Вдруг у меня появилась уверенность в том, что папа обязательно приедет. Даже если он терпеть не может Лео, он не пропустит это событие… не должен пропустить… Я осталась его единственным ребенком, его дочерью, его девочкой. Если мама и папа не приедут, у меня не сложится семья. Они не могут так поступить со мной.
— Тереза, — сказала я, — ты не могла бы пойти и проверить, в церкви ли мои родители?
Она улыбнулась мне и вошла в церковь. Я пошла было вслед за ней, но, войдя в притвор и очутившись внутри, почувствовала такое сильное волнение, что вернулась назад, спустилась по ступенькам вниз и остановилась на дорожке.
— Молли, — мягким голосом позвала Тереза, стоя на верхней ступеньке лестницы.
Я взглянула на нее. Тереза отрицательно покачала головой.
— Они приедут, — сказала я. — Я еще немного подожду. Который час?
— Пять минут шестого, Молли, — деликатно сообщила мне Анна.
Я зажмурилась и вообразила себе проход между церковными скамьями. Лео будет поджидать меня в конце. Мне очень хотелось преодолеть этот путь и начать совместную с ним жизнь, но мысль, что придется войти в церковь одной, будучи отвергнутой собственными родителями, была нестерпима.
— Даже мамы нет? — прошептала я.
Я не расплачусь… не имею права…
— Извини, Молли.
— Я подожду еще пять минут, — решила я.
Я стояла на дорожке, сжимая в руке букетик. Я подумала о том, какое облегчение почувствую, когда их автомобиль остановится на улице. Я услышала шум движения позади. Повернувшись, я увидела Лео. На нем был темный костюм, который мы выбирали вместе. Шею украшал галстук того же цвета, что и мое платье. Обычно Лео одевался во что придется, поэтому вид моего жениха в костюме привел меня в изумление. Я поразилась его красоте.
— Ты вроде пока не должен меня видеть, — скованно произнесла я.
Лео обнял меня, но я отвернулась, чтобы случайно не измазать его своим макияжем.
— Они не приедут, Молли.
— Но… у меня тогда не будет здесь никого из родных, — прошептала я.
На меня нахлынул приступ паники. Как такое возможно в день моей свадьбы?
— Здесь будут твои родные, — твердо заверил меня Лео. — Ты теперь стала членом моей семьи. Моя семья — теперь твоя. А еще…
Отпустив меня, он закатал рукав, демонстрируя татуировку, которую ему сделали в память о Деклане.
— А еще твой брат с нами, дорогая. Он сегодня с нами, наблюдает и радуется.
— Знаю, — стиснув зубы, сказала я.
«Думай только о хорошем, — бывало, говорила мама, — а сильные чувства придерживай до тех пор, пока не останешься наедине с собой».
— Они должны приехать, Лео.
— Извини, дорогая.
— Папа должен провести меня по проходу.
— Молли, — тихо взмолился он, — тебе не нужен Лейт. Никто не должен вручать тебя мне, дорогая. Ты никогда не была его собственностью.
Лео выглядел слишком встревоженным. Мне вдруг вспомнилось, каким радостным он показался мне утром. Ничто не должно затмить этот знаменательный день. Я верила… я была на сто процентов уверена … что сделала правильный выбор — и выхожу замуж за того, кто мне соответствует. Я медленно вобрала в грудь воздух, собралась и подавила в себе последние попытки заплакать.
— Мы начнем церемонию, Молли? — мягко произнес Лео.
— Да, — сказала я, еще пару раз глубоко вздохнула и постаралась улыбнуться самой лучезарной из моих улыбок, — конечно, да…
— Тогда пойдем, — подставляя согнутый локоть, сказал Лео.
— Ты сам будешь вести меня по проходу?
Он улыбнулся мне.
— Это наш день. Давай сделаем все по-своему.
Глава двадцать восьмая Лео
Август 2015 года
Я постепенно пришел в себя после бомбардировки, которой подвергся со стороны Молли на прошлой неделе. Это было второе сильнейшее потрясение в моей жизни после изначального, вызванного самим ее присутствием в моей жизни. Существовали определенные параллели между тем, что я чувствовал в Риме, и тем, что испытывал сейчас. Сначала я не поверил тому, что мы женаты, но вскоре интуитивно осознал, что так оно и есть.
