за собой, но, по сути, одевался слишком вычурно на вкус Кэтлин, на нём красовался шёлковый жилет с вышивкой, изысканный узорчатый галстук и золотые запонки, инкрустированные то ли гранатами, то ли рубинами. Даже сейчас, в полдень, от него несло спиртным.

– Не смотрите на меня так свирепо, – вполголоса пробормотал Уэст Кэтлин, пока сёстры собирали подарки и уносили их из комнаты. – Девушки расстроятся, если поймут, как сильно я вам неприятен.

– Я вас не одобряю, – ответила она серьёзно, направляясь к парадной лестнице вместе с ним. – Это не то же самое, что неприязнь.

– Я сам себя не одобряю, леди Трени, – усмехнулся он, – поэтому у нас с вами есть кое-что общее.

– Мистер Рэвенел, если вы…

– Мы можем называть друг друга кузенами?

– Нет. Мистер Рэвенел, если вы собираетесь задержаться здесь на две недели, то вам придётся вести себя, как джентльмен или я насильно отвезу вас в Алтон и затолкаю в первый же вагон, который остановится на станции.

Уэст моргнул и посмотрел на неё, явно задаваясь вопросом, говорила ли она серьёзно.

– Эти девушки – для меня самые главные люди в мире, – сказала Кэтлин. – Я не позволю причинить им вред.

– Я не собираюсь никому вредить, – обиженно проговорил Уэст. – Я здесь по поручению графа, обсудить с деревенщинами посадку репы. Как только это будет сделано, обещаю вам, что вернусь в Лондон со всей возможной поспешностью.

С деревенщинами? Кэтлин резко втянула ноздрями воздух, думая о семьях арендаторов и о том, как упорно они трудились и переносили тяготы ведения сельского хозяйства и всё ради того, чтобы у таких людей, как Рэвенел, которые смотрят на них свысока, всегда была еда на столе.

– Семьи, которые здесь живут, – с трудом проговорила она, – достойны вашего уважения. Это поместье поколениями создавалось руками фермеров-арендаторов, а взамен они получили ничтожно малую награду. Зайдите в их коттеджи и посмотрите в каких условиях они живут и сравните их с вашими собственными. Возможно, тогда, вы задумаетесь, достойны ли сами их уважения.

– Боже мой, – пробормотал Уэст, – мой брат был прав. У вас темперамент затравленного барсука.

Они обменялись взглядами, полными взаимной ненависти и разошлись в разные стороны.

К счастью, за ужином девушки поддерживали весёлый разговор. Казалось, только Хелен заметила ожесточённую напряжённость между Кэтлин и Уэстом, посылая Кэтлин осторожные обеспокоенные взгляды. С каждым блюдом Уэст просил подать ему новое вино, вынуждая помощника дворецкого выносить из погреба бутылку за бутылкой. Злясь на расточительность Рэвенела, Кэтлин едва сдерживалась, чтобы не прокомментировать возрастающую степень его опьянения. По окончании ужина, она проводила девушек наверх, оставив Уэста одного за столом с бутылкой портвейна.

Утром Кэтлин встала рано, надела костюм для верховой езды и, как обычно, пошла на конюшню. С помощью мистера Блума, главного конюшего, она учила Асада не шарахаться от пугающих его предметов. Блум проводил её и коня, которого она вела на специальном тренировочном поводке, до загона.

Кэтлин быстро научилась ценить советы конюха. Он считал, что физическое принуждение, не поможет коню, особенно арабскому, преодолеть страх.

– Вы только сломали бы его дух и сковали волю, как муху паутиной. Возможно, он станет черпать успокоение в вас, миледи. Доверится и позволит решать вам, что для него лучше.

Под руководством Блума, Кэтлин взяла Асада за чомбур под подбородком и направляла коня, пока он делал шаг вперёд, а потом назад.

– Ещё раз, – одобрительно сказал Блум. – Назад и вперёд, и ещё раз.

Асад был озадачен, но охотно двигался туда-сюда с такой лёгкостью, как будто учился танцевать.

