— Срочное сообщение! — рация, утановленная на отключенной панели приборов, буквально взорвалось нервным голосом оператора, — Противник прорвал левый фланг! Орбитальные удары смели нашу оборону, гельские колонны перешли в наступление! Срочно, необходимы все резервы! И как можно быстрее, пока еще есть возможность их остановить! Срочно нужны все резервы!

— Мы можем перебросить войска с этого направления… — офицер мгновенно побледнел, услышав сообщение, — и с соседних участков… Этого должно хватить… Господин барон… — он оглянулся на Квенти, все еще переваривающего только что услышанное. У него мысли словно на стенку налетели и остановились, оставив в голове только звонкую пустоту, которую еще непонятно было, как заполнить.

— Они прорвались… — протянул Квенти, — Карту мне! Срочно!

— Здесь, — один из связистов бросился к проекционному столу, тут же выводя карту этого участка. Туда уже внесли корректировки, показывавшие прорыв в линии обороны почти в восемьдесят километров шириной и продолжавший расти, — Карта сектора, господин…

— Точно! — молодой барон хлопнул в ладони, чувствуя прилив уверенности. Организм работал как бешеный, вгоняя в кровь все новые порции адреналина, но он словно точно знал, что именно должен делать. Это было ему понятно так кристально чисто, как никогда прежде, — Передайте приказ Шестой и Четырнадцатой пехотным дивизиям — немедленно выдвигаться к участку прорыва. Я возглавлю их лично… Ударим одновременно по флангам и отрежем всех, кто успел прорваться. После чего должна подойти Третья бронетанковая для окончательного уничтожения противника, — он словно вживую увидел этот план на карте, и это действительно могло сработать, если только начинать действовать прямо сейчас.

— Господин барон, вы хотите лично отправиться в бой? — неуверенно протянул офицер, но Квенти только одарил его гневным взглядом, так что тот продолжать спорить не решился, — Как вам будет угодно, господин барон. Приказы уже отправлены…

Квенти решился действовать, и отступать уже поздно, поскольку иначе поддашься трусости, а позволив этому чувству хотя бы раз поселиться в душе, избавиться от него уже не сможешь. Он принял командование сразу над двумя дивизиями, с разных направлений подходивших к месту прорыва. Всего лишь несколько брошенных слов, от которых даже и не хотел отказываться.

Для того, чтобы развернуть и бросить в бой силы, выдвинутые со второй линии обороны не потребовалось и часа. Приходилось действовать в спешке, без поддержки артиллерии и авиации, сразу затыкая дыру пробитую в обороне. Солдаты на ходу спрыгивали с бронетранспортеров, выстраиваясь в боевые порядки, пока техника поддержки занимала свои позиции. Легкие танки и шагоходы оказались единственным, что удалось выцепить из резервов без всякой подготовки, бросив сразу вместе с пехотными частями.

Квенти возглавил наступление, забравшись в один из шагоходов. Система нейроинтерфейса этого аппарата подключилась к системам его боевого костюма, загружая все необходимые протоколы. Боевой механизм весом больше двухсот тонн, пошатнувшись, сделал пару неуверенных шагов, но потом Квенти успокоился, восстановив строгий контроль над мыслями. Сложно понять сразу, что теперь пилот и машина единое целое, ведь шагоход в моменты подключения становился продолжением тела пилота.

— Пилот готов, — доложил Квенти, проверяя системы вооружения и манипуляторы, выступавшие в качестве его рук. Тяжелая клешня левой руки с тихим шипением сомкнулась, потом медленно разомкнулась, осторожно раздвигая когти из сверхпрочных материалов.

— Системы вооружения активированы, — доложил второй пилот, проверяя основные и второстепенные установки, — питание батарей сто процентов, готовность орудий сто процентов. Системы дефлекторных щитов активированы.

— Реактор в норме, стабильность ядра на оптимальном уровне, — доложил техник. — К бою готовы. Ждем приказа.