То же можно сказать и о новости, что мы стоим на пороге развода. Мысленно оглядываясь теперь назад на все то, что случилось за последний месяц, я то и дело вспоминал о тревожных сигналах, которые намекали, что между мной и Молли не все в порядке. Теперь, когда я понял, в чем дело, я решил все исправить. Я даже не думал о том, что могу потерпеть фиаско. Единственным, что ставило меня в тупик, был вопрос: что могло заставить меня расстаться с Молли?
На следующий день после УЗИ я написал Молли эсэмэску, предлагая сегодня встретиться не днем, а вечером, заехав куда-нибудь поужинать. Пусть она прихватит с собой наш свадебный альбом. Автофургон затормозил в переулке за нашим домом. Я наблюдал за тем, как она выходит из дворика в переулок. Одета она была в сногсшибательное пурпурное платье и украшения из жемчуга. На лице — ровно столько косметики, сколько нужно, ни больше ни меньше. Волосы туго собраны и заколоты на затылке. Молли выглядела классно, изысканно, и она была моей.
Я представил себе, как бегу к Молли и заключаю ее в своих объятиях. И тут же с болью в сердце осознал, что способность бегать для меня теперь так же недоступна, как и умение летать.
Я утратил эту способность… Осознание было подобно удару под дых.
Существовала вероятность, что я никогда больше не смогу встать и поцеловать ее. Господи! Я даже не смогу лежать на ней сверху, когда мы занимаемся любовью. Не смогу взять для нее банку варенья, стоящую на верхней полке в кладовке. У меня нет такой возможности, по крайней мере, временно. И во всем виноват я и только я. Брэд рассказал, что командировка в Сирию — исключительно моя инициатива. Я все придумал, распланировал, даже убедил Кисани меня отпустить. А теперь я не могу овладеть своей женой так, как ей нравится… как она того заслуживает.
— Привет, — поздоровалась Молли.
Я постарался выбросить из головы дурные мысли и сосредоточить все свои усилия на решении другой, жизненно важной для меня проблемы. В противном случае я очень рискую потерять Молли.
— Ты просто изумительна, — прошептал я.
Она мило улыбнулась и сдержанно меня поблагодарила.
— А где свадебный альбом?
Молли замешкалась и оглянулась на дом.
— Я уже заперла…
— Можешь вернуться?
— Честно, Лео… Там столько замков…
Мне очень хотелось за ужином просмотреть фотографии, но Молли явно не горела желанием возвращаться, а я не собирался начинать вечер с давления на жену.
— Тогда, может, вернемся после ужина и посмотрим?
— Как хочешь.
Молли пристегнула ремень безопасности. Водитель закрыл за мной дверцу. Я достал букет цветов, который мы с ним нарвали по дороге.
— Что это? — подозрительно спросила Молли.
Я преподнес ей цветы со всей грациозностью, на которую был только способен, учитывая, что я в буквальном смысле этого слова был привязан к своему креслу, которое, в свою очередь, было пристегнуто к полу автофургона.
— Красивые цветы для красивой жены.
— Отлично, — произнесла Молли, но нотка подозрения все же прозвучала в ее голосе.
Жена приняла букет и поднесла его к своему лицу. Она вдохнула аромат цветов, и на ее губах заиграла нежная улыбка.
— Вот она, — тихо произнес я.
— Кто?
— Молли, которую я помню, Молли, улыбка которой может осветить весь мир.
Прикрыв глаза, она положила букетик на сиденье рядом. Пока Молли занималась собой, я перевел дух и постарался выбросить из головы мысли о бесполезности моих ног. Я не позволю, чтобы жалость к самому себе погубила эту ночь. Мне… вернее, нам это важно.
— Куда ты меня повезешь? А пока ты готовишься ответить, я должна выяснить, кто ты и что произошло с моим мужем.
— Наш конечный пункт сегодня вечером… — взяв драматическую паузу, я подмигнул ей, — сюрприз.
— Нечестно, Лео, — пожаловалась Молли, но вдруг рассмеялась.
— Это тайна.
— Ладно. Ты — писатель. Мне неловко выказывать сомнения, но разве тайна и сюрприз, по сути, не одно и то же?