– Молодец, девочка, – похвалил Блум, он так увлёкся тренировкой, что забыл упомянуть титул Кэтлин. – Теперь тренировка занимает все его мысли и не оставляет места для страха, – он вложил хлыст в левую руку Кэтлин. – Это для того, чтобы вы похлопали его по боку, в случае необходимости. – Стоя рядом с Асадом, он начал раскрывать чёрный зонтик. Конь вздрогнул и, заржав, инстинктивно отпрянул от незнакомого предмета. – Зонтик тебя немного пугает, парень? – Конюх закрывал и раскрывал его, при этом говоря Кэтлин: – Сделайте так, чтобы выполнение задачи для него было важнее, чем пугающий объект.

Кэтлин продолжала водить Асада взад-вперёд, отвлекая от угрожающих движений вздымающегося чёрного предмета. Когда конь попытался вильнуть крупом в сторону, она вернула Асада на место, лёгким шлепком кнута, не позволив ему увеличить дистанцию между собой и зонтом. Хотя Асад был явно встревожен, его уши вращались во все стороны, он повиновался её командам. Когда зонт приближался, его шкура нервно подёргивалась, но он не шарахался от него.

Когда Блум наконец-то закрыл зонт, Кэтлин с гордостью усмехнулась и ласково похлопала Асада по шее.

– Хороший мальчик! – воскликнула она. – Неужели ты так быстро учишься? – Она достала из кармана юбки огрызок моркови и протянула ему. Асад принял угощение, шумно им хрустя.

– В следующий раз потренируемся, когда вы будете на коне верхом... – начал Блум.

Его прервал мальчик на побегушках, Фредди, который ещё не достиг подросткового возраста.

– Мистер Блум, – задыхаясь, проговорил паренёк, подбегая к ограде загона, – главный грум велел мне передать вам, что мистер Рэвенел пришёл в конюшню за осёдланной лошадью.

– Да, я сказал парням оседлать Рояла.

Маленькое личико Фредди исказила тревога.

– Есть проблема, сэр. Мистер Рэвенел напился и не в состоянии ехать верхом, но всё равно приказал подать коня. Главный грум попытался ему отказать, но управляющий, мистер Карлоу, который тоже там, сказал привести Рояла мистеру Рэвенелу, потому что они должны ехать на фермы арендаторов.

«Опять», – подумала в ярости Кэтлин, начиная паниковать, – «пьяный Рэвенел собирается оседлать лошадь».

Не говоря ни слова, она пролезла сквозь изгородь загона, слишком торопясь, чтобы добежать до ворот. Подхватила юбки, Кэтлин бросилась к конюшне, не обращая внимания на то, что Блум кричал ей вслед.

Едва войдя внутрь, она увидела Уэста, сердито жестикулирующего перед старшим грумом Джоном, лицо которого было повёрнуто в сторону от неё. Рядом стоял управляющий Карлоу, казалось, он был смущён и терял терпение. Карлоу, дородный мужчина средних лет, жил в городе, и работал в семье Тео уже больше десяти лет. Он должен был сопровождать Уэста.

Кэтлин было достаточно взгляда, чтобы разобраться в ситуации. Лицо Уэста раскраснелось и покрылось испариной, глаза налились кровью, а сам он покачивался на ногах.

– Я один могу судить о своей дееспособности, – воинственно заявлял Уэст. – Я ездил верхом в гораздо худшем состоянии и будь проклят, если….

– Доброе утро, джентльмены, – перебила его Кэтлин, с сильно бьющимся сердцем. Внезапно перед её мысленным взором возникло потрясённое лицо Тео. В последние секунды угасающей жизни, он смотрел на неё глазами, напоминающими затухающие угольки. Она зажмурилась и открыла глаза, воспоминание исчезло. В ноздри ударил запах алкоголя, вызвав у неё приступ тошноты.

– Леди Трени! – с облегчением воскликнул управляющий. – Возможно, у вас получится образумить этого полоумного.