— Так нечестно, Лео.

— Вопрос, как по мне, вполне честный. Или ты хочешь сказать мне, что не потратила уйму собственных денег для того, чтобы чувствовать себя комфортно?

Я откинулась назад на спинку и посмотрела ему прямо в глаза. Я вспоминала о бесконечных часах, которые я потратила ради благополучия жителей этого района. Лео обо всем этом забыл. Моя работа принесла пользу сотням людей, в том числе и сообществу местных жителей, которых Лео так любит. И все это — каждая минута каждого часа, каждая моя слезинка, когда я терпела неудачу, каждая капля моего пота — все это было благодаря Лео, который вдохновил меня в тот первый вечер, когда привез меня сюда. Я была настолько возмущена его поведением, что не могла заставить себя говорить.

— Ну? — произнес Лео.

— Если ты собираешься вести себя, как полный негодяй, Лео, то, будь добр, сам здесь все и посмотри, — высказавшись, я поднялась с места. — У меня много работы. В любой уголок знаний можно добраться на кресле-каталке. Позвонишь, когда закончишь экскурсию.

— Почему ты такая обидчивая? Разве нельзя об этом просто поговорить? Я ведь не сказал, что ты здесь что-то недоделала, ты потрудилась на славу, но я хочу понять: зачем?

— Лео! Что тебе от меня надо? Ты привез меня сюда, чтобы я увидела иные перспективы. Ты помнишь, как это место выглядело прежде? Каждый день Эндрю со своей командой трудились здесь не покладая рук. Но было много такого, чего они просто не могли себе позволить.

— В таком случае объясни мне…

Я немного смягчилась, заслышав нотки мольбы в его голосе. Но обратно я не села, я засунула руки в карманы джинсов и снова смотрела мужу прямо в глаза.

— Что произошло? — спросил он.

— Ты настоял на том, чтобы я помогла тебе подготовить зал к тренировке.

В здании имелся специализированный зал восточных единоборств с хорошим покрытием пола, но в те дни зал использовался и для других целей, так что перед каждым занятием приходилось покрывать пол матами. Те оказались удивительно тяжелыми и неподатливыми. Когда мы закончили, я вся истекала потом.

Тот вечер стал поворотной точкой в моей жизни. Дрю организовал программу, направленную против прогулов среди учеников старшей школы. Те ученики, которые регулярно присутствовали на школьных занятиях, могли посещать спортзал, а после тренировки их еще и кормили. Лео рассказывал мне об этом, пока мы наблюдали за занятиями по карате. Потом, когда он и сам начал тренироваться, я зашла в столовую и переговорила с некоторыми из подростков, пока они ели спагетти.

Если мне доведется прожить сто лет, даже тогда я не забуду то чувство, которое охватило меня во время беседы с детьми. Я не собиралась выспрашивать подростков об их темных секретах, но даже во время разговора ни о чем я впервые заглянула украдкой в их жизни, полные трудностей и невзгод. Теперь я умнее. Теперь я понимаю, что трудности являются неизменной составляющей человеческой жизни, но тогда я понятия не имела, как живут другие, с какими проблемами они сталкиваются.

После той ночи я не смогла бы так просто уйти и вернуться к своей прежней жизни. Я всегда подозревала, что именно поэтому Лео привез меня в спортзал.

— Ты помогла подготовить зал к уроку карате, — напомнил мне Лео, вернув к настоящему.

Я кивнула.

— Я спросила у Дрю, почему он не снимет для тренировок другой зал, в котором ничего не нужно будет постоянно складывать и раскладывать. Он мне терпеливо объяснил, что правительственный грант слишком мал, а остальные деньги выделяет местная община. Денег хватает лишь на аренду и зарплаты. Лично мне смысл его слов был непонятен. Зачем пытаться собирать деньги у людей, у которых их и так мало? С этого вопроса все и началось.

— И ты дала ему деньги? — подвел итог Лео.

Я нахмурилась, неприятно задетая его тоном.

— Не говори так, словно в этом есть что-то постыдное. Ну, если даже это и так, в чем проблема?

— Я просто знаю, как это бывает. Люди вроде тебя…

— Люди вроде меня? Опять мы к этому возвращаемся? — взмахнув руками в воздухе, воскликнула я. — Ты понятия не имеешь, что я за человек!