— Вперед! — скомандовал Квенти, выходя из ангара. Правой рукой схватился за одну из створок, с непривычки еще не совсем уверенный в себе. Острые когти тут же оставили на металле глубокие борозды, но он даже не обратил на это внимание, вместо этого полностью сосредоточившись на предстоящем бое. Квенти переключился с внутреннего канала на общий, — Говорит барон, всем подразделениям, придерживаться боевого порядка! Огонь открывать при обнаружении противника, темп движения не сбавлять. Я буду с вами, пошли!

Дивизии двигались широким строем, рассредоточившись, чтобы не оказаться мишенью для возможных ударов с воздуха, поскольку было неизвестно успел ли подойти флот или же противник продолжал господствовать в воздушном пространстве.

Шагоходы даже при среднем темпе движения казались неповоротливыми механизмами, глухо топая по земле и шатаясь при каждом шаге. Кабину качало так, что Квенти начал даже чувствовать приступ тошноты, но введенное системой жизнеобеспечения лекарство тут же привело его в чувства.

Противник появился на горизонте зрения датчиков совсем скоро, почти сразу же открыв огонь по карийским войскам. Линии пехоты, поддержанные танками и шагоходами огневой поддержки, неожиданно обнаружившие перед собой точно такие же силы, спешно выдвигающиеся навстречу. Две волны открыли огонь практически одновременно, как только засекли друг друга, и почти сразу же первые шеренги понесли потери. Если стрелковое оружие на таком расстоянии все еще оставалось малоэффективным, то первые залпы тяжелых орудий легли точно в ряды противника. Энергетические вспышки и инверсионные следы чертили воздух в обе стороны, расцветая вспышками прямых попаданий или же фонтанами поднятых каменных осколков и пепла.

— У нас попадание! — сообщил техник, когда взрыв грохнул совсем рядом, так что шагоход даже пошатнулся. — Дефлекторный щит поражающими элементами. Диагностика… Незначительные повреждения внешней брони, боеспособность на прежнем уровне! Все в норме…

— Усилить нагрузку на ядро, максимум энергии перевести на лобовой дефлектор, — приказал Квенти, не сбавляя ход. Как более высокая и масштабная мишень, любой шагоход тут же становился приоритетной целью, но у них были мощные защитные щиты и бронирование. Молодой барон направил все орудийные комплексы на вражесую боевую машину, от которой они получили попадание, и через несколько секунд бесноватого огня окутанный жирным черным дымом противник опрокинулся, задрав опоры. Квенти только судорожно выдохнул:

— Продолжать движение! Всем подразделениям! Вперед! Не останавливаться!

Первыми остановились действительно гельские войска, но подпустив атакующих карийцев ближе, снова рванулись вперед, сокращая расстояние до минимума, навязывая противнику рукопашную. И так понесшие тяжелые потери первые шеренги наступающих подались назад, но вскоре вернули инициативу, сломив сопротивление гельских сил, во многом именно из-за поддержки шагоходов, поскольку из-за темпов наступления тяжелая техника гельских сил отстала, не успевая за передовыми, более подвижными, частями.

Квенти со своей боевой машиной был в авангарде, одним из первых ворвавшись на позиции противника, сея смерть изо всех орудий. Шагоходы не коплектовались вооружением для ближнего боя, будучи слишком неповоротливыми и неуклюжими, они предназначались для огневой поддержки наступающей пехоты. Но в случае крайне необходимости могли использовать в качестве оружия свои манипуляторы, когтями с легкостью рвущими любую броню. Молодой барон, закусив губу, набросился на ближайший вражеский шагоход, последний залп дав буквально в упор, а в следующую секунду, шипя от напряжения, принялся наносить один удар за другим, круша кабину пилота и так и не успевшие выстрелить орудия.

— У нас повреждения! — доложил техник, — Дефлекторных щитов не больше двадцати процентов от необходимой мощности, повреждения корпуса и бронирования, ядро выведено на максимальную мощность!

— Продолжаем наступление, сейчас мы их сомнем! — уверенно приказал Квенти, развернувшись и снова активировав основные орудия, перекрестным огнем основных орудий превратив в пыль отряд противника, оказавшийся перед ним, — Не замедлять темп движения!