— Господин, — к нему подошел адмирал, — Только что остезейские корабли пришли в движение, сейчас ведется расчет курсов их движения, но мы не зафиксировали ни одного выстрела с их стороны.
— Они не ведут огонь по фларским кораблям? — Вассарий напрягся еще сильнее, и темные мысли зароились в его голове, подтачивая уверенность в правильности собственных действий, — Даже сейчас?
— Никак нет, — отрицательно покачал головой адмирал, — даже несмотря на то, что корабли находятся в зоне поражения. И точно так же не ведется огонь по их кораблям со стороны противника.
— Матерь Земная! — Вассарий побледнел. — Что эти остезейцы задумали?!
Ответ пришел буквально через несколько минут, когда пришли данные приблизительных курсов кораблей Остезеи, а главное, когда те открыли огонь по кораблям Вассария. Уже смешавшие строй, вступив в бой с фларскими кораблями и уверенные в том, что со стороны остезейских сил не будет никакой опасности, они не были готовы к подобному повороту событий. Первые же минуты боя принесли тяжелые потери, когда корабли гельских сил гибли один за другим, попадая под перекрестный огонь, в то время как остезейцы, объединившись с фларскими эскадрами, соединили фронт, окружая и отрезая втянувшиеся в бой подразделения противника.
— Ситуация изменилась… — только и мог выдавить из себя Вассарий, глядя, как мир рушится у него на глазах. Оставив Карию, он бросил все силы сюда, вложив в этот бросок свои основные силы, и теперь терял их, неожиданно оказавшись лицом к лицу сразу с двумя врагами, один из которых еще недавно уверял его в преданности, — изменилась… Святое Небо…
— Мы должны предпринять контрмеры, иначе потери будут невосполнимы! — голос адмирала вернул его в реальность. — Господин! Нам нужны ваши приказы! Сейчас!
— Выравнивайте фронт, — приказал Вассарий бесцветным голосом, — не пытайтесь удержать позиции… Спасайте корабли. Мне нужен каждый, кто еще может действовать. Перегруппировка возле флагманской позиции. Остезейцы нас предали… Клянусь Небом, они за это ответят…
— Клясться будете потом! Сейчас необходимо выжить! — одернул его адмирал, но видя, как его сюзерен отрешился от ситуации, впадая в прострацию, ругнулся и вернулся к капитанскому месту, пытаясь спасти то, что еще можно спасти.
Если ситуация на правом фланге, где фларским силам еще требовалось перестроиться, чтобы начать контрнаступления, была еще под контролем, то левый просто разваливался на части, когда ему в тыл ударили остезейские силы, рассекая построения на части и разрушая всю систему контроля. Корабли остались сами по себе, без приказов, без прикрытия, но окруженные со всех сторон противником. Шокированные резко изменившейся ситуацией многие капитаны не видели смысла в дальнейшем сопротивлении, капитулируя и сдавая свои корабли практически без боя. Другие, наоборот, отдав последний приказ, вступали в неравные схватки с превосходящими силами противника и гибли под перекрестным огнем. Оставались и те, кто просто выходил из боя, выбирая оптимальный курс для отступления к флагманской позиции, где флот пытался реорганизоваться.
Вассарий сопротивлялся по инерции, прекрасно понимая, что выиграть сражение уже не сможет, не сможет стать королем, поскольку здесь, в этом бою, гибли его лучшие части, его ударная армия, с которой он рассчитывал завоевать весь Рейнсвальд. И главное было даже не в этом, а в самой Остезее, чьи кредиты ему позволяли содержать войска и проводить пополнения. Лишившись их поддержки, он стал банкротом, не способным содержать даже те силы, которые сможет сохранить, главная его опора рухнула в одну минуту, увлекая в Бездну и его самого вслед за разваливающейся стратегией войны.
А на другой стороне фронта Дэлай Фларский уверенно руководил построением всех сил, как по учебнику разыгрывая ситуацию окружения. Классическая схема расположения флотов, по которой противник постепенно зажимался между эскадрами, сходившимися под острым углом друг к другу, и, постепенно смыкая фланги, полностью охватывали скопившиеся в центре силы противника. Часть, однако, успела выскочить из западни, но особой опасности больше не представляла. Их уничтожение или захват были только вопросом времени. Беспокоил Дэлая только тот факт, как Эдвард умудрился уговорить остезейцев присоединиться к нему, и насколько можно рассчитывать на нового, совершенно неожиданно появившегося союзника.