— Я пытаюсь понять, как так случилось, что богатая белая женщина пришла к нам в общину и придумала, как все исправить, — сухо произнес Лео.

С меня было более чем достаточно. Разочарование в моей груди грозило вырваться наружу. Я-то надеялась, что покажу Лео новый центр, а он будет смотреть на него с радостью и волнением, а потом, глядя ему в глаза, я увижу в них гордость за меня. Я даже представить не могла, что увиденное может как-то его задеть.

Лео ни разу ничем не выказал своего несогласия с той деятельностью, которую я развернула с помощью фонда, но теперь я стала припоминать его отношение к происходящему в последние годы. Иногда я замечала за ним всплески энтузиазма, особенно тогда, когда новый спортивный зал начал обретать законченные формы. Но когда строительство уже близилось к завершению, Лео стал держаться как-то отстраненно, правда, я-то думала, что это из-за его работы, а моя не имеет к этому никакого отношения. Теперь же я подумала: а не испытывал ли Лео недовольство с самого начала?

Я сделала несколько шагов по направлению к выходу, но вдруг мое негодование выплеснулось наружу. Резко развернувшись на каблуках, я взглянула мужу в глаза.

— Я не давала Эндрю денег, Лео, хотя, если на то пошло, то это не твое дело! Я основала фонд, использовав долю Деклана. Фонд выкупил здание и финансировал перестройку. Благотворительность — это всего лишь трубопровод. Люди вроде твоего отца регистрируют программы, а корпорации получают возможность вычитать определенные суммы из налогов, спонсируя эти программы. Я понятия не имела, как добиться положительных социальных изменений, поэтому позволила таким людям, как Дрю делать их работу. Если бы ты прекратил хотя бы на пять минут строить всякие домыслы относительно меня, я бы смогла тебе все объяснить. Как ты видишь, эта модель сработала, и богатые белые люди не указывали общине, что ей нужно делать.

Лео не отвел взгляда.

— Ты просто плохо все объяснила, — напряженно произнес он.

Я подумала о том, что со времени аварии Лео еще не проявлял эту сторону своего характера, высокомерную и бесцеремонную, ту уродливую его сторону, которую я узнала только гораздо позже, уже после того, как вышла за него замуж. Я ненавидела эту сторону характера Лео Стефенса потому, что понятия не имела, как ее воспринимать.

— А разве ты дал мне возможность что-то тебе объяснить?

— Извини, Молли, — тяжело вздохнув, произнес Лео. — Просто такая резкая перемена, а это место многое для меня значит… Ничего похожего на то, что я помню, здесь сейчас не осталось.

— А разве не стало лучше? — раздраженно спросила я.

— Это… просто уму непостижимо.

Желание устроить скандал ушло.

— Возможно, это была не самая хорошая идея.

— Нет, — произнес Лео, подъезжая ко мне. — Извини. Здесь все замечательно, ты восхитительна, а я — просто осел. Пожалуйста, покажи мне все остальное. Где зал восточных единоборств?

— Уверен? Мы можем на сегодня сделать перерыв, а вернуться сюда завтра.

Лео отрицательно замотал головой.

— Нет. Давай сегодня.

***

Чтобы показать Лео все, что мы построили, потребовалось несколько часов. Он был молчалив, но внимательно ловил каждое мое слово. Особенно Лео воодушевил вид «качалки» и зал восточных единоборств.

— Не могу дождаться, когда встану на ноги и смогу поработать на этих тренажерах, — сказал он. — Кондиционирование воздуха… центральное отопление… просто замечательно!

Именно такую его реакцию я все время ждала, но после ссоры на баскетбольной площадке я чувствовала себя слишком уязвленной и обиженной, чтобы радоваться его энтузиазму так сильно, как мне хотелось бы.

Время шло, и дети начали сходиться сюда после школы. Вскоре Лео окружила толпа его маленьких поклонников. В центре среди ребят мой муж слыл кем-то вроде героя. Лео считал, что их уважение он заслужил своими успехами в карате, но я-то знала, что дело не только в этом: Лео — живое доказательство того, что «низкий старт» еще не является непреодолимым препятствием в жизни. Лео был для них не только образцом для подражания, но и воплощением их надежд.