— Виноваты! — рявкнул на него Аллирд. — Каждый из них виноват в этом! Я уже говорил это тебе и повторю снова! Они и есть Рейнсвальд, ты не можешь этого отрицать. Мы воюем не против скал и песка, мы воюем против людей! Людей, которые когда-то пришли в наш дом и разрушили все, что так долго строили наши предки…
— Этих людей там не было! — попытался образумить его Редрик. — Эти люди сейчас защищают уже свой дом! В этом нет ничего постыдного! Мы должны уважать своих врагов!
— Мы должны их уничтожать, — отрицательно покачал головой Аллирд. — Редрик, это все, что ты хотел мне сказать?
— Я хотел, чтобы ты остановил это безумие! — ответил Редрик. — Это слишком отличается от того, что я ждал. Не об этом говорила Истина!
— Твоя Истина трактуется людьми, — ответил ему Аллирд. — Для людей не существует объективных вещей, так или иначе, они все воспринимают субъективно.
— Ты не понимаешь, брат, — сокрушенно вздохнул Редрик, — ты лишь политик, и не понимаешь, что могут чувствовать те, кого ты относишь к серой массе. Чем более жестокими мы будем, тем отчаяннее они будут сопротивляться. Ты на этой земле, на Рейнсвальде, это та Истина, к которой мы так долго шли, но сейчас ты поджигаешь ее под своими ногами…
— Не этого ли ты хотел? — напомнил Аллирд. — Чтобы я сам первым спустился на Рейсвальд? Первым из дворян Саальта, кто вступит на землю этого королевства? Я выполнил этот твой момент Истины. Только для чего?
— Я… я не знаю, — запнулся Редрик. — Я не знаю, для чего именно, только знаю, что очень важно, чтобы именно ты стал первым. Этот момент Истины твой, она должна была открыться для тебя…
— Она и открылась, — кивнул Аллирд и положил брату руку на плечо, — смотри, вот она… — широким жестом указал на лагерь военнопленных, заваленный трупами. Минотавры, радостно порыкивая в пылу устроенной бойни, ходили между телами, выискивая выживших и тут же их жестоко добивая. Король Саальта, кажется, улыбался под своим шлемом. — Вот та Истина, которая мне открылась. А может быть и так, что открылась она мне, но просветить должна была именно тебя.
Король Саальта развернулся, и пошел обратно к кораблю, а его брат остался стоять, задумавшись над последней мыслью. Истина действительно, если верить Провидцам, была скрыта от простых смертных, а пути ее и вовсе неисповедимы. Оставалось лишь верить в Провидцев, в то, что они смогут правильно прочесть все знаки и правильно истолковать их смысл. Редрик всегда верил их словам, и шел теми Моментами Истины, которые были ему указаны, просто поверив в то, что действительно может изменить судьбу. Однако он никогда не мог сказать с уверенностью, каким именно будет новый путь. Сейчас вера младшего брата короля не пошатнулась, он все так же свято верил в то, что делает, изменилось лишь понимание происходящего. Могло ведь оказаться и так, что идти путем Истины значило не только менять судьбу, но так же и менять самого себя. Никто не мог быть совершенен изначально, но, быть может, как подумал сейчас Редрик, идти вперед значило и совершенствоваться самому.
Глядя на кучи изрубленных тел, младший брат короля пытался понять, действительно ли ему следовало оставить позади все свои принципы и воинские идеалы, которым он следовал прежде. Поскольку сегодня, когда Аллирд вступил на землю Рейнсвальда, был один из важнейших Моментов Истины, призванный отразиться и на нем самом. Могли ли слова, сказанные старшим братом, оказаться правдивее, чем его собственные? Чем действительно нужно пожертвовать, чтобы достигнуть Истины?
— Так что ты решил? — Аллирд ждал его внизу, попутно слушая донесение одного из своих адъютантов. — Только постарайся сейчас мне не врать. Так долго наверху ты задержался не потому, что хотел понаблюдать за этим зрелищем… Могу ли я доверять своему брату теперь?
