— Хорошо, должно быть, когда Брэд дома? — спросил я.

— Да, хотя ты не хуже меня знаешь, что это ненадолго, — ответила Пенни.

Не следовало мне спрашивать, что она думает по этому поводу. Все, что Пенни об этом думает, было написано у нее на лице. Она смотрела на меня так, словно именно я виноват в том, чем занимается ее муж.

— Но ведь он всегда торопится домой? — спросил я, не удивившись ее ответу.

Таково уж проклятие военного корреспондента. Мы всегда как бы здесь и где-то далеко. Когда мы дома, наше внимание сосредоточено на мировых подмостках и мы выискиваем следующее место, где опять сможем получить заряд адреналина. Когда же мы «в поле», то постоянно вспоминаем дом, думаем, насколько же хороша наша настоящая, мирная жизнь, оставшаяся дома.

— А ты спешишь назад? — окинув меня полным упрека взглядом, спросила Пенни. — Муж говорит, что вы нацелились на Сирию… по крайней мере, до конца следующего года.

— Да… скорее всего, так и будет.

Вздохнув, Пенни потянулась за бокалом вина. Поднеся его к губам, она отпила чуть ли не половину, а потом элегантно отодвинула бокал от себя.

— Знаешь, ты умный… — взглянув на меня, заявила Пенни.

— Серьезно?

— Ты холост. Женатому куда труднее.

Она и прежде много раз говорила мне об этом. Обычно я воспринимал ее слова в качестве комплимента, сегодня же вечером это было всего лишь неприятное напоминание о реальностях жизни, которую я себе избрал. Пожав плечами, я окинул взглядом зал.

— Где Брэд?

— Где-то… Гляди, вот там, с Кисани…

Кисани Хьюз была нашим редактором в «Ньюс-Мансли». Она сейчас стояла в компании других высокопоставленных работников. Брэд, глядя себе под ноги, стоял рядом с ней. Сразу было заметно, что он смертельно скучает. Словно почувствовав, что на него смотрят, Брэд повернулся и зашагал по направлению к нам.

Еще раз вздохнув, Пенни постучала своим обручальным кольцом по ободку винного бокала.

— Нужно, чтобы Брэд задержался дома до дня рождения Имоджены. Это через пару недель. Ты сможешь помочь мне, Лео?

— У меня есть кое-что еще, что нужно сделать, прежде чем даже планировать покупать билеты на самолет.

— Вот и хорошо.

— Боже! — Брэд тяжело опустился на стул рядом с Пенни и потер глаза. — Почему люди, которых продвигают по службе, которые соответствуют слову «исполнительный», всегда бывают такими чертовски скучными?

— Так устроен мир, — спокойно произнес я.

— Привет, Лео, — вдруг прозвучал тихий голос Молли.

Она присела на стул рядом со мной. На этом месте лежала карточка с именем Кисани.

— Привет, — мягко произнес я, но от моего внимания не укрылось удивленное выражение лиц окружающих.

— Решила подойти и поздороваться.

— Молли! Это Брэд и Пенни Норс, — откинувшись на спинку стула, я указал рукой в сторону сидящей слева от меня Пенни.

Подавшись вперед, Молли над столом обменялась рукопожатием с Пенни и Брэдом.

— Приятно с вами познакомиться, — сказала она. — Много о вас слышала.

— Как? Откуда? — недоумевала Пенни.

— Мы с Молли давно знакомы, — спокойно произнес я. — Я рассказал ей о некоторых наших подвигах «в поле», Брэд.

— О подвигах? — повторил он, окинув меня недоверчивым, вопросительным взглядом, который я намеренно проигнорировал.

— Как вечер? Нравится? — спросила у меня Молли.

— Пока все в порядке, — ответил я. — А тебе?

— Меня усадили между родителями. Пришлось поменять карточки. Такое чувство, что даже организаторы мне не доверяют, считая, что за мной нужен глаз да глаз, — рассмеявшись, произнесла она. — В любом случае я сегодня буду хорошей девочкой.

Молли повернула голову в сторону своего стола. Улыбка мигом сползла с ее лица. Я проследил за ее взглядом и увидел Лейта Торрингтона, который не сводил глаз со своей дочери. Лицо старика приняло красно-свекольный оттенок. Даниэль дергала его за руку, словно пыталась отвлечь его внимание.

— Я лучше пойду, — произнесла Молли.