— Эдвард, ты уверен, что им вообще можно доверять? — поинтересовался он у тристанского барона, чье изображение сейчас проявилось на одном из экранов капитанского пульта. — Остезейцы изначально были нашим непримиримым противником, и не думаю, что они действительно так резко могли изменить свое решение. Я просто не могу себе позволить доверять им как тебе или карийскому барону.
— Остезейскому Совету вам доверять не стоит, — изображение барона отрицательно качнуло головой, — достаточно доверия одному человеку, сиру Линку дель Ассорди, представителю Остезейского Союза. Сейчас именно он отдает приказания флоту и контролирует ситуацию.
— Надеюсь, вы знаете, что делаете, — кивнул граф, — однако, что тогда делать с Советом? Они вряд ли так просто согласятся с тем, что их отстранили от командования. Эти люди привыкли сами принимать решения.
— Можете о них не волноваться, — сразу ответил Эдвард. — Они не ваша проблема. Я прошу вашего дозволения, как только ситуация стабилизируется, отправиться в столицу Остезейского Союза вместе с Линком… Скажем, уладить наши разногласия с Советом.
— Вы думаете, сможете? — Дэлай взял инфопланшет с данными, которые только что принес его адъютант и пробежал их взглядом. — Я не смогу вам выделить крупные силы для поддержки. Надеюсь, не стоит объяснять, в чем причина.
— Мне достаточно будет одного корабля и группы сопровождения, — уточнил тристанский барон, — этого хватит, за мою безопасность будет отвечать Линк, ему я доверяю, о том же прошу и вас.
— Вы вполне взрослый человек, чтобы отдавать отчет в своих действиях, — кивнул Дэлай. — Если вы принесете мне мир с Остезеей, моей благодарности не будет конца. И все же, берегите себя…
— Разумеется, — Эдвард кивнул, — И еще одно, господин граф, просьба уже личного характера. Я прошу вас присмотреть за молодым карийским бароном. Мне не совсем понятно его отношение к нашему новому союзу с Остезеей и всей складывающейся ситуации в целом. Слишком молод и рвется отомстить за отца…
— Кого-то он мне напоминает, согласитесь? — усмехнулся Дэлай, и изображение Эдварда повторило его хитрую улыбку.
— Именно поэтому я и прошу вас присмотреть за ним, чтобы случайно не наделал глупостей, — согласился тристанский барон, — политическая ситуация сейчас слишком шаткая, чтобы давать волю эмоциям…
— Не думал, что это скажете вы, — покачал головой Дэлай, — Однако, я понимаю вашу просьбу, и обязательно ее выполню. Нашему общему другу наверняка потребуется помощь, чтобы привыкнуть к происходящему. Однако и вас попрошу не спешить с эмоциями…
— Эмоции лишь временная слабость, — Эдвард пожал плечами, — один раз я пошел у них на поводу, но больше подобной ошибки не повторю, уверяю вас. Конец связи.
— Конец связи, — кивнул Дэлай и отключил канал. После этого повернулся к своим командирам. — Так каковы результаты? Вы определили, где находится флагман противника?
— Так точно, — кивнул капитан корабля. — Вероятность больше девяноста процентов. Однако ситуация осложняется тем, что вырвавшиеся из засады корабли противника отошли к его позиции. Пробиваться придется с боем, прогнозируются большие потери в ударной группе.
— Не имеет значения, — покачал головой граф, — главное, подойти на расстояние абордажа к флагману Вассария. Наша абордажная группа должна быть увеличена втрое, ведь именно так я приказывал?
— Так точно, — снова ответили ему. — На борту лучшие бойцы опытные и проверенные ветераны, у каждого за плечами не одна абордажная схватка.
— Превосходно, — кивнул граф. — Тогда начинаем.
План был одновременно прост и в то же время непредсказуем. Одним быстрым ударом пробить уцелевшие порядки гельских сил, атаковать группу прикрытия флагмана и взять его на абордаж. Прост, как лезвие шпаги, но в сложившейся ситуации Вассарий просто не мог ожидать подобного. Рисковать собственным флагманом, чтобы так резко закончить бой, который и так уже был фактически выигран. Планомерное истребление сил противника было бы логичным в данной ситуации, а флагман мог играть роль только второстепенной цели.