— Мне больно слышать такой вопрос от тебя, — ответил Редрик. — Каковы бы ни были мои собственные мысли, я никогда не посмею хоть в чем-то ослушаться твоих решений. Однако, отвечая на твой вопрос, скажу, что я понял, что не во всем был прав. Мне еще необходимо подумать и понять, что же изменилось.
— Я рад и этому, — кивнул Аллирд, — поскольку сейчас у нас нет времени на споры друг с другом. Редрик, у меня есть приказ, выполнение которого я могу доверить только тебе.
— Да, мой король! — младший брат вытянулся по стойке «смирно», как подчиненный перед своим командиром. — Что бы ты ни сказал сейчас, я готов пожертвовать жизнью, но выполнить это.
— Принеси мне Выступ Эсмирии, — сказал Аллирд, — нам приходится задерживать темпы продвижения из-за того, что этот сектор еще не взят. Если мы его получим…
— Можешь не продолжать, брат, — кивнул Редрик, — я отлично знаком с ситуацией на фронте. Выступ Эсмирии нам необходим, он закрывает проход вглубь континента, но будь уверен, я его получу в ближайшие дни.
***
Выступ Эсмирии был хорошо укрепленным полуостровом, на котором находились шахты запуска баллистических ракет стратегического назначения, способные перелететь весь Рейнсвальд, пройти сквозь системы воздушной обороны и превратить указанную цель в воронку расплавленного стекла посредством взрыва боеголовки с зарядом из антиматерии. Подобное оружие входило в систему стратегической защиты острова, а потому с началом гражданской войны гарнизон укрепленного района был заменен частями Королевских войск во избежание возможного использования подобного оружия против целей на территории самого Рейнсвальда. Когда началось вторжение Саальта, гарнизон был усилен подкреплением из столицы и лучшими из доступных частей Розмийского графства, что и позволило ему пережить первый удар войск вторжения.
Саальт заплатил высокую цену за несколько малых плацдармов на территории выступа, простреливаемых буквально насквозь артиллерией и орудийными установками защитников, практически не имевших возможности получать подкрепления, поскольку системы воздушной обороны Эсмирии сбивали все, что попадало в зону поражения. А корабли сил вторжения не рисковали подойти слишком близко из-за действий защитного флота, базирующегося в подземных ангарах и потому практически неуязвимого для орбитальных бомбардировок и диверсионных атак «призраков».
Оборонный комплекс Выступа представлял собой несколько крупных военизированных городов, укрепленных крепостями и связанных друг с другом сплошной системой защитных рубежей и оборонительных линий. Эсмирия была подготовлена к тому, чтобы продолжать держаться даже в условиях полной блокады и полного уничтожения защитного флота, под огнем орбитальных бомбардировок и осадной артиллерии противника. Королевские войска готовились удерживать его до тех пор, пока не подоспеет контрудар из глубины Рейнсвальда, пусть на это потребовалось бы даже несколько лет.
Редрик первоначально рассчитывал взять Выступ Эсмирии в блокаду и постепенно уничтожить систематическими обстрелами и ударами флота, но оказалось, что тот занимает важное стратегическое положение, и пока не захвачен, линии снабжения войск и коммуникации приходилось чуть ли не удваивать по протяженности. Переброску сил тоже были вынуждены осуществлять обходными маршрутами, значительно перегружавшими театр боевых действий. И поэтому эта крепость должна была пасть в ближайшие дни, что Редрик и пообещал сделать.
В бой были брошены лучшие части, введены дополнительные силы флота, а младший брат короля сам принял командование над всей операцией, стараясь контролировать все происходящее, вплоть до тактических маневров и боев местного значения. Одновременно несколько мощных бронетанковых клиньев при поддержке тяжелой артиллерии, сил флота и огромных масс пехоты, введенной в бой практически с самого начала, обрушились на Выступ Эсмирии сразу с нескольких сторон. Концентрация войск на этих участках доходила до такой степени, что на одного защитника приходилось больше десяти солдат противника, плотность артиллерии превышала защитные системы почти в пяти раз, а по количеству кораблей практически в двенадцать. Из-за этого пришлось перебрасывать силы с других участков, но Редрик считал, что не имеет права даже на временное отступление, собираясь взять Эсмирию первым же штурмом.