Я видел, что и она покраснела. Вставая, она бросила в мою сторону быстрый, немного раздраженный взгляд. Было непросто удержать себя от того, чтобы, поймав Молли за руку, не предложить ей остаться рядом со мной, здесь, где я могу защитить ее от преисполненного злобой и отвращения взгляда отца.

— Поговорим позже, — тихо произнес я.

Мы все провожали ее взглядом, а потом Брэд и Пении заговорили почти одновременно.

— Какого черта…

— Ты не говорил мне, что знаком…

— Ребята! — перебил я их, широко улыбаясь. — Уверен, я вам рассказывал, что учился в университете вместе с Декланом Торрингтоном.

— Да, но ты забыл сказать, что при этом всегда знал его сестру, — сказал Брэд.

— Лео! — глаза Пенни округлились. — Она на тебя запала! Разве ты не видишь?

— Не глупи, — пробурчал я, хотя на самом деле был рад, что это не укрылось от внимания Пенни.

Брэд рассмеялся:

— Господи! Только представьте! Ты рассказываешь ей о войне, а она — о кошмаре, случившемся с ней, когда в их особняке закончилась золотая туалетная бумага. А потом ты расскажешь ей, как разбомбили египетский отель, в котором ты остановился. Да, у вас много общего.

— Она вполне адекватный человек.

— Полная чушь, и ты это знаешь, — рассмеялась Пенни. — Адекватный… Вот только не надо… Не удивлюсь, что прислуга завязывает ей шнурки на кроссовках.

— Вы говорите полную чушь!

— Только обещай мне одно, Лео, — уже вполне серьезным тоном произнесла Пенни.

Я выжидающе на нее посмотрел. Глубоко вздохнув, Пенни взглянула мне прямо в глаза.

— Если решишься на ней жениться, обязательно составь брачный контракт. Я не хочу, чтобы она заграбастала твои деньги.

Все, сидящие за столом, разразились хохотом. Я прищурился, глядя на Пенни, а потом снова окинул взглядом зал. Молли стояла рядом со своими родителями. Она стояла ко мне спиной, при этом вся небольшая толпа свиты Торрингтона взирала на нее. Я предположил, что она рассказывает что-то такое, что привлекло всеобщее внимание. С ней, кажется, все было в порядке. Моя кровь начала остывать.

***

Несколько позже меня начали долетать слухи, что за столом у Торрингтонов не все в порядке. Кисани прошла в ванную комнату, а когда вернулась, села на свое место и озадаченно взглянула на меня.

— У «леди» все обсуждают тебя.

— Как будто они вечно его не обсуждают? — насмешливо произнес Брэд.

Кисани покачала головой и рассмеялась.

— Нет, Брэд, не всегда, — она вновь взглянула на меня. — Что такого ты сделал Лейту Торрингтону?

Я почувствовал, как мышцы на моей груди напрягаются, готовясь… К чему? Я нахмурился.

— Ничего. А что случилось?

— Лейт только что набросился на Молли и довел ее до слез. Это видело все руководство.

— При чем здесь Лео? — спросила Пенни.

— Одна из жен начальства «Торрингтон Медиа» сказала, что все из-за него, — Кисани издала легкий смешок. — Скажи, Лео, это ты обидел Лейта или все же Молли? Я знаю, что ты считаешь себя неуязвимым, но тебе следует быть крайне осторожным, когда заводишь врагов в том конце города.

— Он довел ее до слез? — тихо повторил я.

Кровь застучала у меня в висках. В груди нарастала злость. Жилы на руках напряглись, словно я собирался вступить с кем-то в бой.

— А что произошло? — спросила Кисани.

— Она останавливалась здесь на минутку, — вмешалась Пенни, встав тем самым на мою защиту. — Лео с ней и парой слов не перекинулся.

На несколько секунд воцарилось полное молчание. Пенни попыталась шуткой замять неловкость:

— Он раздевал ее глазами, но Лейт был в другом конце зала, поэтому ничего не видел.

— Что конкретно Лейт сказал ей? — спросил я у Кисани.

Мой тон был настолько решителен, что глаза Кисани сузились.

— Я не знаю. Меня рядом не было.

— Ты уверена, что Молли плакала?

— Лео! Куда ты собираешься идти? — медленно произнес Брэд, вставая из-за стола.

Слишком поздно я осознал, что тоже поднимаюсь. Я был на автопилоте и действовал, ни о чем не думая. Молли расстроена, и я должен пойти и утешить ее. Альтернативы не существовало. Все за моим столом смотрели на меня.